Но после поста про меня и Диму на меня стала странно поглядывать его сестра. Олеся осталась в нашей школе. Странно, конечно, что мама не заставила уйти и ее тоже, но ладно. Несколько раз я сталкивалась с Олесей лицом к лицу в коридорах и женском туалете и каждый раз она простреливала меня недобрым взглядом.

Впрочем, наплевать и на нее. Олеся Диме даже не сестра, а лишь дочка его отчима.

В начале апреля стремительно теплеет, и мы с семьей начинаем по выходным ездить на дачу. Здесь моя комната находится на первом этаже, а не на втором, как у родителей и Насти. И в один из дней меня осеняет: я могу вылезать в окно. Спрыгивать с подоконника в сад, затем перелезать через невысокий забор и видеться с Димой, пока все спят. В одном из телефонных разговоров я озвучиваю Диме свою идею, и он тут же обещает приехать в наш подмосковный поселок на электричке. В ближайшую же субботу мы осуществляем задуманное.

В двенадцать ночи я иду в свою комнату со словами, что собираюсь спать. Там я кладу под одеяло мягкие игрушки, а на подушке оставляю старый парик со светлыми волосами. Это просто на случай, если мама решит ко мне заглянуть. Вообще, она этого не делает, но вдруг. Свет она включать не будет и подходить к кровати тоже. Увидит очертания тела под одеялом, волосы и так удостоверится, что я сплю.

Когда дом затихает, я открываю окно, вылезаю в сад и бесшумной кошкой следую к забору. Через калитку решаю не выходить, окна спальни родителей выходят прямо на нее.

Дима ждет меня в десяти метрах от дома. Завидев очертания его фигуры, я тут же срываюсь на бег к нему в руки.

— Дима, — шепчу, прижимаясь к любимому всем телом и сотрясаясь от слез.

— Тише-тише.

Он тут же находит мои губы и жадно целует. Я льну к нему всем телом, Дима сжимает меня до хруста в косточках. Мы не виделись месяц. Бесконечно долгий, мучительный месяц. Дима отрывает меня от земли и кружит в воздухе, потом снова целует. Я вдыхаю поглубже его такой родной и любимый запах, глажу ладошками его лицо, волосы.

Люблю. Я бесконечно сильно его люблю. Самый лучший. Самый любимый. Единственный и неповторимый для меня.

Мы идем в привокзальное кафе. В этом поселке только оно работает круглосуточно. В маленьком зале никого, кроме нас. Мы садимся за столик у стены подальше от окна, берем два пластиковых стаканчика с растворимым кофе и не выпускаем друг друга из рук.

Мне кажется, Дима изменился за этот месяц. Стал еще мужественнее и сильнее. Я вожу подушечками пальцев по его щекам, скулам, лбу. Не могу насмотреться, не могу налюбоваться.

И Дима тоже гладит меня, целует, вдыхает глубоко мой запах.

— Боже, как я люблю тебя, — шепчет мне в губы.

— И я тебя, Дима, и я тебя…

Мы сидим так до пяти утра. Потом Дима провожает меня обратно до дачи, помогает перелезть через забор и возвращается на вокзал к первой электричке, которая поедет в Москву. Я же залезаю в окно, прячу верхнюю одежду с обувью и ложусь в кровать.

Так мы с Димой начинаем встречаться ровно один раз в неделю: в ночь с субботы на воскресенье. Просто сидим в привокзальном кафе, пока не начинает светать. Теперь весь смысл моей жизни сводится к нашим тайным встречам по ночам. В течение недели я дни считаю до выходных.

Наступает май. До конца школы и до моего совершеннолетия остается один месяц.

Девочки, нажимайте звездочку, если вам нравится эта книга. Вам не сложно, а автору приятно) Если звездочка уже горит млаиновым цветом, то нажимать ее повторно не нужно)

Дима Соболев

Встречи с Соней раз в неделю хоть как-то раскрашивают мою унылую жизнь. Тетка в привокзальном кафе уже странно на нас поглядывает, но нам все равно. Четыре часа — с часа ночи до пяти утра — это все, что у нас сейчас есть, не считая тайных телефонных разговоров перед сном. Я не выпускаю Соню из рук ни на секунду. Невозможно надышаться ею.

И пора уже думать, что делать после школы. Да, Соне исполнится восемнадцать, но она по-прежнему будет зависеть от своих родителей. Снять квартиру и жить вместе? А захочет ли она?

И есть еще один нюанс. Рано или поздно мне придется предстать перед ее отцом. Безусловно, он тут же меня узнает: я не пропустил ни одного судебного заседания по делу Антона. У нас с братом разные фамилии, а паспорт показываешь только на входе в здание суда, поэтому Сонин отец не знает моего имени. Но, конечно, он отлично помнит мое лицо.

Я пока не начинаю разговор с Соней о том, чтобы вместе жить. Откровенно говоря, у меня сейчас нет денег на съемную квартиру. Все, что я зарабатываю, уходит на адвоката Антона. К тому же Соня привыкла к определенному уровню жизни. Квартира должна быть с хорошим ремонтом и в новом доме.

Еще встает вопрос с образованием. Если вдруг случится так, что Соня не поступит на бюджет, и ей придется учиться на платном, то зависимость от ее родителей вырастет в разы. А я попросту не смогу оплатить ее обучение в МГУ.

Я стараюсь отодвигать все эти мысли подальше, но чем ближе окончание школы, тем насущнее они становятся.

— Дим, что с тобой? — спрашивает Соня в одну из майских ночей в привокзальном кафе.

— Ничего. Устал.

— Тебя как будто что-то беспокоит.

— Нет, все в порядке, — облокачиваю Сонину голову к себе на грудь и целую в макушку.

Просто удивительно, как у таких гнилых родителей могла вырасти такая чистая искренняя дочь. Она, словно ангел, в этой порочной семье. Хочется устроить ей какой-нибудь сюрприз на совершеннолетие. У Сони день рождения на следующий день после последнего звонка.

Она говорит, что ее мать уже оттаяла и стала отпускать ее на пару часов по выходным к подругам. Также разрешила ходить в школу и со школы самостоятельно, как раньше. Правда, Лариса Аркадьевна еще может нагрянуть домой с работы неожиданно, чтобы проверить на месте ли Соня и чем занимается. Мы специально не рискуем и не встречаемся в Москве в течение недели. Наши свидания только по ночам в этом дачном поселке.

За неделю до последнего звонка все-таки решаюсь и беру нам с Соней билеты в Питер. Первый экзамен по ЕГЭ у нас только 3 июня, так что времени на подготовку достаточно. Пара дней в Питере не помешают.

— Я приготовил тебе сюрприз, — говорю Соне в один из наших секретных телефонных разговоров по ночам.

— Какой? — тут же любопытничает.

— Пока не скажу. Но нам нужно будет уехать на два дня.

На том конце провода повисает молчание.

— Когда? — осторожно уточняет через долгую паузу.

— Вечером после последнего звонка.

Соня снова долго молчит.

— Отметим твой день рождения вдвоем в интересном месте.

Ответом мне служит тяжелый вздох.