В 9.00 в Вашингтоне услышали позывные радио Москвы: Хрущев принял условия президента США. В Белом доме с облегчением вздохнули. Роберт Кеннеди отправился в советское посольство, чтобы выразить удовлетворение.

Достижение окончательного урегулирования Карибско-го кризиса заняло еще несколько недель, и было нелегким. Но самая опасная фаза кризиса завершилась. Мир устоял.

В последующие месяцы и в СССР, и в США анализировали недавние события и извлекали уроки: политики — свои, военные — свои. Всем стало ясно: в октябрьские дни шестьдесят второго реально существовала не только возможность, но и вероятность перерастания кризиса в ядерную войну.

С чем мы вступили бы в эту войну? Подобный вопрос не раз звучал на совещаниях самого высокого ранга. Однажды на него в сердцах ответил Сергей Павлович Королев: «На случай ядерной войны оружия у нас нет!»

Что имел в виду наш Генеральный конструктор? Да то же самое, что министр обороны Маршал Малиновский в разговоре с Хрущевым.

Вот как описывает этот разговор спичрайтер Хрущева Олег Гриневский в своей книге «Тысяча и один день Никиты Сергеевича».

«Можно безболезненно пойти на значительное сокращение обычных вооруженных сил», — развивал свои мысли Хрущев.

Однако результат такой обработки оказался обескураживающим — военные были против, хотя вели себя лояльно и даже подобострастно. В том числе министр обороны Малиновский, на которого Никита Сергеевич возлагал особые надежды. Их контраргументы звучали весомо, как выстрел из тяжелых орудий.

— Что станется с безопасностью страны в условиях, когда империализм нагнетает напряженность и собирает силы для военного наступления против социализма? Мы не можем сократить армию ни на одного человека, ни на один танк, ни на один бомбардировщик, потому что американцы опережают нас по средствам доставки…»

Да, действительно, правы оказались и Малиновский, и Королев.

В начале 60-х годов для США был характерен высокий темп ввода в строй стратегических ракет как наземного, так и морского базирования. И если Хрущев в этот период больше декларировал, то Кеннеди — делал.

В подтверждение приведу документ, направленный начальником Генерального штаба Маршалом Советского Союза М. Захаровым и начальником ГРУ генералом армии И. Серовым в Центральный комитет КПСС 23 июня 1961 года.

Вот что в нем говорится дословно: «Направляю произведенный Главным разведывательным управлением анализ изменений в планах строительства американских вооруженных сил и военном бюджете США на 1961/62 бюджетный год, предложенных Кеннеди конгрессу в посланиях от 28.3 и 25.5.61.

В посланиях Кеннеди изложил так называемый «новый курс действий», направленный на всемерное ускорение выполнения программы создания ракетно-ядерного оружия стратегического назначения, повышения боевой готовности всех видов вооруженных сил, на улучшение организации и руководства стратегическими действиями войск.

Кеннеди просил увеличить прямые военные ассигнования на 3771 млн долларов и довести их в 1961/62 г. до 53 319 млн долларов. 49 548 млн, запрошенных Эйзенхауэром, и 48 984 млн долларов, выделенных на 1960/61 бюджетный год.

Кеннеди рекомендовал увеличить численность вооруженных сил на 25 тыс. человек и довести ее к 30.6.62 до 2518 тыс. человек против 2493 тыс. человек на 30.6.61.

Наиболее крупные изменения предположено внести в планы разработки и производства оружия и военной техники.

На межконтинентальные баллистические снаряды «Ми-нитмен», «Атлас», «Титан» Кеннеди просил выделить 1,9 млрд долларов, чтобы обеспечить создание к началу 1964 года 12 эскадрилий «Атлас» и 12 эскадрилий «Титан». Он рекомендовал также всемерно ускорить доводку и испытания снаряда на твердом топливе «Минитмен» с таким расчетом, чтобы к началу 1965 года иметь 12 эскадрилий с 600 снарядами на позициях. С этой целью Кеннеди предложил удвоить мощность промышленности по производству снарядов «Минитмен»,

Предложенные Кеннеди план строительства вооруженных сил и смета новых военных ассигнований на 1961/62 бюджетный год означают, что так называемый «новый курс действий» американского правительства направлен на расширение гонки вооружений, сохранение политики «с позиции силы» и имеют конкретные цели: завершить создание к началу 1965 года крупных ракетно-ядерных сил стратегического назначения, повысить боевую готовность всех видов вооруженных сил и увеличить их возможности по ведению военных действий, как с применением ядерного, так и обычных видов оружия».

США форсированно размещали ракеты средней дальности «Тор» и «Юпитер» в европейских странах — Англии, Италии, Турции. Теперь эти ракеты могли поразить цели на территории СССР за 10–12 минут до того, как их обнаруживали наши радиолокационные средства.

Это означало, что фактор внезапности становился основным. Кроме того, увеличивалась точность поражения, за счет уменьшения расстояния полета ракеты.

Таким образом, американское ракетное оружие европейского базирования представляло для СССР стратегическую угрозу. Американцы изменили баланс сил первого удара в свою пользу.

Чем могли ответить мы? По большому счету — ничем. Разве что ударами по Аляске. Но они не решали проблему. Морские ракетные атомные подводные лодки не были готовы к вводу в строй, тем более в необходимом количестве для адекватного ответа.

Так что хрущевская риторика с высоких трибун — одно, а реальность была совсем другой. И это веско продемонстрировал Карибский кризис. Ведь сегодня уже никто не отрицает, что одной из ведущих причин размещения наших ракет на Кубе было желание Хрущева не только спасти «остров свободы» как форпост социализма в Западном полушарии, но и в какой-то мере восстановить равновесие, если хотите, «подправить» тот огромный ядерный дисбаланс.

В своих воспоминаниях Хрущев так и говорит: «В дополнение и защите Кубы наши ракеты подравнивали бы то, что Запад любит называть «балансом сил».

Однако мечтам Никиты Сергеевича не суждено было сбыться. Вскоре ракеты, которым уготовили роль ядерного противовеса, вновь оказались на родине. Правда, и американцы убрали свои «Юпитеры» из Турции, но и это оказалось лишь полумерой. Образно говоря, нам в те годы надо было догнать и перегнать… «Минитмен».

«Минитмен»— это американская твердотопливная межконтинентальная ракета. Родилась она в результате научного открытия мирового значения. В лаборатории реактивного движения Калифорнийского технологического института изготовили смесевое твердое ракетное топливо (СТРТ). И в 1962 году Пентагон уже получил и «Минитмены», и «Поларисы».

Наш вероятный противник, увы, раньше нас отказался от токсичных и агрессивных жидких ракетных топлив и наладил выпуск габаритных ракетных зарядов.

Насколько острой была эта проблема, можно судить по материалам ГРУ тех лет.

Вот один из них. Гриф на нем самой высокой степени: «Сов. секретно. Особой важности». Адресат— заместитель Председателя Комиссии Высшего совета народного хозяйства СССР по военно-промышленным вопросам Г.Н. Пашков. Документ рассказывает о кинофильме, выпущенном в США. Название фильма говорит само за себя: «Американское стратегическое ракетное оружие».