Вместе с тем, дальнейшее уточнение многих «позиций дела» стало проходить вследствие появления новых материалов с «другой» стороны: картину стали дополнять эмигрантские воспоминания и показания арестованных по другим делам в Советской России, спустя порой продолжительное время.

В 1922 г. были опубликованы уже упомянутые воспоминания В.И. Игнатьева (члена ЦК партии народных социалистов, председателя ее петроградского комитета)[670]. Воспоминания были написаны Игнатьевым во время пребывания его в Ново-Николаевской тюрьме. В этом же 1922 г. воспоминания были размещены в 2 томе «Красной книги ВЧК»[671]. Согласно воспоминаниям Игнатьева, в Петрограде весной 1918 г. был целый ряд подпольных организаций, в том числе сотрудничавших с партией народных социалистов. Эти организации были тесно связаны с зарубежными военными миссиями, в том числе с англичанами. Игнатьев упоминает организации генерала Геруа и другую — доктора Ковалевского, обе связанные с англичанами. Последний «…руководит организацией, направляющей офицеров тому же английскому генералу Пулю через Вологду, и имеет своего представителя в Архангельске, работающего под фамилией Томсона, находящегося там в тесном контакте с английской миссией» (Под фамилий Томсона скрывался капитан Чаплин. — И. Р.)[672]. От тесного сотрудничества с организацией Ковалевского (или, возможно, Геруа-Ковалевского) Игнатьев отказался, учитывая их более правую ориентацию, оставив отношения на уровне взаимного информирования. Подобным же образом он поступил и в отношении организации Филонен-ко[673]. В дальнейшем Игнатьев пересекся с деятельностью Чаплина, как представителя Ковалевского, в Архангельске. На Чаплина поступали жалобы и обвинения со стороны членов архангельского подполья, упреки в малоопытности, хлестаковщине. Игнатьев навел справки о Чаплине у доктора Ковалевского, который ответил, «что Томсон-Чаплин, действительно несколько легкомыслен и авантюристичен и он его из Архангельска уберет. Сделать, однако, это ему ввиду происшедшего переворота в Архангельске не удалось»[674]. После переворота Чаплин занял пост командующего войсками Северной области. Воспоминания Игнатьева, при всем критичном отношении к ним, все же дают четкое указание на роль Ковалевского в петроградском подполье и его связь с англичанами, тем более что они подтверждаются эмигрантскими воспоминаниями.

В 1928 г. в 4-м томе «Белого дела» были опубликованы воспоминания уже самого капитана I ранга Г.Е. Чаплина. В годы Первой мировой войны он командовал эсминцем, служил в экипаже английской подводной лодки и штабе Балтийского флота. В 1917 г. ему было присвоено звание капитана II ранга. В своих воспоминаниях он писал о том, что «находился в тесной связи с покойным английским морским агентом, кап. I ранга Кроми и прочими морскими и военными агентами союзников»[675]. В начале мая 1918 г. Кроми обратился к нему с проектом активизации действий: был предложен подрыв кораблей Балтийского флота (в случае угрозы их передачи большевиками Германии), железных дорог и железнодорожных мостов. По словам Чаплина, для выполнения этих заданий им было предложено создать специальную организацию в Минной дивизии и на больших кораблях[676].

Сам Чаплин состоял к этому времени в штабе одной из многочисленных петроградских подпольных организаций. Помимо него, в штабе состояли еще три лица: «военно-морской врач (выделено автором. — И.Р.), гвардейский полковник и полковник генерального штаба». Организация, помимо прочего занималась переправой офицеров на Дон, к чехословакам на Волгу, и редко — к союзникам на Мурман. После майской встречи произошла переориентация основного направления отправки офицеров: теперь основным становилась их доставка в Архангельск. Военный врач и полковник генштаба остались в Петрограде для организации отправки, гвардейский полковник должен был проникнуть в ряды Красной Армии и получить назначение на Мурманскую железную дорогу и организовать там передаточный пункт. Чаплин же был отправлен в Архангельск для приема офицеров и организации последующего вооруженного выступления[677]. Вскоре Чаплин выехал в Вологду (где получил документы английского гражданина и сотрудника английской военной миссии), а позднее в Архангельск. Здесь он занимался выполнением поставленных целей, а в дальнейшем, по его словам, стал организатором антибольшевистского переворота в Архангельске. Таким образом, воспоминания Чаплина, при явном подчеркивании значимости своей роли, подтверждают наличие организации в Петрограде, руководство ею доктором Ковалевским и ее тесную связь с английской разведкой. Во многом они повторяют факты, изложенные в воспоминаниях Игнатьева.

В этом же 1928 г. в Париже были изданы воспоминания Ю.Д. Безсонова[678]. Капитан драгунского полка личной охраны Его Императорского Величества до революции 1917 г., участник корниловского выступления и обороны Зимнего дворца в октябре 1917 г., он был арестован в августе 1918 г. и через некоторое время, во второй половине сентября, переведен в Петроград, на Гороховую, д. 2. Сам Безсонов не принадлежал к организации Ковалевского, но пересекся в заключении с некоторыми из фигурантов этого дела. В камере № 96 он встретил двух знакомых офицеров: Экеспарэ и князя Туманова. Их часто допрашивали до приезда Безсонова, которому они рассказали, что их организация раскрыта и от них требуют, что бы они рассказали все подробности. При этом Безсонов с удивлением замечал в воспоминаниях, что оба арестованных свободно излагали в камере обстоятельства своего дела в присутствии других заключенных, среди которых был староста-провокатор, работавший на чекистов[679]. «Экеспарэ был спортсмен. Мы говорили о скачках, об общих знакомых, но чаще всего разговор переходил к их делу. Он мне рассказал о том, что состоит в организации, которая поддерживается иностранцами-англичанами и что он верит в успех. «Если мы не свалим большевиков изнутри — говорил он, — англичане придут на помощь извне».