он есть заживайт аккуратный и ровный образ. И я соглайсен, что вам нихт причин переживайт — шрамы украшайт мужчина! Я есть прав?

— Угу… — кивнул съедаемый черной завистью Бьернсон, — Я себе тоже такой хочу.

— Дык ты это… — снова не удержался Капитан, до сих пор пребывавший в приподнятом настроении, — Ура за хвост дерни, когда тот спать будет. Он тебе так харю располосует — закачаешься!

— Найн смешно… Не надо давайт ему такой совет — у меня есть и так хватайт работа.

— А если серьезно — я кому говорил: «Навигацию учи». Вот не учил — пеняй на себя. Нет тебе мужитских шрамов. Не заслужил…

Доктор, покачав головой, вручил Марио листок с назначениями, антисептик и пригласил на перевязку Капитана.

— Как ваша рука? Вы есть опять игнорировайт мой указаний?

— Да я просто по привычке… Не могу я, когда одна рука забинтована…

— Значит, прекратите пытаться ей действовайт! Этим вы только затягивайт заживлений!

— Да понял я…

— Я это слышайт каждый раз… В следуйщий раз я есть её загипсовайт!

— Мож проще тогда отрезать нахрен? Амяза попрошу мне крюк сделать и нормально будет? На фортепьяне все равно играть учиться уже поздно.

— Найн! Айн — это глупо, цвай — культя есть заживайт еще дольше.

— Тогда лечи… — смиренно вздохнул Капитан.

Доктор, всем своим видом изображая недовольство таким легкомысленным отношением к своему здоровью, поменял повязку и, выпроводив Капитана, дал команду Бьернсону ложиться на кушетку.

* * *

Старпом с восхищением осмотрел самодельный прицел. Потом, через него, морские просторы.

— Говорите: «Сами собирали»?

— Вах! Абижаэшь! — гордо выпятил грудь Багир, — Сами канэшна!

— Линзи пан Доктор дав, — признался Михай, — И розчетив допомг зделати.

— Но астальноэ — сами!

— А! Точно-точно. Видел я их у него, — покивал Старпом, — Так вот, что он за расчеты по оптике тогда делал… А как вы прицел так закрепили, чтобы отдачей его не расколошматило?

— А це вже мае творчиство. Я цей спосиб установки прицилив придумав колись на заводи работав. У мене його, потим, один з начальникив попиздив и за свою розробку видав, собака смердюча… Хоча так не добре про покойникив, звичайно…

— А от чего помер, если не секрет?

— Нещасний случай на производцтви…

— Я что-то такое и предполагал… — Старпом еще раз покрутил прицел, — Штука получилась классная. Ур говорит, что с ним оргазм приключился, когда он в кого-то там попал на предельной дистанции.

— Да на здоровьэ… — мрачно буркнул Багир.

— Ты, я посмотрю, не рад этому обстоятельству? Что у вас с Уром за размолвка?

— Вай, да нормально всэ!

— Не похоже. А зная страсть Михая устраивать «несчастные случаи на производстве», меня гложут нехорошие подозрения.

— Не, пан Старший Помичник… — замахал руками Михай, — Ми просто хотили з пана Зместителя з Бойовой Пидготовки трохи сбити гонору.

— Вы угробили кучу сил и времени, разрабатывая и делая все это просто для того, чтобы слегка сбить с Ура спесь? — Старпом недоверчиво прищурился, — Как-то звучит неубедительно…

— Михай правду гаварыт! — кивнул Багир, — Просто нэмнога пашутыт хотели!

— Не слишком ли много труда ради небольшой шутки?

— А что ищо на вахтэ дэлать? Двыгатэли работают, в жилоэ памещение нэ зайдэшь — там Амяз с Карой… ЭТО дэлают!

— У них же вроде свои каюты, у вас своя?

— Вах! И што? Я их нэ вижю, я их нэ слышу, но я их ЧУЮ!

— Беда… Ладно — и в чем же должна была заключаться ваша маленькая месть?

— Бачте, пан Старший Помичник — пан Ур дуже гордий своею миткостю. З обычною гвинтивкой ми його не перевзойдим — як не крути, вин тренований боець. АЛЕ! У нас ще е кулемет! И ось тут ми могли организувати соби невелику пидмогу. Пид приводом изготовлення щиткив, робимо закриту установку, яка дозволяе сховати от остальних що ми пользуимося прицилом. Пид час стрильб ставимо оптику, и наслаждаемося дивлясь на реакцию пана Ура, коли його побьють в излюблений игри два механика!

— Так… Правильно ли я тебя понял..? — Старпом со вздохом помассировал переносицу, — Вы устроили все это просто ради того, чтобы на пулеметных стрельбах превзойти Ура в меткости? Не спорю — это был бы ощутимый пинок по его самолюбию, но вам не кажется, что размах вашей деятельности слегка вышел за грань разумного? Этому должна быть серьезная причина.

— Очэнь! Ми эму памаглы тогда оружиэ дастать? Памаглы!

— А вин продолжае до нас относиться, як до всих!

— Да! И абэзянами обзываэтся!

— Погодите — то есть вы недовольны тем, что не получаете от него особого отношения за то, что помогли ему в той вылазке за оружием?

— Вах! Канэшно! Абыдна, да!

— Хотя чему я удивляюсь… — Старпом припечатал ладонь к лицу, — Хорошо. Ваш мотив я понял. Он, не обижайтесь, идиотский, однако результат этой дурной деятельности пришелся как нельзя кстати. Я сейчас поговорю с Доком, и вечером встречаемся в лаборатории.

— Зачэм?

— Ну — появление тех катеров сорвало ваши планы, так что, теперь, придется придумывать что-то новое. Я ведь правильно понимаю, что отступать вы не собираетесь? А у меня как раз есть несколько интересных идей мелкой мести. Они, конечно, не такие масштабные, зато гораздо более зрелищные.

— Пан Старший Помичник, а вам пане Ур чого зробив? — поинтересовался Михай.

— Ничего. Я просто люблю делать гадости, — улыбнулся Старпом, — А когда их удается сделать чужими руками, в данном случае вашими, то это вообще прелесть…

— Я же гаварыл — каварный! — напомнил Багир.

— Спасибо на добром слове…

Старпом, подмигнул им и, насвистывая, направился на бак.

* * *

На баке полным ходом шла операция по ликвидации боевых повреждений. Неразорвавшаяся торпеда пробила носовую балластную цистерну и влетела в трюм. Пришлось пригрузить балластом корму чтобы нос вышел из воды, потом торпеду разобрали, вытащили и теперь Амяз, сидя на вывешенной на канатах деревянной доске — «беседке», лично проваривал шов заплатки. Вид у него был при этом как у живописца, ваяющего нетленное полотно. Кара висела рядом, подавая электроды и зачарованно смотрела как за потрескивающей дугой разряда остается ровный шов, похожий на змеиное тело с накладывающимися одна на другую чешуйками.

— «Как красиво…»

— «Хорошая работа всегда красивая…», — ловким движением Амяз подхватил новый электрод и выбив им окурок старого, продолжил варить, — «Сейчас надо как следует проварить снаружи, потом внутри уже будет проще».

— «Внутри цистерны не так удобно. Там эти… Шпангоуты… И разные другие ребра… И душно».

— «Зато не так жутко».

— «Жутко?»

— «Я не люблю глубокую воду. Я не вижу, что в ней и от этого мне не по себе. Какой-то древний страх