Когда я перешел в «Челси», меня сразил наповал Джимми Флойд Хасселбайнк. Любой, кто хоть раз сталкивался с его ударом, знает, о чем я говорю – буквально. Джимми – прирожденный нападающий, самый одаренный из всех, с кем я играл. В нем есть доля эгоистичности, которой обладают все хорошие форварды, а также приносящий ему успех инстинкт хищника. В мой первый сезон в клубе они с Эйдуром забили 53 гола на двоих, но на следующий лишь одному из них выпал шанс показать, что он способен сделать это снова. Это был Джимми.

Я очень сочувствовал Эйдуру. Эйдур поучаствовал в большинстве голов, забитых Джимми в сезоне 2001–2002 годов, либо стал их непосредственным создателем, но Раньери решил, что будет ротировать Дзолу и Эйдура между собой, и получалось нескладно. Бывало, он играл действительно отлично и забивал, но все равно исключался из стартового состава на следующий матч. Я не мог этого понять. Как и он. И я чувствовал, что это не дает ему показывать свой максимум, к которому он приближался в прошлом сезоне.

Я понимал, как непросто было Раньери: Франко было нелегко отправить в запас, равно как и Джимми, и может быть, поэтому порой Эйдур оставался не у дел. Наша тактика не предполагала возможности разместить на поле всех троих, поэтому кто-то должен был уступить. Мы с Эйдуром часто говорили об этом в нашей «личной» раздевалке, и мы с Джей Ти и Джоди поддерживали его.

У нас хватало ярких личностей – людей вроде Дзолы, Десайи и Пети, внушавших уважение за то, чего они добились в своей карьере. Джимми, напротив, просто требовал отдать ему мяч – постоянно. У меня ушло какое-то время на то, чтобы набраться храбрости, но я знал, что для того, чтобы утвердиться в «Челси», я должен был выступить против него. Джимми не был задирой, ничего подобного – скорее он был очень сильной личностью и обладал огромной самоуверенностью. Когда я только начал тренироваться с клубом, я отдавал ему мяч по первой просьбе. Примерно так и прошел мой первый сезон. Он являлся частью иерархического строя в клубе, а я был новичком, пытавшимся в него вписаться. Все мои английские друзья пробыли в клубе дольше меня и помогали мне освоиться, но действовать по-своему я стал только после того, как принял осознанное решение следовать своим инстинктам, а не выполнять чьи-то указания.

– Лэмпс! Лэмпс! Пасуй мне, пасуй! – вновь прокричал мне на тренировке Джимми.

Я оставил мяч себе и нанес удар, который отразил вратарь.

– Эй! Я же сказал отдать мяч, – заорал Джимми.

– Иди к черту, Джимми.

Я едва мог поверить, что сказал это. Джимми тоже. На площадке моментально воцарилась тишина, все ждали бури. Джимми славился тем, что с проблемами разбирался моментально. Он направился ко мне, и я уж решил, что грядет взбучка. Может, он просто прибьет меня. Он ухмыльнулся – во все зубы, своей широкой, теплой улыбкой показывая, что все нормально. Вот и все – я стал своим. Я вернулся в игру и потребовал паса громче, чем когда-либо прежде. Я был горд собой и собирался доказать, что я прав.

Приближалось Рождество, а вместе с ним и период, часто обеспечивавший решающее преимущество той или иной команде. Мы вступили в него преисполненные оптимизма. Я питал большие надежды, даже несмотря на то, что, как правило, «Челси» не выдерживал этого испытания, и нам предстояло сыграть три тура за шесть дней, два из которых на выезде. После тренировки в канун Рождества Раньери организовал собрание и изложил нам свои планы на предстоящую неделю. Мы должны были играть с «Саутгемптоном» в Boxing Day, затем с «Лидсом» на «Элланд Роуд», а следом – на «Хайбери» 1 января. Он сказал, что каждый из 19 игроков состава примет участие в первых двух матчах. Придя на тренировку в Рождество, я выяснил, что не участвую в матче против «Саутгемптона».

Я отправился в кабинет тренера. Он явно ожидал меня увидеть.

– А, – сказал он без доли удивления. – Я так и подумал, что ты навестишь меня.

– В чем дело, босс? – перешел я прямо к делу. – Я хочу играть, и я не заношусь, но думаю, что мы должны выпустить на поле всех сильнейших и выиграть матч. Домашняя игра с «Саутгемптоном» – отличный шанс завоевать три очка, пусть у нас и впереди кошмарный выезд в Лидс. Если мы наберем три очка и там, то дальше может случиться всякое. Мы ведь только забрались наверх турнирной таблицы.

Он выслушал меня, но по его взгляду я понял, что он принял решение задолго до того, как ответил.

– Фрэнк, наберись терпения, – ответил он. – Ты сыграешь с «Лидсом», и в том матче у нас будет шесть свежих игроков.

Игру против «Саутгемптона» я начал в запасе и вышел всего за 5 минут до конца вместе с Вильямом Галласом. Матч получился ужасным, и ничья стала не таким плохим результатом. Соперник под руководством Гордона Страхана играл неплохо и очень организованно. Мы спокойно отнеслись к такому итогу и отправились на матч в Лидс. В состав вернулись отдохнувшие игроки, но сыграли мы как дерьмо, проиграв 0:2. Для меня это стало ударом – оказаться на первой строчке турнирной таблицы и не суметь защитить и укрепить свое положение.

Я не уверен, что мы обыграли бы «Саутгемптон», выстави мы самый сильный состав – тут не угадаешь. Но никогда прежде мне не встречался тренер, который перед чередой игр заявил бы, что собирается задействовать в них столь большое количество игроков. Я придерживаюсь мнения, что нужно играть сильнейшим составом, и, в случае победы, следует выпускать на поле все тех же одиннадцать игроков, пока у них остаются силы. Все-таки мы профессионалы и должны быть способны выдержать две или три игры кряду. Возможно, мы немного устанем, но в это время года все команды работают в том же режиме, так что наши соперники пребывают в том же положении. Я знаю, что ротация была тренерским методом Раньери, но, как показало время, она не всегда являлась лучшим вариантом.

Слово тренера по физподготовке Роберто Сасси имело большой вес в выборе состава на матч. Именно Сасси проводил анализы крови и замерял наши показатели во время тренировок, и он же давал боссу советы по поводу того, кому нужен отдых. Это раздражало меня тогда и раздражает сейчас. Сасси не имел никакого отношения к футболу, но оказывал на тренера серьезное влияние, которое не нравилось многим игрокам.

Справедливости ради скажу, что неделей позже несколько игроков провели с Раньери разговор, и он признал свою ошибку. Он говорил об этом открыто, и я его за это уважаю. Сасси же своей ошибки не признал. Даже если бы мы набрали в этих двух играх всего лишь три очка, мы бы по-прежнему оставались наверху турнирной таблицы и могли бы еще поднажать.

Однако худшее было впереди – мы схлестнулись с «Арсеналом», нашим непосредственным соперником за титул, и проиграли 2:3. Я не виню тренера за это поражение. Ему нужно отдать должное за то, как я вырос под его началом, и я всегда буду ему благодарен. Но все-таки в том сезоне наша команда имела шанс достичь большего. «Арсенал» и «Манчестер Юнайтед» были не так недосягаемы, как в предыдущие годы, и мы показали, что способны бороться с ними за высшую строчку. Однако ключевым фактором стало отсутствие опыта – мы не умели удерживать лидерство так же, как они, и это же касается и Раньери. Для победы в чемпионате нужно иметь особую психологическую устойчивость, одна половина которой заключается в понимании, каково это – выигрывать титулы, а другая – в понимании, насколько больно их проигрывать.