свеча. Она устало дрожала, готовая в любую минуту потухнуть и погрузить спальню в слепую тьму. Фергюс приказал слуге заменить свечу и улегся в кровать. Потянулся к лежащей на столике книге. «О Существах, Мертвой Королеве и религии», – прочитал он название.

Анна Мельден обещала навести беспорядки в Мейфоре, а Фергюс обещал ей изучить историю Мертвой Королевы – пришло время исполнять свое обещание. Но с первых страниц он понял, что не найдет здесь то, что ищет: чутье подсказывало копать глубже, искать связь Мертвой Королевы не с религией, а с реальностью. Старик отложил книгу. Была еще другая книга – про Мертвую Королеву и ее чудовищ, огромных ящеров, – но, кажется, он забыл ее в кабинете. «В другой раз, Анна, в другой раз», – решил Фергюс и закрыл глаза. Темнота окружила его, освободила разум от бесконечного круговорота мыслей, и советник погрузился в сон.

– Милорд! Лорд Кединберг, просыпайтесь! – чья-то рука тормошила Фергюса за плечо, и назойливый голос резал слух.

Говорят, старикам нужно меньше времени на сон, и советник по большей части был согласен с этим утверждением. Но столь наглое пробуждение нарушало всякие границы этого самого «меньше». Фергюс чувствовал, что не проспал и часа, притом разбудили его слишком резко, и оттого голова отяжелела, а сознание беспорядочно металось между реальностью и сном. Старику потребовалось некоторое время, чтобы понять, что неспроста в его комнате вместо одного привычного слуги находятся, как он насчитал, еще трое: секретарь, командующий гвардией и призрак инквизиции. Вчетвером они перебивали друг друга и пытались растолковать Фергюсу причину, по которой разбудили его. Старик перевел дыхание. Он приказал всем замолчать, а после дал слово призраку.

– Нэйт сбежал, – кратко пояснил тот.

Нэйт, пленный повстанец, несколько недель провел в подвалах инквизиции. Главаря и его людей допрашивали самыми изощренными методами, пока из них не вытекла последняя капля сведений, ради которых их держали в пыточных и допросных. Тогда Нэйта решили перевести в тюремную камеру под надзор гвардейцев, откуда он сбежал этой ночью.

Советник был вне себя от гнева:

– Уже начали поиски?!

– Нет…

– Так начните! – проорал он.

Фергюс наспех оделся и поспешил к своему кабинету. Он убедился, что отряды гвардейцев и призраков отправились на поиски беглеца и, поглощенный яростью, уселся за дубовый стол, на который светила луна. Сон сдуло как ураганом. Сердце колотилось. Фергюс сжимал и разжимал костлявый кулак, не зная, куда девать злость. Человек, который угрожал спокойствию королевства, сбежал от инквизитора. Гвардейцы пояснили, что Нэйт просто бесследно исчез, будто бы испарился из камеры.

«Исчез, как и девушка из таверны», – не мог не отметить старик. Он велел гвардейцам поскорее убираться с его разъяренных глаз и позвать кого-нибудь из призраков.

– Приведите мне нашего «друга», – приказал он, когда на пороге кабинета показались люди в серых одеждах. После того как «друга Л.» взяли вместе с остальными повстанцами у склада, Фергюс отпустил его и приказал не уезжать далеко от замка на случай, если его помощь снова понадобится.

Голова гудела от недосыпа. Фергюс тер виски, стараясь привести себя в чувство, но у него это плохо получалось. Тогда он встал и принялся ходить по кабинету. Потом подошел к окну и вдохнул прохладный воздух. Забарабанил длинными пальцами по подоконнику. Он был почти спокоен, но его раздражало пустое ожидание. Черное небо с пылью звезд молчаливо глядело на Фергюса.

Раздражение инквизитора рассеялось лишь к утру, когда на дороге показались три темно-серые лошади призраков и четвертая гнедая, на которой везли «друга Л.». Всадники въехали в ворота Монт-дʼЭталя, и через несколько минут раздался долгожданный стук в дверь.

– Заходите! – в нетерпении крикнул Фергюс.

Молодого мужчину ввели в кабинет и указали ему на стул:

– Не могу сказать, что рад вас видеть.

– Как и я. Ничего не хочешь мне рассказать, друг мой?

– Пожалуй, и захочу, если вы уточните о чем, – зевнул информатор. Его, как и всех этой ночью, неожиданно разбудили, оттого и он не отличался дружелюбностью и словоохотливостью.

«Как я тебя понимаю», – зевнул Фергюс в ответ и пояснил, пристально наблюдая за реакцией своего собеседника:

– Нэйт сбежал.

Парень недоверчиво нахмурился:

– Я думал, от вас невозможно сбежать.

– От меня невозможно, а вот от двух… – инквизитор замешкался, подбирая подходящее оскорбление, но в конце концов решил обойтись без ругательств. – От двух гвардейцев, как оказалось, возможно.

– Так. А я сижу здесь потому, что вы считаете, что я причастен к побегу Нэйта, или потому, что вы рассчитываете получить от меня новые сведения?

Фергюс наклонил голову, прищурился и промурлыкал как кот:

– А есть причины, по которым я могу считать тебя причастным?

«Друг» пожал плечами.

– По вашему мнению – не знаю, по моему – нет. Верите вы или нет, я не знал о побеге Нэйта, пока меня не привели сюда.

– Ты общаешься с повстанцами. Как вышло, что ты ничего об этом не знал?

– Я больше не общаюсь с повстанцами.

– Знаешь, что я думаю об этом? – Фергюс подошел к своему ночному гостю и навис над ним, бледной кожей лысой головы отражая холодный свет луны. – Не так давно мы совершили обмен: я получил информацию, ты получил поблажки для своей розоволосой подруги. Но ты хотел для нее полной свободы. Повстанцев поймали, и больше ты мне ничего предложить не мог. Что же делать? Поэтому ты или твоя подруга или вы вместе решили освободить Нэйта, чтобы повторно перепродать мне его. Не так ли?

Фергюс победно посмотрел на молодого человека, но тот, как и прежде, ничуть не забеспокоился и не смутился.

– Я прав? – повторил инквизитор.

– Я не освобождал Нэйта. Но вы правы, я хочу полной свободы для Мираби. Ваши люди все еще гоняются за ней, хотя мы договаривались об обратном.

– Я сдержал обещание, а за случайные встречи я не отвечаю, – помотал головой инквизитор.

– Мираби сказала, что призраки с принцем намеренно шли за ней.

«Никос?» – поморщился инквизитор. Если Никос с призраками и вправду преследовал девушку, то выходило, что Фергюс нарушил договор. Он вернул разговор в прежнее русло:

– Допустим, ты не освобождал Нэйта. А твоя подруга? Может ли она быть причастной к побегу?

– Мираби? Зачем ей? Она терпеть не может Нэйта.

– И все же она помогала повстанцам.

– По глупости. Но не без ваших усилий она осознала, что такая помощь имеет неприятные последствия.

– И все же, – настаивал Фергюс. – Могла твоя подруга помочь Нэйту сбежать?

– Честно? Понятия не имею. У нее есть для этого возможности, но, как мне кажется, нет желания. Почему вы думаете, что она имеет