Еще до того как Дарк успел что-то ответить, с могучим телом врага стали твориться странные вещи. Рана в бедре мгновенно затянулась, меч Ринвы, торчащий в ягодице, выпал из раны, жалобно звякнув о камни, а сам великан вдруг стал уменьшаться, выпуская из пор кожи струйки едкого темно-зеленого пара. Как будто тающий Гара напоминал заполненный водой бурдюк, в котором кто-то проделал множество крошечных дырочек. Отличие было лишь в том, что из тысяч мелких отверстий выходила не вода, а неизвестной природы пар.

– Назад! – громко выкрикнул Дарк, пытаясь остановить разведчицу, которая решилась атаковать, чтобы прервать магическое обращение, но было уже поздно.

Девушка подскочила к врагу и замахнулась мечом, но тут же, дико закричав от боли, отпрянула назад и выронила оружие. Пар не обжег ей лицо, но, попав в рот и нос, мгновенно повредил дыхательные пути. Пару секунд девушка мучилась одновременно от удушья и боли, а затем ее мозг сжалился над страдающим телом. Закатив глаза и взмахнув на прощанье руками, обмякшее тело Ринвы повалилось на камни. Умерла ли девушка, отравившись парами, или только лишилась сознания, неясно, да и не было времени выяснять. Процесс магического превращения лекаря в кого-то еще подходил к концу. Великан уменьшился до размеров обычного человека, но лица враждебного колдуна моррон еще не видел, поскольку сквозь густые клубы не желавшего рассеиваться тумана пока что проступал лишь расплывчатый силуэт не очень высокого и вовсе не мускулистого человека.

Уж так устроен этот несправедливый мир, что, когда тайное наконец-то становится явным, радость и восхищение редко озаряют лица людей. Гораздо чаще на них отражаются совершенно противоположные эмоции: горечь, разочарование или ярость. Когда стойкий туман все же рассеялся, явив лик коварного врага, лицо моррона осталось неподвижным как маска, на нем не дрогнул ни единый мускул.

– А вот и я! Неужто, дружище, не рад нашей встрече?! – откровенно издевался до поры до времени скрывавшийся под чужой личиной колдун, даже призывно открыв дружеские объятия. – Вроде б разлука недолгой была, а я как-то уже соскучился…

– Рад, Марк, очень рад! Давненько я встречи с тобой поджидал, чтоб покарать за измену, – произнес Аламез, прекрасно понимая, что схватка до этого момента была всего лишь легкой разминкой. Настоящий бой был еще впереди, и ему, к сожалению, не удалось бы выйти из него победителем.

Кудрявый, веснушчатый паренек тихонько хихикнул, давая тем самым понять, насколько комично подобное заверение. Он знал, что бывшему другу и компаньону по разбойному ремеслу с ним ни за что не совладать, ведь Зов Коллективного Разума глубоко под землей был не слышен, и уж тем более вблизи врат цитадели могущественного клана Мартел.

– Да брось! За что тебе на меня злиться-то?! – в недоумении пожав плечами, произнес паренек и сделал пару шагов навстречу товарищу. – За то, что составил компанию в трехгодичных скитаниях по диким лесам?! За то, что делил с тобой кров, хлеб, радости и невзгоды?! За то, что рыцарем помог тебе стать или, быть может, за то, что от свихнувшейся Каталины Форквут избавил?! Нет, дай подумать чуток! Наверное, за то, что благодаря моему предупреждению ты в ловушку нашего клана не угодил?! Ведь я давал тебе тогда шанс спастись, и ты им вроде бы воспользовался. Так зачем же сейчас в самое пекло полез?! Неужто совесть загрызла?!

– За предательство злюсь! За то, что ты, двуличная тварь, обрек на плен и смерть в муках моих собратьев морронов! – ответил Аламез, тут же сделав пару шагов назад, чтобы не дать бывшему другу, а ныне лютому врагу сократить дистанцию. – Одним словом, за измену, за гнусный обман тех, кто тебе доверял!

– Дарк… Нет! – мотнул Марк кучерявой рыжей-прерыжей головой. – Все ж позволь называть тебя Дитрих, Дитрих Гангрубер! Под этим именем я тебя знал, оно мне близко… О какой измене ты речь-то ведешь?! Я такой же разведчик, как ты или вон эти шуты, – паренек кивнул в сторону неподвижных тел герканцев. – Я член клана Мартел и выполнял задание герцога и когда был с тобой, и потом… За что ты меня винишь? За то, что я победитель? За то, что мы лучше просчитываем ходы, что мы умней и дальновидней?! За то, что лучше притворяемся, строим лучшие планы и эффективней их воплощаем?!

– Опять вранье, – ответил моррон, сплюнув под ноги. – Какой Мартел?! Ты даже не вампир!

– Не вампир, – подтвердил Марк кивком, – точно такой же «не вампир», как сам герцог Теофор Мартел, как Фегустин Лат, граф Норвес и многие-многие еще, чьих имен ты не знаешь… Мы, Мартел, не вампиры, но окружили себя вампирами и притворяемся вампирами в течение долгих столетий! Но это все не важно, этого тебе не стоит знать! К чему утруждать голову перед смертью излишком бесполезных сведений?! Сейчас ты умрешь, умрешь от моей руки, но перед этим, позволь, скажу тебе откровенно! Ты, как любой человек иль моррон, существо примитивное, не очень умное и вовсе не разумное, но за те три года, что мы пробродили с тобой по лесам, я привязался к тебе и полюбил; полюбил, как только может хозяин полюбить верного пса или милого, пушистого котенка! Мне жаль, что приходится тебя убивать, но такова уж жизнь!

– Ничего глупее не слышал, – презрительно хмыкнул Дарк, не спуская глаз с самоуверенного противника, готового напасть в любое мгновение. – Ну да ладно, не буду копаться в твоем извращенном мозгу! Если вопрос задам, в память о старых добрых деньках честно ответишь иль опять наврешь?!

– Смотря какой, – немного подумав, качнул головой Марк. – Если тебя интересует, кто мы, Мартелы, то нет! Объяснять долго, да и герцогу я поклялся в тайне правду о нас хранить. Сам знаешь, клятвы нарушать – себя не уважать! Участь, что дружков-морронов твоих постигла, тож не открою, поскольку…

– Почему сейчас, почему не ранее?! – перебил бессмысленное перечисление Аламез. – Почему сразу меня не прикончил, зачем притворство это лекарское понадобилось? Зачем нас до ворот цитадели довел?

– Да тоска по старым добрым денькам замучила, по делишкам разбойным, – рассмеялся Марк, застыв на месте и постепенно обращая свою человеческую плоть в живую материю, плотную и крепкую, как камень. – Вот и подумал я, как только сообщение от Фегустина получил, что ты сюда телепортировался, а почему бы нет? Почему бы не потешиться напоследок, почему бы не вспомнить то золотое времечко, когда мы дружбу водили?.. Тем более, вишь, как все удачно сложилось. Я как раз приказ от герцога получил, от генерала Венкара и его окружения избавиться, а тут ты… Вот и подумалось мне, а почему бы не совместить приятное с полезным! И память свою потешил, и тебя к выполнению поручения Его Светлости привлек… Ну, скажи, разве тебе не приятно было ненавистных вампиров передавить?!

– Так, значит, там на кордоне…

– Ну да, – кивнул Марк. – Мы вместе, как в старые добрые времена воевали, а заодно и выполняли поручение герцога Мартел. Думаешь, зачем они там собрались, чего обсуждали?! Генерал Венкар, командующий всеми отрядами в подземелье, понял, что война с Герканией проиграна, и решил, мерзавец, наш клан предав, на сторону победителей перейти. Сперва изменники хотели лишь запереться в подземелье, а затем, когда герканские войска Удбиш возьмут, высунуть наружу свои крысиные рожи и, по сговору с врагом, ударить нам в тыл. Почти двухтысячный корпус пока рассредоточенного по подземным пещерам войска, знаешь ли, очень недурственный диверсионный отряд… Так что мои поздравления! Наши совместные действия сорвали планы гнусных предателей и осложнили победу Геркании в этой войне! Ты действовал на руку нам, то бишь заклятому врагу. Умри же с этой мыслью, мой бывший и очень наивный друг!