лучше не заходить в заведения, не позаботившись об анонимности, но можно ли судить меня за желание хоть иногда чувствовать себя обычным человеком, а не знаменитостью?

Я хотел получить шанс увидеть Шей, выглядеть нормальным рядом с ней. Попытаться наладить с ней дружбу после того, как много лет назад сам все испортил. Я повел себя как идиот, когда пришел к ней в кофейню, а теперь она стала безработной и гребаным интернет-мемом.

Она даже не рассказывала об этом, продолжая держать дистанцию. Она так меня и не впустила.

Я никогда не хотел, чтобы она испытала нечто подобное. Я знал, каково это, когда над тобой издеваются в Сети. Шей этого не заслуживала. Она оказалась в уязвимом положении, и, уверен, в ее ситуации любой отреагировал бы так же. Но, к сожалению, в отличие от Шей, они не попали в объективы фотографов.

Я часами ломал голову, пытаясь понять, как мне все исправить. Мне нужен был способ вернуть все на свои места, и единственное, что пришло мне на ум, — обратиться к истокам.

Вернее, к женщине, которая многому научила меня и Шей.

— Извините, мы закрываемся, — произнес нежный голос, когда я вошел в Harmony — студию йоги в центре Чикаго.

Это потрясающая студия, и, едва оказавшись внутри, я ощутил обволакивающее спокойствие. Из динамиков звучала тихая джазовая музыка, в воздухе витал аромат благовоний. Кажется, лаванды.

— Может, ты сможешь найти пять минут, чтобы поговорить со старым другом? — спросил я, заставив пожилую женщину обернуться и посмотреть в мою сторону.

Бабушка Шей, Мария, тут же расплылась в широкой улыбке:

— Боже, неужели… Вот это встреча!

Она моментально заключила меня в крепкие объятия, и, хотя я выше ее на целый фут, я целиком и полностью растворился в ее руках.

— Рад тебя видеть, Мария.

— И я, Лэндон. — Она отстранилась и хлопнула меня по груди. — Но я все равно на тебя злюсь. Как ты мог просто так исчезнуть много лет назад?

Она решила без лишних пауз пойти в атаку.

— Я знаю. Мне жаль. Те годы выдались очень тяжелыми.

— Тем не менее это не повод, чтобы просто встать и исчезнуть. И хотя я была очень расстроена из-за того, что ты сделал с моей внучкой, я все равно волновалась. Знаешь, ты всегда был мне как родной.

— И ты тоже. Я бы хотел иметь более убедительное оправдание своим поступкам, но у меня его нет. В моей жизни был очень темный период, Мария. Я потерялся.

— Но ты прошел через этот трудный период, да?

— Да, прошел. Это потребовало много времени и сил, но я это сделал. Даже сейчас у меня бывают тяжелые дни и мысли, но я с ними борюсь.

— Я всегда знала, что ты найдешь путь к свету.

— Ты всегда верила в меня, когда я не видел выхода, это точно.

Она оглядела меня с ног до головы, а затем легкая, нежная улыбка скользнула по ее губам, и она успокаивающе погладила рукой мою щеку:

— Как твое сердце?

Три слова. Три простых слова, и я мгновенно стал тем самым потерянным подростком, стоящим перед женщиной, которая так часто помогала мне найти свой путь. Я сунул руки в карманы и откашлялся:

— Все еще бьется.

— Позволь мне сделать нам чаю, — сказала она, направляясь в соседнюю комнату.

— Ты можешь подождать меня в зале, а потом мы спокойно посидим и наверстаем упущенное.

Так я и поступил.

Студия йоги Марии была настоящим праздником. Просторный зал полностью соответствовал своему названию — все здесь выглядело невероятно гармоничным. Я снял со стены два коврика для йоги и положил их на деревянный пол. Когда Мария вернулась, она улыбалась, держа в руках две чашки чая. Протянув мне одну из них, она села на коврик. Я последовал ее примеру.

Меня поразило то, как молодо выглядела Мария спустя столько лет. Судя по внешности, с нашей последней встречи ее возраст нисколько не изменился. Думаю, йога пошла ей на пользу. Кроме того, она умела делать свою жизнь спокойной и мирной, никогда не позволяла негативу затрагивать ее слишком сильно.

— Хоть я и рада тебя видеть, Лэндон, почему мне кажется, что сейчас ты здесь из-за моей внучки?

— Ты всегда умела читать мои мысли.

— А ты что думал? Я начитанная женщина.

Я слегка улыбнулся и сделал глоток чая. Тепло чашки приятно согревало мои ладони.

— Мне нужно исправить ситуацию. На самом деле есть много вещей, которые мне нужно исправить в наших с Шей отношениях. Но сейчас я имею в виду историю с кофе. Если бы не я, она бы не потеряла работу, а теперь интернет сходит с ума и безостановочно над ней издевается. Это моя вина, что там оказались папарацци. Мне не следовало заходить в кофейню, зная, что они меня преследуют.

— Ты заставил ее выплеснуть кофе в лицо той женщине?

— Нет, но…

— Тогда это не твоя вина.

— Нет, моя. Эти люди снимали ее на видео, потому что там был я.

Мария изогнула бровь:

— Ты сказал этим людям идти за тобой и снимать видео?

— Ну, нет.

— Тогда это не твоя вина. Я понимаю, почему ты думаешь, что виноват во всем произошедшем, Лэндон, но на этот раз это действительно не твоя вина. Ты здесь ни при чем.

Я потер затылок и нахмурился:

— На долю секунды мне показалось, что Шей почти готова впустить меня обратно. Конечно, не так, как раньше, но мы почти подружились. Все шло так хорошо, но в итоге я облажался.

— Если сначала у тебя не получится… — пробормотала Мария, улыбаясь.

Пробуй снова и снова.

Это я и планировал делать.

Я поставил чашку чая на коврик для йоги, полез в задний карман и вытащил бумажник.

— Я буду сниматься в городе в течение следующих нескольких месяцев, и одной из моих коллег по фильму нужна новая помощница — ее обычная ассистентка в декретном отпуске. Я рассказал ей о Шей и подумал, что это исправит ее положение с работой. Моя коллега целиком и полностью поддерживает эту идею. Она хочет встретиться с Шей на этой неделе, так как скоро мы начинаем съемки. Мне нужна твоя помощь, чтобы передать эту информацию Шей. Она не примет это предложение, если узнает, что я приложил к этому руку. Не после всего, что произошло.

Мария сделала глоток чая, прежде чем поставить чашку на пол и взять листок с номером.

— Все еще переживаешь за нее, да?

— Не думаю, что я вообще переставал о ней переживать.