– Отбой, – скомандовал Тир. – Мал, Падре, охраняйте коридор. Казимир и Риттер – присматривайте, чтобы сверху снова не набежали. Шаграт, давай займемся сейфом.

Он не собирался оставлять здесь никого живым. Дети или нет – без разницы. Убивать всех, значит, убивать всех. Но доверять такое убийство кому-то, кроме него самого или Шаграта, нельзя. Не сделают ведь, а наврут, что сделали. Или вообще откажутся выполнять приказ. И так плохо и этак негодно.

Поэтому он начал разбираться с замками, сначала с магическим – тут прошло быстро и без осложнений. Потом – с механическим, здесь пришлось потратить время и подключить все свое обаяние. Потом сейф наконец открылся.

В сейфе был ларец. Деревянный, ароматный, изузоренный и в красивых накладках. Запертый. Тир, начиная терять терпение, просто ударил по крышке прикладом «Перкунаса».

Ларец раскололся.

– «Ларчик просто открывался», – сердито процитировал Тир и выругался, увидев в деревянных обломках, как в ореховой скорлупе, нечто завернутое в зеленую пелену.

Он уже начал подозревать, что раиминская «чужая святыня» окажется чем-то вроде подарка с сюрпризом, где в сотне слоев упаковки не обнаруживается в итоге ничего.

Но под зеленым шелком, который Тир содрал одним рывком, обнаружилась книга. И эта книга закричала так, что кусок галереи пошел трещинами и рухнул, угробив красивую мозаику на еще не изгаженном куске пола.

Обложку и руки Тира по локоть залило кровью, и он брезгливо отбросил книгу. А она продолжала кричать. В алой жидкой пленке одно за другим стали проступать лица. Знакомые лица… все до одного. Он знал их. Этих людей. Он убил их. Голос книги сверлил мозг, выкрикивая имена. Имена, имена, имена. Бесконечный список…

Нет, не бесконечный. Около трехсот человек.

Тир помнил каждого.

Но перечислить всех книга не успела. Шаграт схватил ее, бросил в руки вбежавшему в зал Риттеру. Голос смолк.

– Ну ты… Суслик, – сказал Шаграт с восхищением, – ни хрена себе, на тебе кровищи! На мне и то меньше.

– Книга называет только имена невинных жертв, – подал голос раимин, – только тех, кто погиб ни за что.

– Спасибо за уточнение, – сказал Тир.

И свернул раимину шею.

Он терпеть не мог неуместные комментарии.

Наступившая тишина не давила, она была естественной. Всем здесь – Стае, Казимиру, даже Шаграту, нужно было время, чтобы осознать.

– Ты был в аду, – сказал Риттер, – и вышел оттуда по воле Господа. Значит, заплатил за все, что сделал.

– А почему тогда… – Мал взглядом указал на книгу, – кровь? И почему орет так громко?

– Так она же мусульманская. – Риттер продемонстрировал обложку, на которой уже не было и следа крови, зато была надпись на измитском. – В мусульманском аду Суслик не был. Он в нашем был, в правильном.

– На мне больше крови, – мрачно заметил Казимир.

– Вот и не трогай книжку. – Риттер подобрал с пола зеленый платок. – Эрику отдадим. Святыня все-таки, хоть и чужая. Эрик язычник, пусть сам решает, что с ней делать.

– Дурак ты, Цыпа, – сказал Шаграт, – нашел чем гордиться.

– Возвращайтесь к машинам. – Тир начал уставать от нелепости ситуации. – Шаграт, пойдем, мы тут еще не закончили.

Никто не идеален. Даже демоны. Рационализм и идеальность – это разные вещи. Тир изменил настройки защиты от телепортаций, знал, что никто не сможет телепортироваться в «бункер», и не подумал о том, что раимины могут попасть сюда тем же путем, каким проникла Стая. Из-под воды.

Он запер за собой подводную дверь, заклинил замок, но любую дверь можно сломать.

Так и случилось. Троих пилотов Стаи и Казимира у болидов встретила засада. А Тир с Шагратом были слишком далеко и даже звуков стрельбы не услышали. Они быстро, но методично, никого не упустив, убивали всех, кто еще оставался в «бункере». Это заняло время. Немного – чуть больше получаса. К этому времени Казимир и Стая уничтожили засаду и отбили еще одно нападение. И к этому времени Риттер уже получил ранение в живот.

Эта темная власть, эта тайная власть —

Лишь не видевший Вас мог назвать это «грязь»!

Габриэль

– Аорта не задета… – Тир сидел на камнях рядом с Риттером, положив руку ему на лоб. – Печень… порядок…

Казимир смотрел на него, смотрел на остальную Стаю. И думал с вернувшимся раздражением, что эти идиоты, кажется, воображают, будто Тир – маг. А он не маг, он демон. Демоны не лечат, они умеют только убивать.

Тир открыл глаза:

– Попадание в правое подреберье, разрыв желчного пузыря, разрыв поперечно-ободочной кишки в районе угла, разрыв тонкой кишки. Без повреждения больших брыжеечных сосудов. Паренхиматозного кровотечения нет. Еще может выжить… – Он опустил голову и безнадежно спросил: – Хоть кто-нибудь из вас понял, что я сказал?

Они промолчали. Все.

Тир встал, подошел к воде и смыл с рук кровь. Казимир только теперь заметил, что багровое пятно на полу под Риттером перестало увеличиваться в размерах. Вроде бы в человеке должно быть больше крови? Или она остановилась? Свернулась? Кровь же сворачивается рано или поздно.

Взяв Блудницу за таран, Тир перевернул ее брюхом вверх и подвел к лежащему Риттеру.

– Мал, Падре, кладите его сюда, – велел он, – на фюзеляж. И аккуратно транспортируйте. Шаграт, покажи им ту комнату, где людей убивали. Стол обработайте лучами. Внутрь не входите. В жилых помещениях найдите чистую простыню. И еще… там дети. Мертвые. Все претензии по этому поводу – когда мы отсюда выберемся. Не раньше.

Казимир шагнул вперед, хотел встать между Тиром и остальными. Просто на всякий случай. Но Тир обернулся, посмотрел снизу вверх, серьезно и задумчиво:

– Сейчас все зависит от тебя. Если ты не сделаешь то, что мне нужно, Риттер умрет.

Казимиру наплевать было на Риттера. Но он понял то, что не было сказано вслух: когда Риттер умрет, Тира обвинят в том, что он не смог его спасти.

Люди всегда винят в своих бедах тех, кто хоть чуть-чуть лучше, чем они. Это правило без исключений.

– Что я должен делать? – спросил он спокойно, надеясь этим спокойствием подбодрить и Тира.

– Отправляйся на ближайшее летное поле и приведи сюда шлиссдарк. Найми, угони, делай что хочешь, главное, чтобы через три часа ты был здесь, снаружи за скалами прямо над входом в «бункер». Найдешь или показать на карте?

Через три часа? Но полтора часа занял бы путь только в одну сторону…

– Час десять минут, – сказал Тир. – С максимальной скоростью. На пяти тысячах есть воздушное течение, удержись в нем, и тебя донесет до Кунгейже. Обратно лети ниже. Давай, Казимир, кроме тебя, некому.