Морда ещё одного странного крокодила — семидесятисантиметрового длинноногого бронированного глазастого аптско-альбского Anatosuchus minor из Нигера — превратилась в широченный плоский клюв как у утки, только с ноздрями на приострённом и приподнятом кончике. Мелкие и туповатые, но конические и многочисленные зубки явно говорят о хищничестве, только вот вопрос — кого можно ловить такой лопатой?

Вся эта чудесная экзотика — отличный пример эволюционных возможностей даже такой консервативной группы как крокодилы. В то же время аптские бразильские водные Susisuchus anatoceps, выглядевшие как простенькие семидесятисантиметровые крокодильчики без всяких наворотов, являются переходным звеном от мезозухий к эузухиям.

Эузухии Eusuchia — «настоящие» крокодилы — появились в середине мела. Из альбско-сеноманских отложений Австралии происходит скелет Isisfordia duncani — древнейшей эузухии, внешне совершенно простецкой крокодилицы. Впрочем, быстро в этой новой линии пошла специализация. Головы позднемеловых Thoracosaurus вытянулись и сузились как у гавиалов; между прочим, этот род успешно преодолел вымирание и существовал в начале палеоцена.

Очередных рекордов достигли позднемеловые cевероамериканские Deinosuchus, из нескольких видов которого наиболее знаменит D. riograndensis. Эти чудища вырастали до 8–10,6, а то и 12 м, а их черепа достигали 1,5 м. Такие монстры составляли неплохую конкуренцию даже самым крупным тероподам и наводили страх на растительноядных динозавров, а скрытный полуводный образ жизни делал их ещё опаснее.

В то время как крокодилы пугали жителей вод и суши, в воздухе царили их родственники птерозавры. Раннемеловые птеродактили Pterodactyloidea в целом не сильно отличались от юрских, хотя в среднем подросли. Некоторые обрели экзотические специализации. Один из рекордсменов по несуразности — ближайший родственник ктенохазмы Pterodaustro guinazui из альба Аргентины — был не самым мелким из птерозавров — череп 29 см, размах крыльев 2,5 м. У этого птерозавра челюсти стали узким и длинным клювом, прогнутым вниз, с задранным кончиком. Верхняя челюсть была снабжена мелкими лопатовидными зубками, но самое странное было на нижней: сотни длиннейших и тончайших волосовидных зубов образовывали плотную щётку. Видимо, такой фильтр использовался для отцеживания какого-то планктона. Судя по гастролитам, найденным в желудке, птеродаустро могли есть мелких ракообразных с жёстким панцирем. Фильтровать их на лету было бы затруднительно; вероятно, птерозавры питались стоя на берегу или, судя по удлинённому туловищу, плавая по воде. Как обычно бывает, линия птеродактилей на птеродаустро достигла сверхспециализации и закончилась. Птеродаустро — один из тех редких птерозавров, для которых известны яйца с эмбрионами — шестисантиметровые, с крайне тонкой известковой скорлупой.

Pterodaustro guinazui

Продвинутые меловые птерозавры принадлежали всего к двум родственным группам — птеранодонтам и аждархоидам. Они начали увеличиваться в размерах и переходить с машущего полёта на парящий: одно дело — трепыхать маленькими крылышками, а совсем другое — величественно взмахивать плоскостями с крыло самолёта. Это вызвало заметные изменения строения. Передние туловищные позвонки связались сверху непарной накладной костью-нотариумом, которая образовала сустав с лопаткой; это позволило держать крылья распахнутыми постоянно с меньшим напряжением сил. Задние туловищные позвонки срослись друг с другом и первыми хвостовыми в единый крестец, так что всё тело окончательно потеряло гибкость. Понятно, для пущего облегчения веса некоторые элементы стали редуцироваться, например, в челюстях стало сокращаться число зубов — до полного исчезновения; в ноге пропала малоберцовая кость. Птерозавры становились способными летать всё дальше без посадки, в том числе над морскими водами. Кости позднемеловых птеранодонов часто обнаруживают в слоях с рыбами и мозазаврами, едва ли не в сотнях километров от тогдашних берегов.

Более примитивные формы из альба ещё сохраняли зубы. У Ludodactylus sibbicki из апта Бразилии они шли по всей длине совершенно прямой морды длиной 66 см; затылок людодактилуса был украшен изящным изогнутым гребнем. В нижней челюсти единственного найденного черепа людодактилуса застрял какой-то жёсткий лист растения, воткнувшийся в ротовое дно. Видимо, птерозавр случайно напоролся на обрывок листа, плававший в воде, когда хватал рыбу. Несчастная зверушка не могла закрыть пасть и так и погибла от голода.

У чуть более продвинутых орнитохейрусовых, родственников птеранодонов, зубы сохранились лишь на конце длинной вытянутой морды, примером чему служат Anhanguera, Ornithocheirus simus и Tropeognathus mesembrinus. Клюв этих птерозавров сверху и снизу был снабжён вертикальными возвышениями, а затылок — маленьким гребешком. Возможно, гребни имели некоторый смысл как укрепляющие рёбра жёсткости или рули, но с большей вероятностью были результатом полового отбора. Анангуэра имела размах крыльев 4,6 м, орнитохейрус — 6 м, тропеогнатус — уже 8,2 м.