Он понял, что неизвестный, назначив встречу именно на четырнадцать сорок, учел прибытие этого поезда и безошибочно все рассчитал.

Оперативники, бежавшие сейчас по подземному переходу, столкнутся с толпой, торопящейся войти в метро, и потеряют несколько драгоценных минут в попытке прорваться сквозь нее, чтобы перехватить человека с кейсом. Эти минуты и решат исход операции. Если Урушадзе немедленно не выполнит требования рыжего, тот сядет в поезд метро и уедет с чемоданчиком. Операция сорвется – и, безусловно, по его вине, – по вине Лаврентия Урушадзе.

Все эти мысли пронеслись в голове отставного генерала не в считаные секунды, как обычно говорят, а в доли секунды. Если бы он не умел мгновенно просчитывать ситуации и принимать единственно верное решение, он никогда не смог бы сделать карьеру в своем прежнем ведомстве и тем более не получил бы работу у Лазоревского.

– Шеф, – проговорил он, услышав знакомый голос в трубке мобильного телефона, – шеф, кейс у него! Подтверждайте перевод денег.

– Параллельный вариант не прошел? – недовольно осведомился Лазоревский, которому, при всем его сказочном богатстве, всегда не нравилось расставаться с деньгами.

– Нет, – лаконично ответил Урушадзе, покосившись на рыжего. Конечно, он не мог слышать, о чем они разговаривают, но тем не менее… – У нас только минута, или сделка не состоится, – закончил Лаврентий.

– Хорошо, – проворчал Лазоревский и отключился.

Человек с кейсом достал из кармана свой мобильник, скосил глаза на секундную стрелку часов и не торопясь набрал номер.

Урушадзе хотел бы знать этот номер, но в его распоряжении не было сейчас ни штата исполнительных, хорошо подготовленных сотрудников, ни современной электронной аппаратуры…

Да, впрочем, если бы он даже и узнал этот номер – это ровным счетом ничего бы ему не дало. Как сорок минут назад совершенно справедливо сказал Лазоревский, телефон наверняка зарегистрирован на подставное лицо, и сразу после операции его выбросят…

* * *

Леня набрал номер Лолиного мобильника и, услышав ее голос, негромко сказал:

– Мы на старте. Что с нашими цифрами?

Лола, находившаяся в это время в операционном зале петербургского отделения «Аква-банка», протянула девушке-операционистке листок с номером счета и спросила:

– Проверьте, поступила ли на мой счет значительная сумма.

– Ваш пароль? – вежливо осведомилась сотрудница банка.

Лола подала ей еще один листок с длинным рядом цифр. Девушка кивнула и забегала пальцами по клавишам, набирая пароль.

Закончив набор и открыв доступ к счету, она негромко проговорила:

– Нет, никаких поступлений не было… Ой, нет, извините… Как раз сейчас проходит перевод… Секундочку… он заканчивается, сейчас я вам сообщу итоговую сумму…

Глаза операционистки расширились от изумления, она еще раз внимательно всмотрелась в цифры на экране, чтобы убедиться, что ей не померещился такой сногсшибательный итог, а потом перевела взгляд на эту на первый взгляд ничем не выделяющуюся молодую девицу, которая только что получила такой невероятный перевод.

– На ваш счет поступило… – проговорила операционистка, стараясь сохранить профессиональную невозмутимость, – на ваш счет поступило… шесть миллионов евро!

Последние слова она прошептала, испуганно оглядываясь по сторонам – мало ли кто услышит их и проявит нездоровый интерес к этой симпатичной молодой миллионерше?

Лола поблагодарила операционистку, отошла от ее стойки и поднесла к уху мобильник.

– Все в порядке, – довольным голосом сообщила она Маркизу, – тетя Глаша приехала!

Эта кодовая фраза означала, что деньги Лазоревского благополучно поступили на номерной счет.

Леня закрыл мобильник-раскладушку и убрал его в карман.

Затем он удовлетворенно кивнул напряженно ожидавшему Урушадзе и громко сказал:

– Все в порядке, трансфер закончен. Держите чемоданчик!

Сильным и аккуратным баскетбольным броском он перебросил драгоценный кейс через разделяющее две платформы пространство и через заградительную металлическую сетку.

Отставной генерал ловко поймал чемоданчик и судорожно прижал его к груди.

За спиной у Маркиза, прорвавшись сквозь входные турникеты, появились первые, самые шустрые пассажиры пригородной электрички, и тут же перрон заполнился гудящей, шумной толпой дачников. Леня поспешил смешаться с этим человеческим морем, раствориться в нем, затеряться, как лист в лесу или песчинка на пляже.

Почти в ту же минуту к платформе неторопливо подполз длинный электропоезд метро. Прежде чем он скрыл от Лениных глаз противоположную платформу, он успел разглядеть, как отставной генерал Урушадзе выполняет акробатический номер: прижимая к груди коричневый чемоданчик, пытается одновременно разговаривать по двум мобильным телефонам.

Собственно, мобильный телефон был один, второй был миниатюрным переговорным устройством ближней связи, по которому Урушадзе злобным начальственным голосом отзывал своих оперативников:

– Назад, придурки! Назад! Все равно уже упустили! Теперь у вас другая задача – меня прикрывать, я с грузом!

В мобильный телефон, который он прижимал к уху большим пальцем, Лаврентий Георгиевич говорил совсем другим голосом – раболепным и униженно-подчиненным:

– Все, Владимир Борисович, операция завершена, груз у меня. Так точно, это он, я его хорошо помню. Нет, он не вскрыт, целостность пломбы не нарушена. Так что операция успешно завершена…

– Кой черт успешно! – недовольно ответил Лазоревский. – Человек от вас ушел? Ушел! Каких от него теперь сюрпризов можно ждать?

– Не волнуйтесь, никаких сюрпризов не будет! Я ведь говорю – он не вскрыт, пломба не нарушена…

– Вот если бы вы его взяли – тогда операция действительно была бы успешной, – продолжал недовольно ворчать Лазоревский, – и утечки информации не было бы, и деньги целее… Ну, деньги, допустим, небольшие, но все равно ведь обидно… сам знаешь, копейка рубль бережет… Ладно, приезжай, нечего воздух сотрясать!

В действительности Лазоревский уже вовсе не думал о закончившейся операции, он прокручивал в голове детали Большого Блефа, идею которого ему подсказал похититель чемодана. Владимир Борисович подумал даже, что, если бы Урушадзе со своими людьми поймал этого человека, его стоило бы оставить в живых и использовать в своем аналитическом отделе, потому что мозги у него явно очень и очень неплохо варят.

А Лаврентий Георгиевич Урушадзе поджидал на пустой платформе своих оперативников, недовольно поджав губы. Он думал о том, что Лазоревский недостаточно его ценит и что тот уже совершенно зажрался, если шесть миллионов евро для него – «небольшие деньги» и даже «копейки»!

Еще он думал, что Лазоревский, конечно, очень богатый человек, но в Москве в последнее время им недовольны, и, если попробовать его сдать, можно войти в доверие к таким людям, которые сумеют по достоинству оценить опыт и способности отставного генерала ФСБ…