— Лепет младенца, — презрительно скривил губы Александр. — Если человек не хочет работать, он стает воровать, так было всегда, и так будет всегда.

— Нет! — отозвался на его слова один из узников. — Я грабил людей, потому что мой отец грабил, и мой дед тоже. А из меня получился вор никудышный, я постоянно попадался. Просто прописался в тюрьме, так Мудреный меня и завербовал. А я люблю ярмарки. Если выйду отсюда, пойду работать зазывалой, вступлю в гильдию балаганщиков.

— Я тоже, — ответил второй. — Я обожаю карты, у меня талант, так я и стал шулером. А мог бы быть фокусником.

— Я знаю всех шпионов Мудреного, — настаивал будущий зазывала, — я помогу вам освободить настоящих узников! Просто поверьте мне.

— Я тебе верю, — ответил ему Илья и посмотрел на Машу. — А ты?

— Я уже так устала от предательств, — ответила Маша.

— Маша, я знаю, о чем говорю, — твердо сказал Илья. — Люди не могут быть изначально плохими или хорошими, законопослушными или нет. Если человек поступает против своей совести, он чувствует себя, мягко сказать, неуютно.

— Так он по совести воровал? — усмехнулась Маша.

— Не смейся, но это так. Вот скажи, ты — хорошая?

— Конечно!

— А почему ты считаешь себя хорошей?

— Я не делаю плохого никому и никогда.

— А откуда ты заешь, что такое хорошо, а что такое плохо?

— Ну как, — даже растерялась девочка, — от родителей, из книг, мало ли…

— А вот он читать не умеет, и родители его научили воровать и сказали ему, что это хорошо.

— Да, это так! Я никогда не думал, что вещи, которые я отбираю у других людей, на самом деле мне не принадлежат. Что людям эти вещи могут быть дороги не только по цене. Я не знал, что есть законы, которые защищают меня, я думал, они только карают.

— Послушай его, Маша, — тихо сказал Илья. — Таких, как он, — тысячи, несчастных, заблудившихся в темноте, которым не повезло, их с детства учили по-другому, а не как тебя.

— Я никогда не думала об этом, — медленно сказала Маша. — И знаете, что еще сейчас пришло мне в голову? Если бы там, в лесу, в мой первый день в вашем мире шарлатан не поверил мне, возможно, все бы закончилось для меня очень печально. Поэтому я поверю вам. И прежде всего тебе, Илья. Возьми ключи, освобождай всех, если хочешь.

Прежде чем магистр успел возразить, девочка поведала ему вкратце новости, после чего попросила рассказать про Жребий Власти.

— Это традиция, — ответил ей магистр, с неудовольствием глядя, как Илья отпирает двери одну за другой, а Никита и кузнец идут следом, чтобы в случае чего подстраховать. — Волшебная вещь, — продолжил Александр. — Давным-давно городами управляли рыцари, и они все время воевали. Один из рыцарей-магов изготовил Жребий Власти, который выбирает лучшего правителя, а когда тому следовало отправиться на покой, Жребий улетал от него с оглушительным звоном к новому правителю. Обычно юный странник из другого мира по какому-то особенному чутью находит, куда улетел Жребий, именно поэтому у нас открыли Академию Сквозного пути. Так много странников побывало в нашем мире, что они стали обычным явлением, и наши дети захотели тоже бродить по мирам и совершать подвиги.

— Вот почему Мудреный боялся, что придет юный странник из другого мира, — задумчиво сказала Маша.

— Да. — Александр вздрогнул от громоподобного рева Семена, который наконец встретился с настоящим господином Фаринго. — Возможно, именно поэтому. Но меня насторожил тот факт, что Натка смогла отобрать Жребий Власти.

— Почему? — удивилась Маша.

— Ох, мало ты читала учебники. Жребий Власти нельзя отобрать, это под силу только могущественному магу, или можно его взять с бездыханного тела, однако в последнем случае им никто не сможет владеть, Жребий сам выберет нового правителя…

— Я думаю, жребий был поддельным, — сказала Маша. — Просто брошка. А настоящий Жребий, как сказал Каркуша, в ларчике.

— В каком ларчике? — переспросил Александр.

— Вы помните, он крикнул — иди на запад к коричневым мхам. Жребий в ларчике… — Маша не успела договорить. Откуда-то впереди, из толпы освобожденных узников, послышался крик, полный ужаса:

— Крысы идут! Ведут с собой Червя!!!

Маша и вцепившаяся в ее руку Натка обмерли, глядя в конец тоннеля. Очевидно, кто-то из отпущенных узников оказался предателем или, скорее всего, поспешил выйти раньше своих освободителей и завернул не в тот коридор или огромная крыса, проведав о том, что Маша в подземелье, явилась отомстить… В общем, почему, неизвестно, но в дальнем конце тоннеля в окружении огромных крыс двигался гигантский дождевой червяк. В свете факелов даже издали было видно, как опасно сверкают тысячи зубов у него в глотке и как капает с этих зубов ядовитая слизь, от которой дымился даже пол в подземелье.

— Дети, немедленно за решетку! Драконья сталь защитит вас от него! — крикнул кузнец.

— Мы будем сражаться! — заявил Никита, рванувшись туда, где кричали от ужаса люди и куда бросился магистр, срывая со своей мантии разноцветные лоскутки. Но кузнец без разговоров отобрал у Ильи ключи, сграбастал четверых детей и запер в камере.

— Папа! Папа! — отчаянно звал Никита, вцепившись в решетку.

— Передашь маме, что я люблю ее! — крикнул кузнец, теряясь среди людей.

Маша села на койку и закрыла лицо руками. Почему так нелепо все складывается?

— Мы еще дети, — горько сказала Маша. — Мы все время делаем глупости. Совершаем ошибки. Какие из нас сквозняки, спасители миров? Как я могла думать, что мне по силам справиться с правителем чужого мира? Я погубила их, вы слышите, как они кричат? Я погубила твоего отца, Никита. Я погубила магистра, Илья.

— Перестань, — сказал Илья. — Это я виноват, выпустил предателя.

— Нет, я, — сказал Никита, — это я носился с идеей, что ты свергнешь Мудреного.

— Нет, я, — прошептала Натка. — Я предала тебя тогда, Маша, и ты попала в подземелье.

— Если бы я не явилась в этот мир, вы бы сейчас спокойно сидели на занятиях в Академии, — горько сказала Маша, уже не сдерживая слезы. — Если бы я не поругалась с родителями из-за пустяка, не решила бы отстоять свое мнение… Натка права — одежда не главное, есть вещи и поважнее. Я поступила как маленькая. Из-за моего дурацкого характера сейчас гибнут люди.

— А они не гибнут! — вдруг сказал Никита. — Смотрите!

Маша вскочила на ноги. Ребята прижались к решетке, глядя на битву в подземелье. Действительно, на первом плане — магистр с лоскутком в руках. Вот он взмахнул платочком — и выросла стена огня. Червь противно заскрипел, съеживаясь, но не отступил, тогда магистр бросил другой лоскуток, который, коснувшись склизкой бледной кожи, взорвался розовыми искрами, и червь сразу уменьшился вдвое. Узники торжествующе взревели. Силач Семен столкнул двух крыс лбами, наподдал ногой третьей. У других дела обстояли хуже. Крысы, противно вереща, наступали, набрасываясь всем скопом на очередную жертву, словно злые собаки, несмотря на все усилия шарлатана, который бегал между сражающимися на своих коротеньких ножках и брызгал чем-то из маленькой синей бутылки, от этой жидкости моментально затягивались раны. Вдруг один крысеныш кинулся господину Фарингу под ноги, человечек упал, и заветная синяя бутылочка откатилась куда-то к хвосту червя. Ребята охнули.