Криста пристально смотрела на Брайана, мысли ее мешались. А смотреть на него было довольно приятно: рыжеватые волосы, карие глаза, широкие плечи. Но в ее глазах никто не мог сравниться с Ахмедом. Улыбка Брайана почему-то казалась ей фальшивой, хотя, может быть, то было просто плодом ее воображения — ведь он так искренне говорил об их браке. Но как она могла выйти замуж за кого бы то ни было, кроме возлюбленного? Они с Брайаном могли бы неплохо ладить, но в их браке недоставало бы тепла и любви.

— А ты и вправду все еще хочешь жениться на мне? — задала она вопрос, давая ему последний шанс для отступления.

— Ну конечно же, — пылко откликнулся Брайан. Может быть, излишне пылко. — Криста, не имеет значения, если ты не… то есть… Проклятие! Дорогая, я знаю, о чем ты думала. Я и сам не без греха.

Криста невольно прикусила губу. Без сомнения, он полагает, что пираты изнасиловали ее, и, к его чести, готов закрыть на это глаза.

— Я подумаю, Брайан, но все равно я не уверена, что нам стоит пожениться.

— Ерунда, — оборвал Брайан. — Не надо ни чего сейчас говорить. Через несколько месяцев я буду в Лондоне, и твои родители тоже. Мы поженимся, как и собирались. А потом отправимся в Италию или во Францию. — Тема воодушевила его. Он ненавидел варварские страны и подозревал, что в этом они с Кристой единодушны.

Видя, что Криста молчит, Брайан быстро сменил тему:

— Абдулла позволил нам отправиться немедленно. И, как ты и предполагала, разрешил Элиссе уехать с нами.

Прослушав их разговор до конца, Ленора бесшумно прокралась в свою крошечную каморку, быстро уложила небогатые пожитки и покинула гарем через дверь во внутреннем дворе. Будучи простой служанкой, она пользовалась свободой передвижения и могла приходить и уходить когда угодно, и поэтому никто не остановил ее и не спросил ни о чем. Она дождалась в укромном углу, пока Криста, Брайан и Элисса не покинули дворец, потом незаметно последовала за ними, держась на достаточном расстоянии, чтобы затеряться в толпе на узких улицах.

Вскоре они достигли внешних стен древнего города, и Брайан тут же стал торговаться с тем купцом, к каравану которого по предварительному договору собирался присоединиться их маленький отряд. Ленора воспользовалась тем, что Брайан отвлекся, и подошла к Кристе, которая ожидала окончания переговоров в тени оливы.

— Миледи, — негромко произнесла она по-английски.

Сначала Криста не могла понять, кто заговорил с ней, потому что чадра скрывала все лицо Леноры, кроме глаз. Наконец она узнала голос.

— Ленора! Что ты здесь делаешь?

— Я хочу уехать с вами, миледи. Я хочу снова увидеть Англию. Я однажды приезжала туда с леди Эмили, матерью Ахмеда. Но тогда я добровольно вернулась, потому что не могла расстаться с госпожой, которую очень любила. Но теперь она умерла, и меня ничто не удерживает здесь.

— А Абдулла? — испуганно спросила Криста. — Конечно же, он пошлет своих янычар за тобой, как только обнаружит, что тебя нет во дворце. Он сразу поймет, куда ты сбежала.

— Этого не будет. Разве вы не понимаете, что он думает, что вы отправились в Тунис? А я случай но услышала, что вы направляетесь в Алжир. Пройдет много времени, пока кто-нибудь заметит, что меня нет, и если Абдулла пошлет погоню, он пошлет ее в Тунис. Тем временем мы будем на полпути к Алжиру.

— Пусть она едет с нами, Криста, — взмолилась Элисса, которая очень любила старую женщину.

— Ну хорошо, хорошо, — Криста улыбалась, довольная возможностью насолить Абдулле. — Я не питаю теплых чувств к Абдулле и с радостью помогу еще одному человеку избавиться от его тирании.

— А как же Брайан? — спросила Элисса. — Он согласится?

— Нет. Скорее всего он ужасно рассердится.

Но как только он договорится с купцом, я что-нибудь придумаю и все улажу. Спрячем Ленору, пока все не устроится.

— Возьмите это, миледи, — настойчиво попросила Ленора, вкладывая Кристе в руку тяжелый мешочек с монетами. — Леди Эмили была очень щедра, а я сберегла почти все, что она давала мне. Купец потребует плату. Отдайте ему, сколько нужно. Вы не пожалеете, что взяли меня. Я буду служить вам до конца своих дней верой и правдой.

Золото решило все проблемы, и Ленора присоединилась к каравану. Брайан, как и предполагала Криста, был очень раздосадован тем, что его провели три женщины. Но к тому времени это уже стало свершившимся фактом и пытаться протестовать было бессмысленно.

Судьба была к ним благосклонна: готовый к отплытию английский шлюп «Отважный путешественник» стоял на якоре в заливе, когда они спустя несколько недель добрались до Алжира. Брайану хватило времени только на то, чтобы поцеловать Кристу в щеку и пообещать, что через несколько месяцев, а может, и раньше, он приедет к ней.

Охваченная самыми противоречивыми чувствами при расставании с краем, где ей столько всего пришлось пережить, она поднялась по трапу и скрылась в своей каюте.

За две недели до поспешного отъезда Кристы из Константины леди Уиллоу быстрым шагом шла по набережной. Запах гнили и отвратительные картины порта возмущали ее нежную натуру. Как она ненавидела Алжир и как счастлива была бы покинуть эту варварскую страну! После того как на шхуну напали пираты и Марк, по всей вероятности, погиб, упав за борт, она продолжила свое путешествие в Алжир. Слава богу, два французских корабля отогнали корсаров, которые оставили «Милого друга» в достаточно хорошем состоянии, чтобы тот смог кое-как дотащиться до порта. В Алжире она узнала, что Марк не погиб, что он был тяжело ранен, но подобран и доставлен в Алжир для выздоровления. Ей мало что удалось узнать кроме этого и оставалось лишь гадать, что произошло с ним потом.

Следом за Уиллоу тащился туземный носильщик, который вел осла, нагруженного ее неподъемным багажом. Прямо перед ними в гавани стоял на якоре английский фрегат «Львиное сердце». Она ускорила шаг.

— Черт бы побрал Роберта за то, что он настоял, чтобы я приехала в эту проклятую страну, — пробормотала она чуть слышно. — И черт бы побрал его за то, что он умер и бросил меня на произвол судьбы.

Роберт Лэнгтри умер от крупозного воспаления легких. Он стал испытывать недомогание сразу по прибытии в Алжир, но думал, что это всего лишь сильная простуда. Однако «простуда» все не проходила, и Роберт наконец обратился к берберскому лекарю, который определил, что у него последняя стадия чахотки. К этому времени Уиллоу уже находилась на пути в Алжир, и несколько следующих месяцев она провела возле Роберта, наблюдая, как он медленно угасает. Так как болезнь вызывала у нее чувство естественного отвращения, она проводила с больным мужем как можно меньше времени, найдя себе друзей среди английских и французских колонистов в тех кварталах Алжира, где жили иностранцы.

Звон цепей прервал ее размышления, и леди Уиллоу обратила внимание на спотыкающуюся походку какого-то злополучного бедняги, скованного по рукам и ногам, которому суждено было влачить жалкую жизнь раба на борту одного из потрепанных испанских грузовых суденышек, бросивших якорь в бухте. Уиллоу посторонилась, пропуская небольшую процессию. Краем глаза она заметила, что четыре человека из этой группы были солдатами, а между ними шел, спотыкаясь, как тяжело больной, закованный в тяжелые кандалы мужчина. Время от времени один из солдат со злостью подталкивал его сзади кончиком ятагана, подгоняя несчастного.