Я, наконец, оторвался от созерцания трупа, на который пялился все это время, и соизволил осмотреть весь изолятор через окно.

Ага! Вот и предсмертная записка.

«Они должны сдохнуть!» ‒ вот что гласила надпись, сделанная на боковой стене.

Похоже, покончивший с собой либо сошел с ума, либо…

Либо здесь, на станции, есть кто-то еще, кого бедолага непременно хотел забрать с собой.

И, похоже, все, что происходит сейчас со станцией — его рук дело.

Напоследок заглянув и в операционную, я направился назад, в ОЦМ-модуль.

Твою мать! Температура внутри станции, во всех отсеках, скакнула уже до отметки в 48 градусов, а в генераторном модуле и того больше. Похоже, я ошибся, времени у меня не так уж и много, и это самое время я себе сам сократил, перекрыв двери. А к тому же вентиляция работала со сбоями — несколько отсеков были перекрыты от всей остальной станции (Г и К модули). Похоже, их сломал самоубийца. Да что же там такого, в этих модулях, что их попросту отсекли? И зачем это было делать? Не проще просто отсоединить их? Я попытался это сделать с пульта ОЦМ.

Но нет…нельзя так делать… Оказывается, мои права доступа станцией не принимаются: «Нет прав доступа на выполнение подобное операции». Что за черт? Я ведь вроде как офицер экспедиции. Разве не должны мои логины и пароли приниматься везде, любой станцией и модулем?

Я попытался создать новый профиль для входа в систему.

Ага! Нельзя его создать…

Кажется, теперь я понял, в чем дело — покойничек замкнул все управление на себя, и теперь этот ОЦМ-модуль ‒ попросту хлам, никто не сможет им воспользоваться, так как кроме идентификатора самоубийцы система никакие другие принимать не хочет.

Так…получается, мертвец перед тем, как вскрыть себе вены, подготовил взрыв станции. По-другому все это не объяснить. Но почему он отключил не все радиаторы? Тогда бы температура набралась намного быстрее. Уверен, к моему прибытию сюда станции уже бы и не было как таковой.

Смотрим еще раз. Радиаторы работают только в генераторной, К-модуле и лаборатории. Ну, понятно, как раз там, где отключены камеры. Готов спорить на все, что угодно — там и есть нечто такое, что хотел уничтожить найденный мной покойник.

Я вздрогнул, когда механический голос это все выдал. А на экране передо мной тут же загорелась надпись:

«Провести аварийное охлаждение? Да/нет».

Ну, нет, я не готов просто так потерять эту станцию. Охладить!

— Внимание, всему персоналу станции! Разблокировка всех отсеков! Срочно надеть скафандры. Рекомендуется открытие внешних дверей через 6 минут! Внимание, всему…

Вот ведь, черт! Система решила спустить воздух из всех модулей. Не знаю, сможет она это сделать сама, или же на это потребуется разрешение человека, но как бы то ни было — сейчас для меня это не самое страшное. Самое страшное то, что все двери на станции разблокированы.

Не знаю, есть ли что-то в той же генераторной и К-модуле, но если есть — теперь оно может спокойно бродить по станции.

Я похолодел от мысли, что за все это время, прошедшее с момента разблокировки дверей, тварь могла уже дойти до ОЦМ-модуля и перекрыть мне выход…

Я бросился бежать, однако притормозил у коридора, аккуратно выглянув наружу.

Никого.

Я двинулся было к шлюзу, как вдруг…

Щелк, щелк, щелк…

Это еще что такое? Звук такой, будто бы кто-то медленно и размеренно бьет по металлу ключом или отверткой. Звук не громкий, не глухой, как от удара, а…

Откуда он вообще? Я, шедший к шлюзам, резко развернулся. Фонарь осветил коридор, слабо подмигивающий мне аварийными лампами.

Щелк, щелк, щелк…

Я замер. Твою же мать! Звук идет со стороны шлюзов!

Что бы это ни было, но оно перекрыло мне выход.

Щелк, щелк, щелк…

Щелчки стали частыми, и уже без всяких сомнений шли со стороны шлюзов.

Я начал пятиться назад к ОЦМ-модулю. У меня уже созрел коварный план: не могу выйти через шлюзы — и хрен с ними. Отстыкую медотсек и так вылезу наружу. Проще говоря, проверну тот же финт, что в свое время устроила Нора с Модулем-ангаром.

Едва я сделал пару шагов, пятясь назад, не сводя взгляда с коридора, как появился тот или, скорее, то, что и создавало те самые звуки.

Свет моего фонаря позволил рассмотреть тварь во всех подробностях.

Во-первых, ничего общего с человеком это уже не имело. Это было совершенно иное существо, и весь его вид говорил о том, что передо мной хищник.

Передвигалась тварь на четырех мощных лапах. Двигалась она грациозно, плавно, напоминая земных кошек или, если уж говорить о размерах, львов или тигров.

На ней не было шерсти, не было кожного покрова. Вместо этого было что-то вроде белесой чешуи.

На спине, в районе лопаток, если можно так сказать, были еще две конечности. Назвать их лапами было сложно, это просто конечности, туго обтянутые белесой чешуей, заканчивающиеся острыми шипами или лезвиями. Больше всего такие лапы похожи на те, что есть у богомолов. Но здесь, как мне кажется, лапы специально заточены для того, чтобы единым ударом убить противника. Ну, или надежно зафиксировать его, подтащить к пасти.

Тварь явно заметила меня, повернула голову и открыла пасть.

Ох, ты ж, мать твою! Ее «щеки» разошлись в разные стороны, явив мне здоровенную пасть, обрамленную рядом мелких, но явно острых зубов. Щеки-жвалы находились в постоянном движении, подрагивали, открывались шире или наоборот, тварь захлопывала свою пасть, чтобы затем, спустя мгновение, снова ее распахнуть.

Пару секунд мы стояли, каждый на своем месте, а затем тварь сделала первый шаг в мою сторону…

Когда лапа твари коснулась пола, я словно бы из ступора вышел. До этого я просто наблюдал за ней, как будто находясь под гипнозом или, что скорее, воспринимая все происходящее не как реальность, а как кадр из фильма ужасов.

Но теперь, как только тварь приблизилась, понимание того, что прямо ко мне шагает смерть, причем страшная и наверняка мучительная, прямо-таки ввинтилось в разум.

Я попятился назад.

Тварь сделала следующий шаг, а за ним еще один.

Э, нет! Так дело не пойдет. Один шаг монстра равен двум, а то и трем моим. Если я продолжу так отступать — она меня догонит уже через десяток шагов.

Однако разворачиваться к ней спиной, бежать, я себя заставить не могу. Было ощущение, что как только я это сделаю — тварь тут же кинется на меня.