Его лошадь подкосила невидимая сила, она на полном скаку дернулась, а потом кубарем полетела в сторону. Крис едва успел вытащить ноги из стремян и выпрыгнуть из седла. Выпрямляясь, он уже видел впереди людей в черных одеждах. Некоторые из них, кудесники, выбрасывали руки вперед, создавая настолько резкие движения воздуха, что коням ломало ноги. Другие поднимали оружие, чтобы убивать солдат. Десять кораблей – это, возможно, тысяча человек! И большинство уже в деревне, в этом месте на заслон оставлена только часть. Кристофер шагнул к одному из упавших солдат и сбил рукой в воздухе мчащуюся стрелу, давая юнцу возможность встать на ноги. Одна жизнь спасена. Дело сделано.

– Спешиться! – орал впереди Кадж. – Кудесники, флангом!

Правильный приказ – попасть в человека сложнее, чем в большого коня. Солдаты выскакивали из седел и сразу прижимались к земле. Только кудесники галопом мчались в две стороны, но уже поднимали руки, чтобы ответить врагам тем же.

Кристофер не двигался. Он не чувствовал большой опасности тут – она там, дальше, уже в первом крестьянском доме. И это не его война. Кому он должен? Этим людям или друзьям, которые нуждаются в его помощи? Ведь только мыслью о них он держался все время! Он сам, по доброй воле, возложил на себя ответственность перед нелепой троицей, а от себя не убежишь. Кадж обернулся и, судя по взгляду, все понял. Он сморщился на миг, будто от боли, но даже слова не произнес, тут же кидаясь в атаку. Кристофер коротко пожал плечами и повернул в сторону леса.

Он найдет друзей. Чтобы вернуться домой вместе. Когда они увидят его, то непременно скажут что-нибудь язвительное, но будет понятно, насколько рады. И он будет рад, правда, они этого не заметят. Нанья бросится обниматься – с той лизуньи станется. Лю с серьезной физиономией кивнет, а потом не выдержит и улыбнется. В козьих глазах Отравы промелькнет привычный желтый огонек. А если она узнает, как именно он спасся, то огонек вмиг сменится разочарованием. Потому что ум Отравы устроен примитивно: мир делится на черное и белое, правильное и неправильное. И своим примитивно устроенным умом она непременно решит, что огонька в ее глазах он не заслужил.

Кристофер замедлил шаг. Остановился. Тяжело вздохнул. А потом повернулся к бурлящему криками морю и на полной скорости двинулся туда. Не в деревню, а к берегу, чтобы отрезать нападавшим путь к отступлению. Сбежать от Каджа он сможет и завтра.

Отрава споткнулась, но успела восстановить равновесие. Нанья на нее даже не посмотрела, удерживая перед собой светящуюся стену огня. Спрыгнуть с лошадей пришлось еще в самом начале – с этой стороны деревни было несколько вражеских кудесников, которые били сначала по коням, а потом и по защитникам, если те при падении сами шеи не сворачивали.

Пока Нанья держала стену, оттесняя тех к невысокому частоколу, Лю защищал ее и не позволял приблизиться нападавшим со стороны. Перевертыш ловко уворачивался от стрел и шаров, но не все обладали его скоростью. Вот тут и включалась Отрава – помогала упавшим и оттаскивала раненных подальше. Она рисковала меньше друзей, потому что каменноземельцы при такой неожиданно мощной защите сразу переключились на сильнейших. Судя по крикам из деревни, варваров было много, а по эту сторону деревенской ограды выбежали лишь те, кто пытался догнать убегавших крестьян.

– Тихо, тихо, потерпи, – бормотала Отрава, волоком таща за ноги довольно грузного мужчину. – Когда все закончится, кудесники помогут тебе – жить будешь! Но придется потерпеть.

У того не было одного глаза – старая рана, сегодня тоже случился не самый удачный его день. Он прижимал сломанную, обожженную руку к груди и стонал от боли. Возможно, пострадал он намного сильнее, чем Отрава предположила сначала – тот не мог сам подняться на ноги, поэтому пришлось утаскивать его подальше, пока бедняга не попался на глаза вражеским арбалетчикам.

– Спасибо, дочка… – он говорил так, будто вот-вот потеряет сознание. – Там, с другой стороны, наши… должны были уже подоспеть…

Она обратила внимание на его одежду – из очень плотной ткани с множеством карманов и нашивок для ножей или стрел. А цвет такой же, какой она видела издалека на солдатах внутренней армии. Значит, вояки уже тут – опасно для беглецов, но сейчас не лучшее время вспоминать о собственной безопасности. Оставив его на земле, Отрава побежала за следующим: уже не солдат, крестьянин. Сильно ранен, но пытается подняться на ноги. Его тоже нужно увести – героизм не оправдан, когда в руках только вилы, а у нападающих – заклинания и стрелы.

– Прикройте! – голос Наньи.

Отрава посмотрела на подругу, к которой тут же подлетел Лю. А со спины ее страховали двое солдат. Вышло так, что они целый десяток кудесников прижали к частоколу. Те уже от отчаянья беспорядочно лупили шарами, но и Лю, и вояки неприцеленные удары пропускали мимо. Нанья резко опустила руки, вместе с ними рухнула и светящаяся стена, а потом снова выбросила вперед. Желтое сияние полетело по косой траектории, разрезая врагов смесью огня и потоков воздуха. А она учится на ходу! Крики боли раздавались лишь мгновение – Наньино оружие не оставляло раненых.

Даже по ее спине можно было понять, насколько она горда собой: выпрямилась, как королевна, посмотрела сначала на Лю, потом на солдат, и только после плавно, будто в танце, опустила руки. К сожалению, поздравлять ее никто не стал, так как бросились на очередную группу неприятелей.

Общими усилиями справились быстро, но им и минуты не дали для передышки – солдат уже звали из деревни:

– Сюда! Крис не дает им уйти! Сегодня вырежем всех этих тварей и попытаемся захватить хоть один корабль! Гражданские, в сторону!

Солдаты тут же бросились к проломленным боковым воротам, Отрава подбежала к друзьям.

– Крис?! Вы слышали – Крис!

– Наш Крис? – покачала головой заметно измотанная Нанья. – Я скорее поверю, что в мире существует еще пять Крисов, чем в то, что наш будет драться за других!

Но Отрава уже неслась к проему, за ней последовали и друзья.

В деревне горело несколько домов, крестьяне переорганизовывались для тушения. Похоже, тут даже простой люд был приучен к дисциплине и знал, что делать в таких ситуациях. Солдаты же добивали оставшихся захватчиков или бежали за теми, кто пытался добраться до шлюпок.

Это был Кристофер! Даже издалека его белая макушка не оставляла сомнений. Он останавливался на секунду и тут же бросался наперерез новому врагу, в это мгновение превращаясь в смазанную полосу. Отрава и предположить не могла, под какими чарами он находится теперь, так неожиданно перешедший на армейскую службу.

Она обратила внимание на волка-Лю, который замер над мертвым телом. Приглядевшись, поняла, что это был кровопийца. В том же черном балдахине, как и вражеские кудесники. Весь в крови – свидетельство того, что успел он убить многих. А теперь лежит себе, стеклянными глазами в небо таращится, а сердце его вместе с ребром валяется рядышком. Несложно догадаться, кто его таким образом мог прикончить.