Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— В этом не было необходимости, — ответил Дуг.
Пьер Солве пояснил:
— В холле ведется постоянная съемка скрытой камерой. Все записи в течение года хранятся в специальном сейфе. Мы решили пойти на это в целях безопасности. Я попросил подобрать фрагменты, где запечатлены Джонсон и Грейвз. Если не возражаете, мы пройдем в другую комнату, где уже все готово для показа.
— Да, да, конечно, — кивнул Стикс.
Они перешли в небольшую комнату, где был установлен телевизор с огромным экраном. Солве взял пульт управления и включил запись. Экран замерцал бледным светом, затем появились двое мужчин, которые не торопясь пересекали холл. Когда стали отчетливо видны их лица, Солве нажал стоп-кадр.
— Вот этот с профессорской бородкой и есть Рон Джонсон. — Он отпустил кнопку, и мужчины проследовали дальше к выходу.
— Прокрутите еще раз, — попросил Стикс.
Солве передал ему пульт управления:
— Вам и карты в руки.
Через несколько секунд мужчины снова замерли посреди холла. Ренни пристально всматривался в лицо бородача Джонсона. Где-то он его уже видел. Но где?
Филлипс тоже изучала лицо мужчины, нервно покусывая губы. По-видимому, ее терзали те же мысли. Наконец она, не выдержав, прошептала:
— У меня такое ощущение, что я с ним встречалась. Но хоть убей, не могу вспомнить, когда это было и при каких обстоятельствах. Можно сделать план покрупнее… Вот так, отлично.
Джонсон смотрел на них, слегка сощурив глаза.
— Глаза. До боли знакомые глаза… — Джейми прищелкнула пальцем. — Подожди, подожди…
— Можешь не напрягать свою память, она еще тебе пригодится, — ухмыльнулся Стикс, довольный, что на этот раз ему удалось обставить Джейми. — Это Марви, террорист номер один.
— Точно! — воскликнула Джейми. — Твоей памяти можно позавидовать, — невольно восхитилась она.
— И не только памяти, позволь заметить, не только памяти… Но шутки в сторону. Значит, Марви связан с Крейгом. Неплохой альянс.
— Этот Марви отличается редкой жестокостью. Он неуловим, — вмешался в разговор Мактавиш. — Но на фотографиях, которые мне доводилось видеть, он выглядит совершенно иначе.
— Поэтому он — Марви, а ты — всего лишь Мактавиш, — рассудил Стикс. — Если бы его можно было опознать по фотографии, он в лучшем для него случае сидел бы в тюрьме.
— А в худшем? — машинально спросила Филлипс.
— В худшем — на электрическом стуле.
Они еще раз посмотрели на террориста. Им показалось, что в уголках губ его затаилась усмешка.
— Так вот кто хозяин этой «Белой звезды»! — воскликнула Джейми.
— Ты, как всегда, опережаешь события, — сказал Ренни. — Пока будем говорить, что он один из активнейших членов этой террористической организации. Но нам надо спешить.
Когда в дверь постучали, Катя невольно вздрогнула. Ей никого не хотелось видеть.
Она открыла дверь и застыла в изумлении. На пороге стоял Леонид Шавуазье с огромным букетом алых роз.
— А Марины нет дома, — пискнула Катя и хотела уже захлопнуть дверь, но он успел просунуть ногу.
— При чем здесь твоя соседка? Меня она никогда не интересовала, хотя и пыталась соблазнить. А эти розы я дарю тебе в знак примирения. Думаю, мы оба были не правы. Но больше, конечно, виноват я.
Сердце Кати так и запрыгало от радости, но она постаралась скрыть свои эмоции. Пусть помучается, узнает, что это такое.
— Ну проходи, раз пришел, — проронила она.
Леонид, облегченно вздохнув, прошел в комнату.
— Я хочу принести тебе свои извинения… все так нелепо получилось…
— Ты имеешь в виду Марину? — вставила она шпильку.
— С Мариной у меня ничего не было, да и быть не могло! — горячо запротестовал Леонид. — А вот ты с Соболевым…
— Что я с Соболевым? — насторожилась Катя.
— Ну дурак я, подумал, что ты… близка с ним. А тут еще твоя соседка мне проходу не давала. То с головой у нее проблемы, то за лекарствами в номер заявится…
Катя нахмурилась.
— Тебе крупно повезло…
— В чем же?
— Что я не убила тебя, — прошептала она.
— Не убила… меня… — Леонид на миг опешил, затем громко расхохотался. — И правильно бы сделала, поделом мне было бы.
— Но как ты мог, — набросилась на Лео давно простившая его Катя. — Неужели я давала тебе повод? — Девушка прикусила губу. — Хотя, конечно, стечение обстоятельств… — Она подняла на него счастливые глаза. — Значит, ты, Лео…
— Да! Да! Да! Я люблю тебя! Я не сразу понял это, но сейчас, когда ты меня простила, мне хочется подарить тебе целый мир.
— А раньше не хотелось? — весело рассмеялась Катя.
— Раньше? — на миг растерялся Лео. Но тут же нашелся: — И раньше хотелось, только боялся тебе в этом признаться. Когда ты шла с Соболевым под ручку, я готов был кинуться на вас и выбросить обоих за борт.
— Соболев прицепился ко мне как репей. Но ты можешь представить мое состояние, когда я увидела тебя, целующимся с Маринкой.
— Целующимся? Она повисла у меня на руке, притворившись больной. Но я не собирался ее целовать. Почему ты не носишь очки?
— Возможно, ты и не собирался ее целовать, — смилостивилась Катя, — но я так отчетливо представляла, как ты ее крепко обнимаешь и…
Лео подошел к ней вплотную, заглянул в ее васильковые глаза:
— Если я кого-то и хочу крепко обнять и поцеловать…
Лицо Кати теперь было совсем рядом. Лео любовался ее полуоткрытым ртом, мягкой линией губ. Он обнял ее одной рукой. Катя склонилась к нему, и волосы коснулись его лица. Их губы слились в долгом пьянящем поцелуе. Наконец она смущенно спрятала лицо на его груди.
— О Боже, я едва не потерял тебя, — сказал тихо Леонид. Он крепко прижимал Катю к себе. — Мы должны благодарить Таню Варламову. Я случайно встретил ее на палубе. И она все мне объяснила. Таня наш ангел-хранитель.
— Да, нам повезло, что судьба свела нас с Таней. Она удивительный человек. Хотя, мне кажется, несмотря на видимое благополучие, у нее есть своя душевная боль. — Катя помолчала. — Забавно, но она предупреждала меня о женском коварстве.
— Мы в долгу у нее.
Стикс задумчиво прошелся по комнате, которую им любезно выделил владелец отеля «Холидей».
— Мистер Мактавиш, вы не захватили с собой карту острова?
— Конечно, сэр. — Похоже, этого парня ничем нельзя было застать врасплох. Если бы рядом с ним разорвалась граната, он, наверное, и бровью бы не повел.
— Давайте ее сюда, — распорядился Стикс. — Нет, лучше сразу расстелите на столе.