контролировали большую часть Нижней Нормандии. В этих регионах не только чиновники Дофина не могли собрать новую субсидию, но и сборщики короля Наваррского забирали ее в свою казну. Дофин был окружен лидерами нормандской аристократии. Но было много и таких, кто, как бывший королевский советник Амори де Мелён, привел свои отряды в армию Дофина, но поддерживал тайные контакты с агентами короля Наварры. Другие вообще держались в стороне[269].

В Париже за уверенной суетой подготовки к войне скрывалось растущее беспокойство среди министров Иоанна II и первые симптомы очередного изменения политики. Правительству приходилось действовать сразу на нескольких фронтах с ограниченными силами и пока без достоверной информации о планах противника. Правда, те боевые действия, которые имели место, были незначительными. Но они закончились плохо. Серьезный инцидент произошел в Гине на границе с Кале, где французы в течение трех лет цеплялись за бастиду, которую они построили в монастыре у ворот замка. Английский капитан замка внезапно напал на это место примерно в начале мая, сжег внешние укрепления и поставил там свой собственный гарнизон. На юго-западе граф Арманьяк и маршал де Клермон совершали набеги на герцогство Аквитанское, Арманьяк — к югу от Дордони в Ажене, Клермон — к северу от нее в Сентонже и Ангумуа. Обоих постигла череда досадных неудач. Клермон не смог помешать английскому сенешалю, сэру Джону Чеверстону, захватить важный город и укрепленное аббатство Гетр после многонедельной осады в апреле и мае. Арманьяк не смог захватить Кастельморон, важный английский город с мостом через реку Ло, который он атаковал в мае, и снова потерпел неудачу перед Люзиньяном, расположенным южнее в долине Гаронны. Во второй раз менее чем за год он осадил Эгийон, город у слияния Ло и Гаронны. Но сэр Джон Чеверстон, заранее предупрежденный о планах графа, набил город запасами и подкреплениями. Осада была прекращена в начале июня, примерно через шесть недель[270].

В Париже возлагали большие надежды на отвлекающий рейд в тыл Эдуарда III из Шотландии. Но они уже начали угасать. Когда Йон де Гарансьер высадился в Шотландии в конце апреля 1355 года, он обнаружил, что шотландцы не желают действовать, их правительство дезорганизовано и не готово к войне, а их армии не существует. Йон прибыл с деньгами, которые он щедро раздал видным шотландским лордам. Но потребовалось несколько недель уговоров, чтобы убедить их вступить в еще одно рискованное и опасное предприятие против англичан. И даже тогда они согласились на это только после истечения срока нынешнего перемирия и в обмен на крупную субсидию, выплачиваемую золотом заранее. На это неизбежно ушло некоторое время и преимущество внезапности от прибытия отряда Йона было утрачено. Министры Эдуарда III знали о присутствии французов в Шотландии уже в начале июня. Они немедленно приняли меры по защите границы. Но это были меры скромного масштаба, ограниченные северными графствами, и они лишь минимально нарушили ход двух экспедиций, готовившихся на юге[271].

Карл Наваррский находился в Памплоне. Он контролировал последние приготовления к экспедиции в Нормандию, которую он должен был предпринять совместно с герцогом Ланкастером. Камергер Ланкастера, Саймон Симонс, находился рядом с ним, представляя интересы герцога при наваррском дворе и наблюдая за всеми ожидаемыми признаками измены и предательства. На первый взгляд все было хорошо. Карл привлек к кампании более семидесяти видных наваррских дворян. Эти люди собрали отряды общей численностью более 1.700 человек. Учитывая, что в Нормандии уже находилось 600 наваррских солдат, а кортесы Наварры не смогли предоставить более 30.000 наваррских фунтов в качестве субсидии, это было впечатляющим достижением. Большинство, должно быть, служили без зарплаты, под обещания военной добычи. Несомненно, добыча была главным мотивом их лидера, Мартина Энрикеса де Лакарры, наследственного альфереса (знаменосца) королевства. Хотя Энрикесу было всего двадцать с небольшим лет, он уже командовал войсками короля Наварры в Нормандии в 1353 и 1354 годах, приобретя вкус к войне из засад и эскалад и привычку сотрудничать с англичанами, что оказалось для него весьма выгодным[272].

К маю 1355 года Карл был готов. Он отправил Саймона Симонса и своего нормандского помощника по имени Оливье Дубле в Англию с письмами, в которых сообщал герцогу Ланкастеру о своих планах. Карл намеревался, по его словам, отплыть в Шербур, где гавань все еще контролировалась его офицерами. Там он должен был призвать короля Франции отдать замки и владения, захваченные у него осенью прошлого года. Карл заявил, что готов служить герцогу Ланкастерскому всеми своими силами. Но, конечно, зловеще добавил он, Иоанн II может предложить ему приемлемое соглашение, и в этом случае герцогу не придется осуществлять совместное вторжение в Нормандию, которое они вместе планировали в Авиньоне[273].

Когда Карл Наваррский решил снова обмануть короля Англии? Всегда было ясно, что его истинная цель — добиться примирения со своим тестем, если он сможет сделать это на приемлемых условиях, и что шумная подготовка к войне, которая его окружала, была направлена только на то, чтобы добиться этих условий. Англичане вряд ли питали иллюзии на этот счет, ведь их планы зависели от дальнейшей уступчивости этих двух людей. Это положение становилось все более шатким. Карл Наваррский не явился по вызову Иоанна II, но он очень хотел, чтобы его оправдания стали известны всем. Он сослался на задержку гонцов, доставивших детали его договоренностей, что был занят неотложными делами при дворе короля Кастилии, и конечно, не бросал вызов своему противнику. Но в Париже он был объявлен не явившимся. Для того чтобы его осудили заочно, необходимо было отправить три повестки в суд. Карлу сразу же прислали еще одну, которая требовала его присутствия в суде в мае. Неспешные процедуры Парижского Парламента принесли Карлу драгоценное время. Как всегда, при дворе у него были хорошо информированные сторонники, в том числе несколько человек в королевском Совете. Некоторые министры французского короля всегда сомневались в целесообразности противостояния королю Наварры в то время, когда Франция готовилась противостоять новому натиску со стороны Англии. По мере поступления новостей о поражениях Франции и подготовки Англии эти сомнения усиливались. Канцлер, две вдовствующие королевы и герцог Бурбонский были глубоко потрясены зрелищем раздора и гражданской войны в самой королевской семьи и были совершенно неспособны рассматривать этот спор в чисто политическом аспекте. Все они лоббировали интересы короля Наварры. Об их усилиях регулярно докладывали чиновникам Карла в цитадели Эврё, а те — самому Карлу в Памплоне. К середине мая 1355 года паника охватила все большее число парижан, считавших сложившуюся ситуацию катастрофой. 15 мая Карл не ответил на второй вызов в суд. Примерно в это же время до Парижа стали доходить слухи о его соглашениях