Рассчитывать приходилось лишь на долю везения.

Бринн совместила прицел на тыльной части ствола с мушкой на конце.

Оба глаза она держала открытыми. Щелчком сняла ружье с предохранителя. И начала мягко давить на курок. Следовало выдерживать взятый прицел и увеличивать давление, чтобы ружье выстрелило. Резко спустить курок было бы ошибкой.

Но именно в этот момент мужчины отошли друг от друга. И единая цель сразу превратилась в две совершенно разные. Харт вроде бы что-то заметил и сделал несколько шагов вперед. Потом указал на это рукой.

— Вы уверены, что это необходимо? — спросил Гэнди. — Это действительно именно они?

— Да, это они, — шепотом, но резко подтвердила Мишель. — Стреляй!

«В которого из двоих? — раздумывала Бринн. — Исходя из того, что уцелевший успеет спрятаться, в кого мне метить?»

Выбирай. Немедленно!

Она прицелилась в напарника, мужчину с дробовиком. Снова сделала поправку траектории и начала плавно давить на спуск.

И тут мужчины внезапно стали спускаться на дно лощины, в одно мгновение из ясно различимых силуэтов превратившись в едва видимые темные пятна, двигавшиеся к зарослям.

— О, нет! — всхлипнула Мишель. — Стреляй все равно!

Но мишеней перед Бринн уже не было. Они полностью растворились в темноте.

Бринн поникла головой. «Почему я колебалась? — пытала она себя. — Почему?»

— Нам лучше уходить, — сказал Гэнди. — Они направились в нашу сторону.

Бринн не поднимала на Мишель глаз. Оказалось, что молодая и избалованная «принцесса», дилетантка, проявила больше мужества, чем она сама.

«Почему же я не выстрелила?»

Она поставила ружье на предохранитель и снова вгляделась в море черноты, куда нырнули Харт и его подельник. Потом повернулась и последовав за остальными.

— Наш передвижной домик здесь неподалеку, — сказал Гэнди. — Ярдов пятьсот. А у одного из моих друзей микроавтобус, и он уже должен вернуться. Ездил за едой и пивом. Мы все запрыгнем к нему и уедем отсюда.

— А сколько вас там? — спросила Мишель.

— Мои жена и приемная дочь да еще пара приятелей.

— Приемная дочь?

— Да. Эми. Ей девять лет. — Гэнди притронулся к уху и посмотрел на пальцы. Крови уже не было.

— И девочка с вами здесь нынешней ночью? — нахмурилась Бринн.

— У нее сейчас весенние каникулы. — Он заметил ее тревогу. — Что-то не так?

— Я не знала, что у вас ребенок, — тихо ответила она.

— Вы не причинили нам неприятностей, если именно это вас беспокоит. Представьте, что могло случиться, если бы я не встретился с вами. Если бы те двое нашли наш трейлер, они бы бог знает что там натворили.

— У вас есть телефон? — спросила Мишель.

Бринн первым делом спросила об этом Гэнди, едва убедившись, что его рана не опасна.

— Как я уже сказал вашей подруге, — ответил тот, — я не в восторге от микроволновки рядом с головным мозгом. Но в трейлере телефон есть.

Потом обратился к Бринн:

— Говорят, у шерифа свой вертолет? На нем ваши люди могли бы добраться сюда очень быстро.

— Есть, — кивнула Бринн, — но только для эвакуации раненых. В тактических целях его не используют.

Она размышляла о дочери и семье этого человека. Она, насколько могла, стремилась не вовлекать в этот ужас посторонних людей… И вот подвергает опасности семью с маленькой девочкой.

Они двигались быстро и тяжело дышали, поскольку путь большей частью вел в гору, и скоро оставили расщелину далеко позади. Бринн пристыженно окрестила ее «местом, где я облажалась». Она сердилась на себя за допущенную ошибку.

— Вы сказали, что эти двое преследуют вас, — обратился Гэнди к Бринн, — но не объяснили почему.

Хромая и морщась от боли, ответила Мишель:

— Они убили моих друзей. А я свидетель.

— Мой бог! Какой ужас!

— Они ограбили дом у озера Мондак, — пояснила Бринн.

— Как? Сегодня вечером?

Мишель кивнула.

— Примите мои соболезнования. Я… — Гэнди не находил больше слов. — А вы, значит, пытались арестовать их?

— Поступил звонок по девятьсот одиннадцать. Но мы не знали, что именно произошло. Я приехала туда и осталась без машины и своего оружия. Нам пришлось спасаться бегством.

— Озеро Мондак… Это где?

— Милях в пяти к югу отсюда. Мы шли к реке Змейке, когда они обнаружили нас. Пришлось сделать круг. Далеко еще до вашего трейлера?

— Нет, уже рядом.

Он остановился, поскольку небольшое облако закрыло луну, погрузив окрестности в совершенный мрак. Когда снова стало немного светлее, Гэнди взмахом руки указал вправо и повел их дальше через лес. Так они вышли к началу едва заметной тропки, а через несколько шагов он остановился и набросал поднятую с краю кучу листьев и валежника, маскируя начало тропинки.

Бринн помогла ему. Поучаствовала и Мишель. Потом оглядела плоды их совместного труда и осталась довольна.

— Превосходно. Им никогда ее не найти.

Бринн поежилась. Повышенный адреналин, согревавший ее со времени атаки на Гэнди и попытки выстрелить, пришел в норму. И хотя она снова надела лыжную куртку и вторую пару брюк, холод пробирал до костей.

— Вы остановились в кемпинге? — спросила она. Спасательные операции в заповеднике с ее участием ограничивались территорией между тропой «Джолиет» и долиной Змейки.

— Нет. Нашли старый пост рейнджеров с парковкой. Совершенно запущенный. Там все заросло сорняками. Похоже, туда годами никто не наведывался. Страшноватое местечко. Стивен Кинг мог бы описать его в какой-нибудь новой книге. И назвал бы ее, к примеру, «Рейнджеры-призраки».

— А далеко это место от дороги? — спросила Бринн.

Гэнди немного поразмыслил и ответил:

— Нужно проехать около мили по проселку. Он выводит на главную аллею заповедника. А затем еще четыре мили до выезда на шестьсот восемьдесят вторую трассу. Это самый короткий путь.

Он оглядел женщин.

— Можете успокоиться. Через двадцать минут мы будем уже на шоссе.

— Где они? — пробормотал Харт.

Мужчины шли по дну впадины вдоль русла пересохшего ручья, где их добыча пропала из виду.

— Глянь-ка, — тихо окликнул Харта Льюис, глядя вниз, на небольшой участок поверхности, покрытый слоем грязи.

— Что там? Ты видишь что-нибудь?

Льюис снял с себя китель и устроил из него подобие палатки. Потом достал зажигалку и, сунув ее внутрь, щелкнул кремнем. Опустившись рядом на колени, Харт разглядел несколько следов, впечатавшихся в грязь. Принадлежали они трем разным людям.