Среднего Востока, нарисованную от руки, и сказал: «Персидская нефть — ваша, мы вместе работаем в Ираке и Кувейте, нефть Саудовской Аравии — американская»[94].

Черчилль писал Рузвельту, что «в некоторых кругах здесь предполагают, что США хотели бы лишить нас наших нефтяных ресурсов на Ближнем и Среднем Востоке, от которых помимо всего прочего зависит снабжение нашего военно-морского флота». Президент Рузвельт достаточно жестко ответил, что нужно избежать конфликта двух правительств из-за нефти, но «его беспокоят слухи, что англичане хотели бы захватить нефтяные ресурсы Саудовской Аравии»[95].

Тем временем на глазах у Фейсала в Джидде шла открытая борьба за влияние между английскими и американскими представителями. Ссоры принимали острый характер.

26 июня 1944 г. госсекретарь США Хэлл вызвал посла Великобритании лорда Галифакса и сделал ему резкий выговор по поводу поведения английского посла Джордана в Саудовской Аравии, который пытается подорвать американские интересы.

Англичане вынуждены были отозвать Джордана, уступив американскому нажиму. Но заменивший его Лоренс Графти-Смит тоже был уверен, что США намерены вытеснить Великобританию и Францию с Ближнего и Среднего Востока. Его отношения с Эдди стали напряженными. Графти-Смит писал впоследствии: «Среди американских бизнесменов и в республиканской партии зреет идея создать неформальную империю, с помощью которой США будут контролировать экономические ресурсы без формальной аннексии этих стран»[96]. И этот посол был отозван из Джидды под нажимом американцев.

Президент Рузвельт считал, что Британская империя пережила свой век и в долгосрочном плане становилась источником международной нестабильности. Его мнение с особым рвением поддерживало ближневосточное подразделение Госдепа. Главные нефтяные интересы США лежали в Саудовской Аравии.

Через полковника Эдди Рузвельт договорился с Абдель Азизом о встрече в феврале 1945 г. после окончания Ялтинской конференции. При расставании в Ялте президент США сообщил пораженному Черчиллю, что он встречается с Ибн Саудом в Египте. Намерения США были слишком очевидны. Взбешенный Черчилль тогда отчитал своих дипломатов и разведчиков и сделал все возможное, чтобы также встретиться с королем Саудовской Аравии.

Для Абдель Азиза это было второе в его жизни путешествие за границу, после посещения Ирака во время Первой мировой войны.

Сохранялась полная секретность. Когда король приехал в Джидду, на рейде его ожидал американский эсминец «Мэрфи». 2 февраля 1945 г. король приказал своему двору направиться в Мекку и, лишь когда все уже собрались, дал распоряжение шоферу двигаться в сторону порта. Это было настолько неожиданно, что пошли слухи или об отречении короля, или о его похищении. Жены короля, рыдая, пришли к его сыну эмиру Фейсалу, чтобы узнать, что произошло. Тот, как мог, их успокоил, не раскрывая деталей.

Король хотел было считать весь экипаж «Мэрфи» своими гостями и приказал погрузить на борт 100 живых овец. Компетентный арабист полковник Эдди понимал, что прямой отказ означал бы оскорбление, и смог отговорить Абдель Азиза, утверждая, что если американские моряки примут этот подарок, то нарушат устав, за это их закуют в цепи, потому что у них есть определенное распоряжение насчет принятия пищи. Был достигнут компромисс: на корабль погрузили только семь овец, чтобы король мог есть свежее мясо. Для Абдель Азиза на палубе был разбит шатер. Пять раз в день ему приносили точные данные о направлении к Мекке, и он вместе с сопровождающими простирался в молитве. Это не мешало ему интересоваться всем на корабле, особенно его вооружением. Королю крутили хронику об американских военных действиях на Тихом океане. А сопровождающие, в том числе его сыновья, вместе с командой тайком от Абдель Азиза смотрели фильмы, где актрисы играли в нижнем белье.

Король уже имел представление о мощи Соединенных Штатов и сделал ставку на сотрудничество с США, а не на слабеющую, хотя совсем недавно могущественную Британскую империю.

14 февраля 1945 г. президент Рузвельт встретил короля на борту крейсера «Куинси» в Суэцком канале.

Президент хотел, чтобы Абдель Азиз помог ему решить проблему Палестины, потому что, по его мнению, англичане неправильно подходили к этому вопросу. Это стало огромной политической проблемой в США. Евреи Центральной Европы пострадали от Гитлера, сказал президент Абдель Азизу, — они были подвергнуты изгнаниям, пыткам, массовым убийствам. По мнению Рузвельта, он нес персональную ответственность за то, чтобы помочь этим несчастным людям, он хотел бы найти решение их проблем. Были ли у короля Саудовской Аравии какие-нибудь предложения?

Они у короля были. «Дайте им и их потомкам, — сказал Ибн Сауд, — самые лучшие земли и дома, принадлежащие немцам, которые угнетали их»[97].

Но это совсем не то, что президент имел в виду. Все евреи, пережившие катастрофу, объяснял он, ужасаются мысли остаться в Германии, где они могли бы снова пострадать, и у них есть «сентиментальное желание» поселиться в Палестине.

Абдель Азиз игнорировал последний пункт. Он сказал, что Британия и Америка стоят накануне полной победы над нацистской державой, он не понимает, чего евреи могут бояться после победы союзников.

Его твердость разочаровала Рузвельта, и он попытался найти другие аргументы. Он сказал, что рассчитывал бы на легендарное гостеприимство арабов, чтобы помочь решить эту проблему сионизма. Абдель Азиз возразил, что он не понимает, почему арабы Палестины должны оказывать особое гостеприимство евреям. Не палестинские арабы устраивали массовые убийства евреев. Это были немцы. И «как самый простой бедуин, саудовский король не мог понять, почему президент хочет спасти Германию от последствий ее преступлений. Бедуин добр по отношению к своим друзьям, но не к врагам». Но у бедуинов, объяснил Абдель Азиз, есть еще один обычай. О невинных жертвах войны заботятся племена-победители. Поэтому то же самое может быть сделано по отношению к евреям: пусть они расселятся среди 50 или более участников антигитлеровской коалиции. Но Палестина, по его мнению, — это самый маленький из участников коалиции. И она уже приняла более чем справедливую долю беженцев из Европы.

Видимо, эта встреча высветила для Рузвельта палестинскую проблему с неожиданной для него стороны. Им двигало искреннее желание чем-то помочь евреям и наивная надежда, что можно уговорить арабов участвовать в решении этой проблемы. В конце многочасовой беседы президент обещал саудовскому королю, что «он не предпримет ничего, чтобы помочь евреям против арабов, и не предпримет никакого шага, враждебного арабскому народу». Он поддержал план, в пользу которого высказался Абдель Азиз, — послать миссию на Запад, чтобы объяснить арабскую точку зрения по Палестине. Когда Рузвельт выступал в конгрессе США после возвращения в Вашингтон, он заявил: «От Ибн Сауда из Аравии за пять минут я узнал больше о проблеме мусульман и больше о еврейской проблеме, чем из дюжины донесений»[98].

На