— Это ты зря, — хмыкнул Бес. — Нужно мириться и все вместе решить. А лучше — вали со своей Ядвигой Петровной на тот самый остров, и поваляйтесь на пляже недельку.

— Две, — тут же потребовал Ажуров, прикидывая, что по большому счету он спокойно сможет отлучиться на две недели из города.

— Бек, что скажешь? — Бессонов изогнул бровь, взглянув на охамевшего друга. Тот все же забросил ноги на дубовую столешницу. — Сейчас встану и сломаю конечность. И Мишель скажу, что сам виноват.

— Да нормально, клубы возьму на себя, парни помогут с охраной, — Бек тут же снял ноги со стола. — Отпуск — шикарная идея. Кстати, Харитон Сергеевич, а мне когда в отпуск? Я может быть, тоже хочу на пляж и островитянок потискать.

— Мечтай больше, — хмыкнул Бес.

Возможно, Харитон Сергеевич собирался добавить еще что-то, но зазвонил его телефон. Парни видели, как на лице грозного шефа на мгновение появилась улыбка. И даже голос изменился, когда он ответил на звонок жены.

Ажуров вздохнул, поднялся на ноги. Нет, прав Бес, надо решать все сообща. Они ведь с Ягой семья. А стало быть, должны справляться со всеми проблемами вместе.

— Ладно, парни, спасибо за компанию, — пробормотал Ажур. — Помчусь я. А завтра тогда улетим с Ягой. Мишель и деткам привет.

Бес кивнул, провожая друга взглядом. И спустя минуту, тоже вышел из кабинета, оставив за столом Бека в гордом одиночестве. Стоило тяжелым дверям захлопнуться, как Алек Штерн, который все чаще привык называть себя своим родным именем, вновь закинул ноги на стол. Потягивая виски, парень смотрел в окно на огни города, ковром расстелившегося до горизонта. Нет, как бы сильно Бек не любил свободу, он капельку завидовал друзьям. У Беса и Ажура были их женщины, ради которых те готовы были не только убить, но и умереть. И, кажется, Алек уже и не рассчитывал встретить свою, идеально ему подходящую пару.

Спустя час, Бек собрался домой. Его квартира располагалась не так далеко от здания офиса. И, отпустив охрану, Бек решил пройтись пешком. Поздняя весна радовала теплыми ночами, воздух прогревался, и грядущее лето обещало быть знойным.

Алек шел по тротуару, полностью погрузившись в мысли и раздумья. Начиная от вопросов бизнеса, заканчивая делами постельными. Взгляд сам собой выцепил припаркованную на обочине малолитражку с поднятым капотом. Возможно, Бек прошел бы мимо. Но светлая шапка коротких кудрей привлекла его внимание. Девчонка. Мелкая совсем, и с разводами на одной щеке.

— Помочь, малышка? — широко улыбнулся Алек, вынимая руки из карманов брюк.

Бек рассчитывал, как минимум, на «Боже мой, разумеется, помочь!», и как максимум «О, благодарю тебя, мой спаситель!». А в ответ получил холодный прищур голубых глаз, скользнувших по его широкой фигуре, и колкую фразу, сказанную надменным капельку хрипловатым голосом:

— Если в кармане не прячешь трещетку, то вали мимо!

— Чего не прячу? — опешил Бек.

— Накидной гаечный ключ с трещеткой, — милостиво пояснила девушка, словно давала парню последний шанс перед контрольным пинком под филейную часть.

— Ээээ… нет, не прячу, — чуть улыбнулся Бек, поднимая рука ладонями вверх. Странная девчонка, еще и от помощи отказывается.

— Тогда двигай лесом, — пробормотала девушка и вновь полезла под капот своего …ведра. Кажется, автомобиль был старше самого Бека.

Возможно, Алек и пошел бы дальше, но что-то в голове настойчиво заворочалось. Наверное, совесть. Как не помочь даме в беде? И пусть эта дама не соглашается принять помощь, это ведь не его заботы.

Отойдя на пару шагов, Бек вынул телефон из кармана. Набрав нужный номер, дозвонился до парня, который в последнее время часто помогал их компании по части транспорта.

Бек примостился на небольшом заборе, подперев тот бедром, и принялся ждать. Спустя обещанные пятнадцать минут на обочине припарковался фургон Жука. Парень, выскочил из-за руля, подошел к Беку, пожал руку.

— Что стряслось? — поинтересовался Жук.

— Да вот, дама в беде, решил помочь, — пояснил Алек, кивая на девушку, что-то методично подкручивающую в движке своего древнего автомобиля.

— Ну что ж, пойдем, поможем, — кивнул Жук, подходя ближе. А потом вдруг замер и развернулся к Беку лицом. — Э, нет, не поможем! А еще лучше, валим.

— Жук, какого хрена? — рявкнул Бек, хватая парня за шиворот.

— Вали, вали, жук-навозник, — донесся женский хохот в спину. — Тоже мне, нашлись помощнички.

— Эта баба двинутая на весь мозг, — пробормотал Жук, выворачиваясь из захвата Бека. — Если она встала здесь, то даже Господь Бог ее отсюда не сдвинет.

— Жучара дело говорит, — посмеивалась девушка, вновь привлекая внимание к себе, а потом добавила. — Раз уж приехал, одолжи ключ. Если не жмот.

Жук скривился, но инструмент одолжил. Правда, сразу же осторожно отошел от машины, принадлежавшей девчонки.

— Это корыто вообще ездит? — хмыкнул Бек, отмечая, что и на второй щеке девчонки появились черные следы.

— Это корыто летает, — с нотками гордости ответила девушка и перебросила одолженный ключ хозяину в руку. — Не дрейф, Жучара. Не скажу никому, что ты у пай-мальчиков на побегушках. Или у вас более тесные связи, а, милашки?

— Не, ну ты не наглей, ведьма! — обиделся Жук. А Бек понял, что девчонку ему хочется отлупить. Вот ведь мерзавка!

— Да от вас на километр тянет гомосятиной, особенно от друга твоего, Жук, — хихикала девчонка, хлопая крышкой капота. — Не скучай, малышка!

Бек не выдержал унижения, рванул к девчонке. Но та успела запрыгнуть в салон и хлопнуть дверцей. А спустя мгновение, буквально улетела с места.

— Это, мать твою, что такое только что было?! — взревел Беккер, хватая Жука за шкирку, точно непослушного щенка.

— Чудачка местная, — пробормотал Жук, — Русалина. Но мы ее зовем Рус. Гоняет на своем ведре. Типа, совсем без башни.

— Координаты ее есть? — задал Бек вопрос прежде, чем подумал.

— У парней узнаю. А тебе зачем? — Жук смотрел на Беккера, точно на психа. Нет, ну а кто в своем уме добровольно свяжется с этой двинутой девчонкой?

Бек не мог ответить на вопрос Жука. На кой хрен ему нужен адрес Русалины, он и сам бы не ответил. Но захотелось вдруг, как следует встряхнуть дерзкую девчонку.

***

Ажуров открыл дверь своим ключом. Квартира встретила его тишиной. Емеля, решившая ночевать у них, сонная, вышла из своей комнаты.

— Пап, — тихо вздохнула девушка. — Ты полегче. Мне кажется, Ягушка наша совсем расклеилась. Плакать перестала. Но вижу, что нервничает.

— Разберемся, — выдохнул Ажуров и, оставив ключи на комоде, отправился в спальню.

Его вредная Ягодка лежала в кровати, свернувшись клубком. Сердце тревожно заныло. Такой хрупкой она казалась сейчас Степану, что, наверное, даже руки мелко задрожали.