– Спасибо, девочка, – сказал он с улыбкой.

Мария с любопытством посмотрела на него. От его прикосновений мысли путались у нее в голове.

– Спасибо? За что?

– За то, что перестала ненавидеть меня.

– Ненавидеть? Но я всегда любила тебя. Просто сердилась иногда…

Рука Сэма легла ей на живот, и у Марии перехватило дыхание.

– Ты знаешь, – сказал он с лукавой улыбкой, – мне кажется, что я знаю истинную причину, по которой ты решила оставить меня.

Мария крепко сжала его руку.

– Я уже говорила тебе, почему я так решила.

– А я говорю об истинной причине. Видишь ли… Ты просто хотела отомстить. Мне кажется… – Высвободив руку, он стал поглаживать ее по животу, спускаясь все ниже. – Мне кажется, что все связано… с этим.

– С постелью? – Мария со вздохом закрыла глаза.

– Разве не так?

– Именно об этом говорил в своих проповедях преподобный Трэт. Особенно часто – после твоего появления в Истхэме. Ты об этом, конечно, не знал, потому что ни разу не зашел в церковь.

– Не думаю, что мне бы там оказали радушный прием, если бы даже и зашел.

– Пастор, конечно, не обрадовался бы. – Мария закрыла глаза и смущенно улыбнулась. – А вот некоторым дамам это бы понравилось.

– Ах, дамам… – Сэм начал поглаживать ее колено, и от его прикосновений по телу Марии пробежала дрожь.

– Мне щекотно! – Мария сбросила его руку с колена. – Почему бы тебе не подняться наверх и самому не выяснить, что там с бригантиной? – Она рассмеялась, так как Сэм начал щекотать у нее под коленом. – Будет ужасно, если твои люди свергнут тебя. Мне бы не хотелось, чтобы тебя прогнали так же, как Бена Хорниголда.

– Такого никогда не случится, моя дорогая, – ответил Сэм, отодвигая тарелку. Закинув руки за голову, он наблюдал, как Мария убирает со стола. – Но ответь мне: что заставило тебя так быстро меня простить?

– У меня было время подумать кое о чем. Но главным образом… – Она подошла к Сэму и провела пальцем по его губам. – Я поняла, как сильно люблю тебя.

– Так сильно, что можно закрыть глаза на некоторые черты моего характера, которые поначалу тебе так не нравились?

– Не совсем так, но… По правде говоря, именно из-за твоего характера я и влюбилась в тебя с первого взгляда. Твоя необузданность. Твое… благородство. Твое…

– Я – благородный? – изумился Сэм.

– Да, благородный! Храбрый и отзывчивый…

– Если ты смеешься надо мной, то я отдавлю тебе ноги.

Мария спрятала босые ноги под стол.

– Ты самонадеянный, – закончила она.

– Самонадеянный?

– Ты считаешь себя непобедимым, думаешь, что можешь завоевать весь мир, не так ли? Страйпс рассказывал мне, что ты однажды сказал бедному капитану, судно которого захватил незадолго до гибели «Уэсли».

– О, пожалуйста… – Сэм схватился за голову.

– Тебе не хочется об этом вспоминать? Тогда позволь мне освежить твою память. Ты сказал: «Я свободный принц моря, и у меня достаточно сил, чтобы пойти войной против целого мира…»

Сэм усмехнулся:

– Верно, я действительно так говорил. Ну и что, моя девочка? У меня на самом деле достаточно сил. Если я пожелаю, то могу начать войну против Бостона и даже против самой Англии. Назови хоть одного человека, который сможет остановить меня.

– К примеру, королевский флот и даже этот корабль, который постоянно преследует нас.

– Что? Это крохотное суденышко? С трудом верится.

– Оно держится на почтительном расстоянии, и ты не можешь утверждать, что оно такое уж крохотное.

– О Господи, Мария, перестань, пожалуйста, волноваться.

– Хорошо. – Мария попыталась улыбнуться. – Ты капитан, и тебе виднее. Но я перестану волноваться только тогда… – Она обвила руками шею Сэма и заглянула ему в глаза, – когда ты вернешься на палубу и сам обо всем позаботишься. Мне будет гораздо спокойнее, если ты сам за всем проследишь.

Сэм в восторге смотрел на округлости ее грудей.

– Я вернусь на палубу немного попозже.

– По-моему, тебе надо вернуться туда немедленно.

Мария крепко прижалась к нему бедрами и почувствовала, что он все больше возбуждается.

– Ты выглядишь очень соблазнительно в моей рубашке, – заметил он, проводя пальцем по ее щеке.

– Соблазнительно?

– Необыкновенно соблазнительно.

– По тебе не скажешь, что мне удалось тебя соблазнить, – лукаво улыбнулась Мария. – Думаю, мне надо еще немного потрудиться…

– Чего ты добиваешься, принцесса? – проговорил Сэм охрипшим голосом. – Чтобы я поднялся наверх? Или чтоб сорвал с тебя рубашку и доказал тебе свою безумную любовь?

– Сорвать рубашку и доказать свою безумную любовь – это нравится мне гораздо больше, – ответила Мария, глядя на него из-под опущенных ресниц.

Глаза Сэма сверкнули. На губах его заиграла озорная улыбка, делавшая его еще привлекательнее.

– Ты правда этого хочешь? – Он поднялся из-за стола и, заложив руки за спину, прошелся по каюте. – А чего бы тебе еще хотелось, моя дорогая маленькая ведьма?

– Я бы хотела, чтобы ты перестал расхаживать, отнес меня в постель и любил долго-долго.

Сэм остановился и, скрестив на груди руки, в задумчивости посмотрел на Марию:

– Вот видишь, принцесса, я больше не расхаживаю. Что же касается твоей второй просьбы… Мне кажется, она вполне выполнима.

Он внезапно подхватил ее на руки, прижал к своей широкой груди и, не отрывая взгляда от ее прекрасных глаз, понес к койке. Мария обвила руками его шею и, запустив пальцы в густые черные волосы, тихонько застонала.

Его горячие чувственные губы слились с ее губами, и она ощутила странную, но уже знакомую боль внизу живота. Ее груди прижимались к мускулистой груди Сэма, заросшей черными волосами, и Мария, по-прежнему обнимавшая его за шею, испытывала ни с чем не сравнимое блаженство. Она таяла в его горячих руках, как тает масло. Все потеряло для нее значение – и корабль, и предстоящий набег на Бостон, и все опасности, возможно, поджидавшие их впереди. Для нее сейчас не существовало ничего, кроме пьянящих объятий Сэма, несущего ее к постели. Мария прижималась щекой к его груди и смотрела на него затуманенным взором. Ее щеки расцвели, как персики, а припухшие губы были полуоткрыты и жаждали поцелуев. Она кокетливо улыбнулась и проговорила:

– А моя третья просьба?

– Ах, принцесса… какая ты ненасытная и нетерпеливая!

– Отпусти меня, мой храбрый пират, и я покажу тебе, насколько я ненасытна.