– А меня Майк Белке, – ответил тот, потом показал на Девушку: – А это Кортни, Кортни Дедуайлер.

Майк был коренастым, небольшого роста, не выше полутора метров, парнем с короткими светлыми волосами. Он не представлял собой ничего особенного, но его мышцы… Видно было, что дело не обошлось биоскульптурированием, тут чувствовались настоящие тренировки. В его лице была одна странность – брови. Не Измененные, но что-то в этом духе; на концах они внезапно поднимались вверх. Да и лоб у него тоже был странной формы.

Первое, что приходило на ум, глядя на рыжеволосую Кортни, – пышущая силой и здоровьем. Глаза зеленые, умные, она быстро окинула Герцера оценивающим взглядом и спокойно, но безо всякого интереса приняла его.

– Привет. – Герцер слегка наклонил голову. Потом взял ложку и понюхал пищу.

– Осторожней с этим, – предупредила его Кортни. – Я тоже так сделала в первый день, а потом меня вырвало прямо на стол.

– По-моему, со мной ничего не случится, – ответил Герцер. Он чувствовал слабость, но все же последние несколько дней у них была еда, пусть скудная, но все же еда – у Тома оставались запасы пищи. Герцер окунул небольшой кусочек хлеба в миску и съел его. – Вот так.

– Так, – хриплым голосом ответил Майк. – Ты новенький?

– Только что прибыл. – Герцер замолчал. Он не хотел рассказывать подробности.

– А мы тут второй день, – пояснила Кортни. – Ты ведь знаешь, что они дают три дня?

– Да. Мне сказали, что меня найдут. Я уже думал, как им удается не запутаться?

– Некоторые пытаются хитрить, – Кортни кивнула в сторону палатки, – но на третий день они просто не выдают больше продуктовых талонов, если человек не начинает работать. Они говорят о какой-то обучающей программе. Мы хотим туда податься.

– А что еще тут можно делать? Я видел несколько стражников.

– Их немного, – заметил Майк. Говорил он лаконично, почти грубо, но Герцер видел, что это такая манера, ничего личного. – Поговаривают, что Тальбот хочет организовать профессиональную армию и полицию, но пока основные баталии идут вокруг ферм.

– Ферм? – спросил Герцер. – Уже начались военные действия?

– Нет, не то, – прервала их Кортни. – Просто они спорят до умопомрачения о том, как лучше обустроить эти фермы.

И она достаточно подробно рассказала об этом Герцеру, потом пожала плечами:

– Мы с Майком… – взглянула на своего друга и снова пожала плечами.

– Я хочу иметь ферму, – пояснил Майк. – Свою собственную ферму, вместе с Кортни. Я не хочу работать на чьей-то чужой ферме и не хочу делить ее с другими. Я знаю, у меня все получится, если только не придется делить хозяйство с этими. – И он обвел рукой соседей по столу.

– Мне кажется, ты прав, – поддержал его Герцер. – Я никогда не думал сам становиться фермером…

– Экономический строй такого типа базируется на сельском хозяйстве, – с энтузиазмом начала Кортни. – Работа тяжелая, наверное, самая тяжелая из всех существующих, но и результаты могут быть сногсшибательными. При условии, что земля попадется хорошая, а сам фермер умеет работать. Мы сможем. – Она потянулась и взяла Майка за руку. – Я уверена, что сможем.

– Но вы все равно сначала пройдете обучающую программу? – спросил Герцер.

Он заметил, что Майк почувствовал себя неловко, когда Кортни взяла его руку, и постарался побыстрее высвободить ее.

– Я хочу посмотреть, что у них тут есть еще, – ответил он. – К тому же в сельском хозяйстве многое надо знать, это ведь не то что просто сунул семена в землю. Немного бондарского, плотницкого и кузнечного дела не помешает.

– Еще неделю-две будут учить воевать, – заметила Кортни.

– Что ж, думаю, я тоже узнаю подробнее об этой программе, – проговорил Герцер. Солнце уже садилось на западе, и он вдруг понял, что чертовски устал. – Где тут спят?

– У них отдельные бараки для мужчин и для женщин, – ответил Майк. – Обычно я провожаю Кортни до ее барака, а потом уже ищу место себе.

– Если хочешь, пойдем с нами, – предложила Кортни.

– Угу… – Герцер взглянул на Майка, а тот равнодушно пожал плечами. – Хорошо, если не возражаете.

Они прошли сквозь толпу и в сгущающихся сумерках подошли к одному из бревенчатых домов. Вблизи дома казались не такими солидными, как издали, между бревнами местами виднелись большие щели. Крыши были сделаны из дранки, небольших выпуклых кусочков дерева около двадцати сантиметров длиной, десяти шириной и двух толщиной. Герцер сразу подумал, что протекать такая крыша должна, как решето.

Он подождал, пока Кортни поцеловала Майка в щеку и пожелала ему спокойной ночи. Потом они вдвоем отправились через лагерь к своему бараку. Майк легко ориентировался в темноте, а ведь он всего-навсего один день пробыл здесь.

– По-моему, ты намного лучше меня видишь ночью.

Герцер как раз чуть не упал, попав ногой в одну из бесчисленных ямок. До недавнего времени тут росли деревья, после вырубки все пни выкорчевали, а ямы заполнили землей, но из-за постоянных дождей земля снова осела.

– Пару поколений назад по линии моей матери были Изменения в кошачьих, – пояснил Майк. – Я действительно хорошо вижу в темноте.

– А ты не знаешь, почему тут так мало Метаморфов? – спросил Герцер, вопрос уже давно мучил его.

– Не знаю, но мы с Кортни тоже обсуждали это. Она считает, что все дело в приспособляемости. Метаморфам обычно нужно больше энергии, либо в виде пищи, либо из других внешних источников. Поэтому после Спада они оказались в худшем положении. Подумай об оборотнях-медведях, им ведь каждый день надо очень много есть.

– Да-а.

– Или, например, парень с крыльями. Крылья-то у него есть, но летать он может только с помощью внешних источников энергии. А весят эти крылья тридцать-сорок килограммов. Если энергии извне не будет и ему придется каждый день идти по многу миль…

– Да-а.

– Я рад, что не стал Изменяться. А ты когда-нибудь подумывал об этом? – В вопросе звучало чуть ли не обвинение, но Герцер снова решил, что у Майка просто такая манера говорить.

– Нет, – честно ответил он. – Может, если бы я был чуть больше, чуть мускулистее… – Он вспомнил страшную сцену у моста. «Чуть больше» не помогло бы, надо было быть великаном.

– Ты и так крупный, – с вызовом в голосе ответил Майк.

– Это в основном гены, – заметил Герцер. – Я немного прошел мышечное скульптурирование, но и качал мышцы тоже. Я много болел, серьезно болел и никак не рос. Поэтому когда я вылечился…

– Ну, как бы то ни было, – перебил Майк, – мы пришли.

Он откинул дверной полог, сделанный, как показалось Герцеру, из выдубленной шкуры оленя, и провел спутника внутрь. В комнате уже вовсю раздавался храп.