Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Странно, но эта речь произвела на Михаила неизгладимое впечатление: он побледнел, отрицательно покачал головой, а затем все-таки кивнул, отрывисто бросив:
— Идите за мной, — и реально куда-то пошел.
Оказалось, что на второй этаж в угловую комнату с видом на сквер. Тот самый номер-люкс, который должен был достаться нам с Женькой, но, увы, не достался.
Михаил постучался, по ту сторону сперва не хотели открывать, но мы настояли, и в дверях в итоге появился полураздетый Юрий Плотников.
— Че надо?!
Боже, какие все ласковые.
— Юрий Владимирович, только если вы не против, вот тут… — кивок на меня, — хотят номер посмотреть.
— На кой?!
Я хлопнула себя ладонью по лицу. Сговорились они, что ли?
— Не номер, — уточнила я, — а гардины на окне. Мы буквально на пять секунд, это связано с расследованием…
Мои просительные интонации растопили этот неприступный, казалось бы, лед, и Юрий посторонился, крикнув на всякий случай Инне, что у нас гости. Была ли и она полуголой, я не знаю, потому что, пройдя маленький коридорчик и попав в спальню, мы наблюдали на ней шелковый халатик. Запахнутый, слава богу.
— Инка, включи! — крикнул Юрий от двери.
Она сперва не поняла, я объяснила, что именно мы хотим посмотреть.
— Поняла!
Инна присела у гардины, внизу нащупала что-то, видимо, рычажок или кнопку, и шторы загорелись яркими огнями. Когда мы выключили в комнате свет, зрелище было потрясающим.
— Хочу такие! — завопил Паша и стремительно кинулся к занавескам с греховной целью их трогать повсюду и орошать слезами. Я еле его оттуда увела. Но перед этим просмотрела целиком, сантиметр за сантиметром: шторы ровные, нет никаких кусков, да и цвет оптоволокна темный, а платье (и кусочек у меня в кармане) светлое.
— Проклятье, это не оно, — возмущалась я по пути в наш номер.
Женьки там не оказалось. Где же он?
— Куда его эта мымра увела, как ты думаешь? — спросила я Пашу, занимая свой любимый стул и доставая из сумочки листы, чтобы вписать новые сведения о расследовании. — Может, пора его вызволять?
Пашка пристроился на нашей широкой кровати, заграбастав обе подушки и положив их друг под друга, чтобы можно было меня видеть из положения лежа.
— Он уже на цепи сидит! Служит им обеим как верный пес!
— Интересно, для чего этого пса используют. Если покормить и выгулять, то ладно, пущай остается, — хихикнула я.
— Собак иногда ласкать нужно, а то захиреют, — со знанием дела сообщил друг.
— А вот этого не надо!
В этот момент вернулся сам пес, мы замолчали, ожидая объяснений.
Однако их не последовало. Вместо этого Евгений скрестил руки на груди, прислонившись к стене у входа в комнату и протяжно вздохнул, внимательно нас рассматривая, словно сто лет не видел. Мизансцена навевала ассоциации с вернувшимся с войны солдатом, который страшно соскучился по семье, да так сильно, что даже слов не находил, просто любовался.
— Ты где был? — рискнула я спросить.
— Хозяев поменял, да? — накинулся на него Пашка.
— Каких хозяев? О чем ты?
Я хихикнула, но пояснять Женьке эту шутку не собиралась. Наверняка обидится и сызнова включит «альфа-самца».
— А был я, — оторвавшись от стены и пойдя к кровати, заговорил Логинов, — у наших соседей в двенадцатом. Двигайся! — велел Пашке, чтобы прилечь рядом. — И я почувствовал на себе, что значит быть мужем.
— В смысле? — не поняла я.
— Съел два килограмма груш.
Мы засмеялись, оценив каламбур.
— Откуда их столько взялось в номере?
— У бабки растут в огороде на деревьях. Их так много, что она их сушит и ест круглогодично. Она их зачем-то приволокла с собой в поездку. Будто знала, что жениха кормить придется.
— Чьего? — не поняла я опять. Шутку, что муж объелся груш, я знала, а вот какая есть с женихом? Он тоже чего-то объелся? Или еще что-то сотворил? Кроме «Жених получил под дых» ничего на ум не шло. Да и этой шутки не существует, я только что сама придумала.
— Марфуши, чьего ж еще! Бабка замужем уже побывала пару раз, больше не хочет. Живет одна и радуется жизни, детей и внуков у нее нет своих.
— Отлично, она тебя сватает к своей родственнице?
— Ну да. Сказала, что не видать Марфуше наследства, покуда замуж не выйдет и детей не родит.
— Жестко.
— Угу. Эту мысль я и попытался донести, за что и был изгнан. Но до этого успел выяснить, что бабка и внучатая племяшка составляют алиби друг друга. Номер однокомнатный, они друг у друга на виду постоянно. Когда бабка вернулась с экскурсии, Маша была в номере и больше не отлучалась, с ее слов. Никакой фосфорной смесью она не мажется и в светящихся платьях не гуляет. Короче, история с Плотниковым и Стрельбицкой, дубль два. Или подозревать сразу обоих, или списывать со счетов.
— Ясно. — Я добавила информацию в свои записи. — Слушайте, парни, давайте пока оставим в покое эти парочки и займемся одиночками.
— Расскажи о нашем расследовании, — предложил Паша.
— Ах, да. Я выяснила, что отель заказывал шторы из светящегося материала. Оптоволокно, диоды, аккумулятор на батарейках — все, как полагается.
Женька положение лежа резко поменял на положение сидя и вперил в меня гневливый взор.
— Только не говори, что я зря терпел это сватовство и трескал сухофрукты как не в себя, потому что в подозреваемых на тот момент уже были только работнички отеля!
— Нет, не зря, не кипятись, ложись обратно к Паше. Это не та ткань, из которой сделано платье. А стало быть, его привезти могли и гости отеля.
Логинов удовлетворенно выдохнул, да и впрямь лег обратно к Паше. Похоже, ночевать на полу сегодня буду я.
— Так вот, — продолжила я, — подозревать пары — это бег по кругу. Жучка за внучку, внучка за Жучку…
— За бабку, — поправил Женя и тут же сморщился, вспомнив свою бабку.
— Не важно, я пойду возьму у Михаила список всех гостей за последние дни. Мы отсеем одиночек и обязательно тех, кого на экскурсии не было. Марфуша возвращалась в свой номер до появления призрака, поэтому мы ее подозревали. — Логинов кивнул, мол, само собой. — Вот, у нас останется сколько-то человек, среди которых будут также Светлана и Вера. То, что они не резали занавеску, не доказывает, что у них нет светящегося платья.
— Ты это к чему сказала? — нахмурился Женька.
— Ни к чему, — невинно заморгала я. — Просто так.
— Катюха, — стал разъяснять Павел своему несообразительному другу, — намекает, что мы должны продолжить миссию «Соблазнение»! Мне Светочка, уж больно она запала на неординарного врача-психотерапевта, а тебе Верунчик.
— Неординарного — это точно, — не стал Женька
