— Обезьянин полудурошный я что за тобой каждый раз бегать должна. Бегом за мной.

Эта женщина каким-то не поддающимся логическому объяснению образом снова была жива и невредима. Только похоже еще больше рассвирепевшая. Очередная группа в самых неправдоподобных позах валялась в проходе к указанному ей жилому блоку где он последний раз видел доктора Штауна. Следуя за этой непонятной женщиной, он видел, как она поймала за костюм полного цикла регенерации забившегося в угол доктора и удерживая того неподвижно, уставилась тому в глаза. Если до этого Лем говорил, что видел ужас, то он откровенно врал. Происходящее его повергло в прострацию. Штаун, явно пытался отвести взгляд от удерживающей его женщины, но не мог. Его лицо, хорошо освещенное аварийным освещением с потолка непостижимым образом, менялось. Из пышущего жизнью и здоровьем, оно постепенно превращалось в старческое с глубокими прорезями морщин и повышенной пегментостью, обвисая брылями на впавших скулах. Обнажившиеся в беззвучном крике десны стали распухшими с кровавыми язвочками, белоснежные зубы в миг источились, став уродливыми, темно желтыми шпеньками. Глаза, ранее излучавшие въедливый ум и пытливость, наполнились размытой мутью потеряв свой прежней жизненный блеск. Внезапно удерживающая его рука генерала разжала свой захват, и доктор или то что от него осталось, не удержавшись плюхнулся на пол неуклюже шевелясь на нем беспомощной массой. Настя, довольно улыбаясь словно после полученного большого удовольствия пойдя мимо него, обронила.

— Доволен, экспериментатор херов.

И уже для Лема, добавила.

— Уходим через жилые блоки обслуги. Я пока с этими гиббонами в коридоре возилась ведущие туда кабеля перебила. Так что думает мне там сейчас самое время ловить черную кошку в черной комнате. Да шевелись ты задохлик. Тоже мне нашелся спасатель Малибу, блин горелый. Лему не веря самому себе снова пришлось следовать за этой непонятной для него женщиной, носящей звание высшего офицера империи. В жилом блоке их встретила темнота, в которой похоже госпожа генерал ориентировалась не хуже, чем при свете. Найдя по дороге именно нужную ей комнату она несколькими ударами ноги выломала входную дверь. Вломившись в помещение, офицер бесцеремонно поймала в темноте маленькую девочку и ухватив аккуратно ту поперек туловища, двинулась на выход. Следом за ней крича и пытаясь вырвать ребенка из рук выскочила женщина, очевидно мать этого дитя. Генерал словно и добивалась этого со стороны бросающейся на нее в истерике женщины, ловко отпихивала ту, продолжая движение на выход. Вообще непонятно как она ориентируется в этом нагромождении лабиринтов переходов, внешнего периметра базы. У Лема сложилось неприятное чувство что идущая впереди госпожа генерал, двигается по невидимым для него указателям безошибочно находя нужное ей, да еще и в темноте. Наконец они добрались до гаража с выходом наружу из внешней базы, по дороге к которому, лейтенант собрал все углы и выступающие неровности своим телом и теперь едва не выл от боли ноющего организма. Пробежав внимательным взглядом по стоящей в помещении ровными рядами технике, женщина остановила свой взгляд на небольшом легко бронированном транспорте используемом в развед выездах при движении колон внешнего экспедиционного корпуса по открытым территориям мира 02–52. Ловко закинув во внутрь удерживаемого ей ребенка она пропустила метнувшуюся следом за девочкой женщину и снова неприятно ухватив за отворот кителя Лема буквально зашвырнула того во внутрь на водительское сидение рявкнув при этом.

— Рули обезьянин.

Лем конечно понял, что от него требуется, но счел своим долгом предупредить офицера высшего командования.

— Госпожа генерал нас расстреляют автоматические турели на выезде. У нас нет электронного пропуска на разрешение проезда.

На что снова услышал разъяренное от генерала.

— Придурок с пальмы слезший, тебе сказано рули сука пока не удавила. Нашелся мне умник буржуйский.

Лем от такого хамства даже растерялся на какое-то мгновение. Ну не принято так ругать младший офицерский состав в империи. Нет, недовольство генерала не пройдет бесследно и попавшего под него бедолагу ждет незавидная участь, вот только все это принято делать чужими руками, оставаясь чистенькими и не запятнанными. Давя страх вперемешку с обидой, он, заведя машину покосился на прижавшую к себе девочку женщину, старающуюся изо всех сил прикрыть ту, своим телом от возможной опасности. Выскочив на транспорте через автоматически распахнувшиеся ворота, лейтенант, ожидая конца своей не сложившейся жизни, погнал машину на выезд из запретного периметра базы ожидая очереди от автоматических турелей защитного периметра. Но время шло, он отчетливо видел сопровождающие их стволы автоматики так и не открывающие огонь вопреки логике. И только когда они выскочили за охраняемый периметр базы, до него дошло, что, нарушая собственную безопасность на броне сверху сидит госпожа генерал, на которую наводится электроника периметра, распознавая в ней офицера высшего командования. Их еще на протяжении сорока минут сопровождал боевой беспилотник выдавая непонятные действия. Толи силясь открыть огонь толи наоборот, охраняя от неизбежной опасности этого мира.

На отдых и сразу ночевку они остановились лишь к вечеру. Госпожа генерал указала место для стоянки рукой, попутно выдав свое сленговое.

— Туда рули, таксист хренов. Всю задницу из-за тебя отшибла на этой козявке.

На стоянке Лем стал свидетелем весьма неприятного действия со стороны госпожи генерала. Она, волоком вытащив из машины женщину, прижимавшую к себе девочку, с ходу залепила той оплеуху, от которой бедняжка повалилась на землю, старательно закрывая собой ребенка. Лейтенант едва удержал себя в рамках субординации что бы не сделать замечание генералу, поймав себя на крамольной мысли о возникшем желании сделать это несмотря на будущие последствия по отношении к нему. Затем, насильно напоив в первую очередь ребенка, которому по всему начало становиться плохо из прихваченной в пассажирском отсеке фляги, она сама сделала на показ им пару глотков жидкости.

— Это живчик без него нам всем хана.

И протянула флягу лейтенанту добавив.

— Пару глотков.

Лем знал, что на территории мира 02–52 необходимо постоянно употреблять споровой напиток, который регулярно выдается на базе ее обитателем и поэтому ему вовсе было непонятно стремление госпожи генерала заставить пить что-то подобное силой. Все прояснилось, когда он сделал первый глоток, до чего же мерзкая жижа, замешанная на спиртном. Он едва заставил себя проглотить эти пару глотков под мерзкую улыбку старшего офицера.

— Да гадость, конечно. Эти макаки живчик на виски приготовили, да еще и содовой развели. Обезьяны безмозглые. Как вас только Улей терпит?

После чего зыркнув раздраженно на женщину, протянула той флягу пояснив.

— Два глотка.

Во время еды госпожа генерал снова неприятно поразила Лема своим разговором с женщиной заставив