Толкнув высокую дверь, Серж вошел в помещение театра.

В нем работала молодая двадцатилетняя актриса кордебалета со сценическим псевдонимом Жизель. Характер у нее был легкий, как тополиный пух, оно и к лучшему – ветреные женщины всегда являлись слабостью Сержа. От серьезных барышень у него просто скулы сводило, а этим он готов был бросить под ноги родительское имение…

Точнее, то, что от него осталось.

С Жизель Серж познакомился в буфете театра. Весьма презабавное место! По-своему оно представляло изнанку театральной жизни. Сюда нередко заглядывали ведущие артисты театра, любили околачиваться молодые актрисы, нуждающиеся в покровительстве влиятельных особ. От остальных Жизель отличалась тем, что у барышни у просматривался настоящий характер, и однажды она призналась в том, что лелеет мечту войти в число ведущих актрис театра. Для этого оставалась всего лишь мелочь – подыскать подходящего покровителя. На столь ответственную роль она выбрала отставного пехотного офицера, посчитав его баловнем судьбы, имеющим многомиллионное состояние. Правда, у нее день ото дня стали закрадываться большие сомнения, и однажды она попросила его предоставить доказательства своего богатства, объявив, что в случае обмана она найдет себе другого богатого покровителя.

Расставаться с актрисой было жалко: несмотря на юный возраст, в любви она преуспела, и близость с ней доставляло Сержу немалое удовольствие. У него было серьезное подозрение, что постель она воспринимала как театр, где реализовывала свои актерские амбиции, что, впрочем, только добавляло ее облику очарования. В какой-то момент он даже осознал, что остальные женщины его перестали интересовать. И Серж всерьез стал задумываться о том, что ее объятия он променял бы на три дюжины женщин, что были у него до знакомства с ней.

Разубеждать барышню в своей несостоятельности не хотелось, уж слишком она была хороша в постели. И вот сейчас Серж, не лишенный артистических эффектов, хотел продемонстрировать ей «батюшкино наследство», которое, причуды ради, таскал в двух больших кожаных чемоданах.

Поднимаясь по мраморным ступеням Малого театра, Серж невольно усмехнулся: «Можно только представить, как вытянется девичье лицо, когда она увидит чемоданы, до самого верха заполненные деньгами. Можно поклясться, что подобного зрелища видеть ей прежде не приходилось, да и вряд ли она сумеет увидеть нечто подобное в будущем».

Поднимаясь по лестнице театра, Серж натыкался на заинтересованные взгляды молоденьких актрис – весть о том, что он стал покровителем Жизели, мгновенно распространилась по театру, и теперь всем хотелось поближе рассмотреть предполагаемого мецената.

Серж невольно вздохнул. Знали бы они о том, что сюртук, в котором он заявился нынче в театр, стоимостью почти две тысячи рублей, ему пришлось стащить из примерочной. Можно сказать, что таким образом он сумел немало сэкономить. Зато в таком нарядном сюртуке можно показаться в любом приличном обществе.

Артисты, встречающиеся ему в коридоре, с некоторым недоумением поглядывали на его объемные кожаные чемоданы, очевидно полагая, что в них размещается театральный реквизит. Интересно, как бы у них вытянулись физиономии, если бы они узнали о подлинном содержимом чемоданов.

Вот и будуар Жизель.

Серж поставил чемоданы у порога, чтобы поскрестись в дверь, как вдруг она распахнулась, и из комнаты вышел слегка раскрасневшийся режиссер театра. Глянув на Сержа, затоптавшегося в нерешительности, произнес:

– Прошу прощения, сударь… Репетиция-с, – и, слегка сконфузившись под настороженным взглядом Сержа, добавил: – Эти молодые актрисы постоянно нуждаются в опеке. Да-с, ранимые существа!

Постучавшись, Серж подхватил чемоданы, прошел в будуар. Жизель он застал сидящей перед большим зеркалом, разрумянившуюся. Высокая прическа чуток сбилась на сторону, а на выпуклый лоб тонкими пружинками из середины прически свешивались темно-каштановые волосы. Откинувшись в высоком кресле, она обмахивала разгоряченное лицо широким японским веером.

– Ах, это ты, – смутившись, произнесла Жизель. – Ты не постучался.

Следовало бы прогневаться, наговорить упреков, но вся его решимость мгновенно сломалась о широко распахнутые глаза Жизели.

Женщина с такой внешностью грешить не способна!

– Я постучался, но ты не услышала, – заметно обиженным тоном произнес Серж.

– Просто я задумалась. – Веер пришел в еще большее неистовство. – Ох, здесь так жарко! – Губы ее вдруг капризно надулись. – Фи-и, – произнесла она, – ты пришел ко мне без цветов. Ты же знаешь, Серж, как артисты любят цветы! А ведь сегодня у меня первая большая роль. Я выходила на сцену три раза. А наш режиссер сказал, – в какой-то момент барышня запнулась, – что если я усиленно поработаю над собой, то непременно буду играть в «Чайке» главную роль.

– Как это прекрасно! Извини, милая. – Чемоданы стояли посредине гримерной, бочок к бочку, как однояйцевые близнецы. – Я действительно не принес сегодня тебе цветов, в чем очень каюсь, но у меня для тебя есть нечто большее. Посмотри на эти чемоданы.

Повернув любопытное личико к чемоданам, девушка произнесла:

– И что же в них особенного?

– А ты пофантазируй, – мягкими интонациями предложил Серж.

Захлопав в ладоши, барышня весело рассмеялась:

– Какой же ты милый! Как же я не догадалась об этом. В чемоданах находятся вечерние платья и французская шляпка, о которой я так давно мечтаю! Я угадала? – восторженно спросила Жизель.

– Не совсем… Подключай фантазию! – посоветовал Серж, любуясь ее сияющими глазами.

– Так это не платья? – обиженно протянула барышня.

– Милочка, дорогая, здесь нечто более ценное, чем вечерние туалеты, – уверенно сказал Серж. – Здесь твои наряды, украшения, кольца, кулоны, броши и все то, что ты себе пожелаешь.

Жизель снова рассмеялась.

– Занятно! Ты хочешь сказать, что в этих чемоданах находятся деньги? – недоверчиво посмотрела она на возлюбленного.

– Тебе это кажется невероятным? – пожал плечами Серж.

– Нет, отчего ж…

– Ты же как-то спрашивала, какое у меня состояние? Вот я и решил тебе его показать.

– Ты меня разыгрываешь? – неуверенно протянула Жизель. – Так ведь?

– Разве я могу так некрасиво поступать со своей любимой? Если не веришь, то можешь подойти и посмотреть.

– Ты сумасшедший! – протянула Жизель. – Разве такое возможно?

– Может, ты пожелаешь взглянуть?

Чуток наклонившись, Серж готов был открыть замки.

Пожав плечами, Жизель произнесла:

– Даже не знаю… Но если ты настаиваешь.

– Пожалуйста. – Аккуратно положив чемодан на стол, Серж вставил ключ в скважину и повернул: – А теперь смотри… О-па! – громко произнес он, приподняв крышку.

Закрыв узкой ладошкой рот, Жизель громко рассмеялась.