хорошо знали ее ужасающие методы, и в их глазах человек, лежащий перед ними, не был маленькой нежной женщиной, что нельзя было не устоять перед желанием до нее дотронуться. Нет, она была настоящим, древним драконом! Любой, кто не знал этого, уже давно исчез в штормах.

Как обычно маги делали свои отчеты, но сама Шарон была явно ленивой и бескорыстной. Ее глаза даже мерцали.

В этот момент вошла служанка, сказав, что пришёл великий мастер искусства, чтобы найти аудиенцию у ее превосходительства. Суженные глаза Шарон долго не двигались, и только когда слуга был почти не в состоянии держать эту полуобнаженную позу и начал посылать беспомощные взгляды великим магам, она лениво кивнула. Маэстро тогда подошел к ней со страхом, держа художественное произведение в руке.

Это был человек без квалификации и он впервые присутствовал на встрече с таким большим количеством высших магов. Когда его взгляд переместился на сияющие босые ноги Шарон, все заметили как учитель нервно передернулся. Десятки клиновидных пронзительных взглядов сразу же заставили его осознать, что он забыл свои манеры, и холодный пот сразу покрыл его тело. К счастью, ее превосходительство не открыла глаза, а все еще выглядела ошеломленной, как будто она о чем-то думала. Она даже не заметила грубости и сильной физической реакции художника.

Маэстро подошел к дивану и склонил голову вниз, не осмеливаясь позволить своему взору конуться Шарон. Он показал работу, которую крепко прижимал к груди, а затем с уважением сказал: «Ваше превосходительство, ваш ученик Стивен сделал для вас портрет. Он имеет большую художественную ценность, поэтому я осмелился украсть часть вашего драгоценного времени, чтобы передать его вам.»

Глаза Шарон, наконец, полностью открылись, и она начала фокусироваться. Она была похожа на загорающую кошку, когда она вяло переместила свое тело, чтобы взглянуть на портрет с лучшего угла. У легендарного мага было много учеников, и она также получала всевозможные странные подарки раньше. Однако Стивен первым подарил ей портрет.

Это был портрет на половину тела, на заднем плане был летний Флоу. Предгорья вечнозеленых гор были окрашены в нежный зеленый цвет, а вершины по-прежнему покрыты снегом. Фон выглядел как мятное молоко, знаменитый десерт в Норланде.

Море было спокойным и глубоким, а небо-возвышенным. Различные оттенки синего заполнили пространство между ними, в центре которого находился легендарный маг. Шарон была одета в свои любимые небесно-голубые одеяния, прислонившись к стене парапета и уставившись вдаль.

Это действительно был шедевр!

Не было недостатка в портретах легендарного мага, даже сделанных опытными мастерами. Однако все они подчеркивали ее личность как легендарного мага. Они выражали ее красоту одновременно подчеркивая ее достоинства и великолепие. Более ранние работы описывали сцены, где она сражалась на других уровнях, подчеркивая как ее красоту, так и ее холодное намерение убивать с такой силой, что заставляла других склонять головы.

Этот полуторный портрет проявил оригинальность, и в этой работе она больше походила на красивую женщину с грациозным темпераментом.

Фон картины был синий, зеленый и белый, самый чистый, нежный и сладкий из палитры. Все цвета были подробраны довольно хорошо. Если бы не тот халат, который носила только Шарон, было бы трудно сказать, что нечеткая и рассеянная женщина на самом деле была легендарным магом.

Полутвердый портрет был гениален. Они раскрыли мысли Стивена во всей их полноте, но остались гениально расплывчатыми.

Глаза Шарон, наконец, слегка подергались, и маэстро заметил небольшое изменение. Однажды он бродил по многим королевствам, смешиваясь с судами и аристократами, и сам был убийцей женщин. Но неизменно он видел этот взгляд в глазах Шарон.

Действительно. Все эти годы люди знали только, что Шарон была легендарным магом, помня о ее могущественной магии, богатстве и растущем процветании, которое можно сравнить с группой драконов. Все забыли, что она женщина; хотя жизнь легендарных существ была очень долгой, их состояние ума со временем меняется. Со временем они стареют, как это бывает обычно, затем снова чувствуют себя молодыми, а затем снова меняются. В конце наступает безразличие. Высококлассные эльфы на Норландском континенте когда-то были в этом гламуре и имели глубокое понимание и могли рассказать об этом.

Шарон уже давно вошла в легендарное царство, но она все еще была в том же состоянии ума, что и в восемнадцать или в двадцать лет. Трудно было сказать, но в ее глазах было что-то такое, что маэстро видел во многих молодых женщинах, мечтающих о любви. Картина, очевидно, возымела большой эффект.

Когда-то, в прошлом, мастер искусства был захвачен красотой и мощью Шарон, желая отказаться от красочного мира снаружи и поселиться в Премиуме. Однако это одностороннее восхищение было притуплено временем. Любовь нуждалась в реальной основе, и как только он начал брать деньги у Шароны, чтобы поддерживать свой образ жизни, его далекие надежды быстро исчезли.

Он не испытывал ревности к желаниям Стивена. Вся эта тяжелая работа только напомнила ему воспоминания, которые, по мнению хужожника, Стивен запечатлел. Размышляя над ними, он чувствовал лишь печаль, признак возраста. Десять лет назад помочь Стивену с этим было бы немыслимо, даже если бы он дал ему огромное количество золота.

Возможно, заметив взгляд мастера, Шарон внезапно полностью открыла глаза. Ее глаза были совершенно ясны, шокируя мастера, опустив голову.

Легендарный маг с жадностью взглянула на портрет, который нарисовал Стивен, а затем ярко просияла: «Это довольно хорошо нарисовано. Я правда такая красивая, правда?»

«Конечно! Ты самая красивая из всех легенд!» Маэстро воспользовался возможностью сказать это перед всеми остальными великими магами.

Шарон сдержанно усмехнулась, а затем повернулась к серому карлику: «Блэкголд! Маленький Стивен не так уж плох. Добавьте ему немного моего удовольствия в этом месяце. Что касается суммы…»-сказав это, Шарон внезапно увидела, что мастер искусства все еще стоит на месте в изумлении: «Вы должны уйти!»

Глава 30.2

Глава 30

Часть 2

Нежный и вкусный

Все мысли остались в уме, маэстро не смел задерживаться на месте. Зная, что Шарон даст Стивену часть своего удовольствия, этого было достаточно, ведь новость обрадует молодёжь и они получат еще больше преимуществ.

На пути к точке телепортации маэстро внезапно замедлил свои шаги. Он был потрясен тем, как он изменился; с каких пор он вырос таким обычным, чтобы помочь молодому дворянину, с которым он не был знаком, преследовать кого-то, кого он любил? Это было только ради денег?

Мысленно он начал борьбу с собой, и внутренний голос сказал ему, что практически все великие маги сражались за восторг Шароны. Разве это всё не ради золота?