Хуан сделал полшага назад и приготовился прыгнуть на крышу вагона, как вдруг Чеффи застрочил из пулемета. К путям вылетел первый грузовик с подкреплениями из соседнего лагеря. Дюжина террористов в кузове палила из автоматов.

Грузовик помчался по дороге, которая шла по склону чуть выше, вдоль путей. Чеффи мгновенно сориентировался и ударил по покрышкам, пока водитель выравнивал машину. Фонтаны пыли взметнулись у левого переднего колеса, и оно лопнуло. Ошметки резины брызнули в стороны, словно фейерверк.

Колесо зарылось в мягкий песок, машину закрутило и накренило. Люди в кузове завопили. Грузовик на большой скорости опрокинулся и покатился вниз по склону. Нескольких террористов выбросило, остальные продолжали держаться, даже когда грузовик встал на крышу. Кабина прорыла в земле глубокую борозду, потом грузовик снова перевернулся и исчез в огромной туче пыли. В воздух полетели и люди, и обломки.

Прежде чем первый грузовик замер на изувеченных колесах, появился второй. Ему повезло больше: у Чеффи как раз закончилась лента — он ждал, пока Линда объяснит, как перезаряжать пулемет. Машина спустилась с холма и скрылась за громадой локомотива. Террористы открыли пальбу, и Линде с Чеффи даже пришлось нагнуться.

Кабрильо и так потерял несколько драгоценных секунд, наблюдая за спектаклем. Теперь он вернулся к главному. Вагон возвышался над головой на целый метр, так что ему пришлось с разбегу навалиться на край животом, а дальше, подтягиваясь на руках и упираясь в гладкие стенки ногами, взобраться на крышу. До поворота оставалось метров пятьсот, а разогнались они уже до тридцати километров в час.

Судя по карте, которую Стоун переслал с «Орегона», железная дорога в этом месте плавно огибала вершину горы. Одновременно начинался некрутой спуск. Тридцать километров в час — нормальная скорость, но если разгоняться и дальше, они рано или поздно сойдут с рельсов.

Хуан побежал к переднему краю вагона, где находилось ржавое колесо с четырьмя спицами, соединенное с механическим тормозом. До того как Джордж Вестингауз изобрел свой безотказный воздушный тормоз, на крыше вагона всегда дежурила специальная команда, которая при необходимости крутила такое колесо, прижимая колодки к колесам. Часто это заканчивалось плачевно. Кабрильо взялся за штурвал, надеясь, что тот не заржавел намертво, а от тормозных колодок за десятки лет простоя хоть что-нибудь осталось.

Он хотел было навалиться всем весом и вдруг выругался: колесо, как будто ни с чем не соединенное, крутилось свободно. К счастью, почти тут же раздался металлический визг, и древние тормоза все же вцепились в колеса. Они не просто работали — система недавно подверглась смазке. Несказанно довольный, Хуан повернул штурвал еще на пол-оборота, и ликование тут же схлынуло. Хуан ожидал, что тормоза еще сильнее прижмутся к колесам, а скрежет металла станет громче, однако этого не случилось.

Тормоза работают, но их хватит ненадолго.

Вагон вошел в поворот, и погрузочные механизмы скрылись за склоном. Справа открывался вид на долину. На дне ее зловеще чернели маленькие, словно игрушечные, вагоны, сорвавшиеся с рельс лет сто назад. Упавший вместе с ними паровоз, впрочем, был раз в пять мощнее «КОТа».

— Линк, ты там? — бросил Кабрильо в микрофон.

— Да.

— Какая скорость?

— Сорок два.

— Ладно. Больше сорока пяти не разгоняйся. Вагон почти без тормозов.

— А это плохо? — уточнила Линда.

— Ничего хорошего.

К передней стенке вагона были приварены скобы, по ним Кабрильо спустился. Прямо перед его носом шла штанга, соединенная наверху со штурвалом, а внизу — с червячным механизмом, который прижимал тормоз к колесу. Хуан обхватил ногами сценку и взялся за стойку, чтобы заглянуть под днище. Пропитанные креозотом шпалы замелькали у самой головы, и он увидел камень, который застрял между штангой и червячным колесом. Зубцы колеса теперь висели в воздухе и не поворачивались, когда он крутил штурвал. Хуан ухватился покрепче и почти целиком забрался под вагон. Проросшая между рельсами трава хлестала по щекам.

Хуан уже все пальцы в смазке изгваздал, а злополучный осколок ухватить не мог.

— Проклятье! — пробормотал Хуан и потянулся к пистолету.

Чтобы извлечь оружие из кобуры, пришлось повернуться, и тут он увидел металлическую канистру. Она лежала между рельсов, вернее, не лежала, а неслась навстречу со скоростью сорок с лишним километров в час. Времени выбираться наверх уже не было, так что Хуан, вися вниз головой, прицелился и выстрелил. «Файв-севен» с его колоссальной дульной скоростью просто пробил тонкие стенки канистры, которая даже не шелохнулась. Когда от канистры Хуана отделяли всего несколько метров, одна из пуль угодила в угол, и пустая тара наконец с грохотом отскочила в сторону.

Хуан опять повернулся и последним выстрелом выбил камень.

— Так-то лучше, — усмехнулся он, довольный удачей.

— Повтори, командир, — отозвался Линк.

— Ничего. Просто чинил тормоза. — Кабрильо выпрямился и взялся за скобу. — Что со скоростью?

— Пятьдесят четыре. Давлю на тормоза так, что с колодок карбоновая пыль облетает.

— Ничего. Мы же не зря встали задом. Включай первую и попробуй тормозить двигателем, а я навалюсь на колесо. Вдвоем как раз управимся.

Хуан снова полез на крышу. Состав по-прежнему огибал вершину и спустился уже метров на тридцать. По склону рос редкий кустарник. Вдруг Хуан заметил дорогу, нависавшую над путями. Дорога бросилась Кабрильо в глаза по единственной причине: грузовик песчаного цвета только что показался из-за поворота и устремился вслед поезду.

В открытом кузове стоял мужчина в непременной куфии. Он приготовился к прыжку.

Спускаясь, Кабрильо бросил винтовку на крыше. Он перелез через край, и в ту же секунду террорист прыгнул.

Ветер отнес в сторону его торжествующий крик. Едва Хуан ухватил винтовку за ствол, враг рухнул на крышу и отбросил ее. Адреналин у него в крови бурлил еще сильнее, чем у Кабрильо, — бандит с грозным воплем пнул Хуана в лицо.

У Кабрильо на миг потемнело в глазах, потом зрение стало возвращаться — медленно и мучительно. Он более или менее пришел в себя, только когда увидел, что террорист вытащил АК-47 и уже целится. Хуан перекатился и подсек его под колено. Короткая очередь ударила в крышу у самой головы. В вагоне кто-то взвизгнул от боли.

Разъяренный Кабрильо сел и ухватился за автомат. Террорист потянул оружие на себя и фактически поднял Кабрильо на ноги. Хуан нанес ему два удара в лицо — террорист так боялся выпустить автомат, что даже не защищался. Еще два мощных удара. Тут Хуан поднял голову и увидел, что двое арабов собираются повторить прыжок товарища.

Он со всей силы врезал сопернику локтем в живот и развернул его лицом к грузовику, а сам схватил за руку и надавил на спусковой крючок. Очередь срезала одного из террористов, который уже изготовился прыгать, — тот рухнул под колеса, машина покачнулась. Второй же с кошачьей грацией приземлился на крышу.