матушка пригласила меня в гости на чай и уточнила, что добраться вы мне поможете. Я могу узнать, к какому времени я должна быть готова? — промямлила она, а я снова напрягся.

Какой, к черту, чай?

— Я боюсь, я не в курсе планов своей матушки, но если дела обстоят действительно так, то я, безусловно, помогу вам добраться. Я сообщу отдельно. А сейчас, прошу меня извинить, мне нужно навестить матушку и уточнить детали. Позвольте вашу руку? — К концу фразы я уже практически плевался огнем.

Матушка решила довести меня до ручки, однозначно.

Талия вложила свою ладошку мне в руку, я закинул ее домой, а сам построил портал домой.

Ну, матушка, надеюсь, ты найдешь оправдание своим поступкам.

Тем временем в покоях адептки Ваоленс.

В комнате смеркалось. Солнышко уже давно зашло, уступая права ночи.

На кровати, погруженная в сон, лежала девушка.

Темная фигура двигалась бесшумно.

«Странно. Даже защиты особо нет. Хотя логично, что может произойти в его Академии, верно?» — подумалось ночному визитеру.

Она не проснется даже если кричать и топать ногами. Лечебный сон, в который она погружена, не даст ей очнуться, пока полностью не восстановится.

— Ох, не вовремя ты, милочка, появилась. Уйти бы тебе куда подальше, в свою нору, откуда ты выползла, да уже ничего не исправить. Ну, ничего. Решим иначе, — бормотала фигура еле слышно.

Спустя пару минут, комната была уже пуста.

Глава 50

Кристиан

Разговора с матушкой не вышло.

Как только я вышел из портала в родовом поместье, на меня налетел вихрь из моих племянников, которому я не мог сопротивляться.

— Какого интересного мужчину к нам занесло… — произнесла моя сестрёнка, выйдя из гостиной с книгой в руках.

— Здравствуй, милая, — с улыбкой произнес я и, обнял ее, — и вам привет, сорванцы!

У Кирианны и Джонаса было трое детей — близнецы Торенс и Дориан, а также чудесная дочка — Лилиана. Все, как две капли воды, похожи на отца, только глаза у всех мамины — темные, словно смоль.

— Давно не виделись, Крис, — пожал мне руку Джонас.

Они с сестрой искренне любили друг друга, хоть и брак был по договоренности, они смогли найти общий язык, а после рождения близнецов, их симпатия переросла в нечто большее. Теперь нельзя было даже представить, что моя любимая сестрёнка купила своего тогда ещё жениха, любыми цветами, которые он имел неосторожность принести ей. Со временем, конечно, он поумнел и стал носить без шипов, но получить ими по физиономии было все равно неприятно.

— Как ты? Как академия? — спросила Киарианна.

— Все в норме. Правда есть нюансы, но это позже, — я многозначительно перевел взгляд на детей и Джонаса.

Ну не хотелось мне обсуждать личное с кем-то кроме сестры. Она кивнула и хотела было что-то сказать, когда с лестницы прозвучало:

— Ну, наконец-то, мой сын вспомнил о существовании семьи.

— Спасибо, матушка, я тоже рад тебя видеть, — объятия достались и родительнице, — надо поговорить. — Я многозначительно поднял бровь, давая понять, что разговор приятным не будет.

— Все позже. Ужин! — матушка хлопнула в ладоши и, гордо подняв голову, прошествовала в столовую.

Мы с сестрой переглянулись, но возразить не посмели. Спорить с матушкой себе дороже, мы это знали, как никто.

Но и после ужина ее не удалось поймать. Она, сославшись на мигрень, выскользнула из-за стола и исчезла у себя в покоях.

— Что произошло? — спросила Киарианна, когда мы остались одни.

— Она не теряет надежды женить меня, да так, что приходится отбиваться на работе от этой Адальберт. Сил уже никаких нет. Говорили же, объяснял. Бесполезно. — Начал сразу с сути, потому что, зная что сестру, она не терпит хождений вокруг да около.

— Кристиан, она мама. Пока ты не женишься, она не отстанет, — вздохнула она, — Я могу отвлечь ее ненадолго, но, сам знаешь, четвертый ребенок у дочери — уже не сюрприз, а нечто вроде нормы.

— Милая, — я опустил взгляд на ее еще плоский живот и искренне улыбнулся, — я поздравляю тебя! Джонас уже знает?

— Пока нет. Ты первый. — Она мило улыбнулась. — Ты же не все рассказал, да?

Киарианна всегда была довольно проницательной, поэтому спорить не было смысла.

— Да.

— Попаданка?

— Да.

— Рассказывай.

— Да что рассказывать? Сильна, не похожа на наших женщин, красива до скрежета зубов и желания запереть у себя в спальне. — Вздохнул я, на мгновение открыв глаза.

— Ооо, дорогой, так вот почему Талия тебя не интересует, — лукаво уточнила сестрёнка.

— Нет. Она не интересовала меня и до появления Анны. Просто…. Я не знаю как объяснить. Сносит меня от нее, понимаешь?

— Понимаю. Но также понимаю, что скорее всего придется завоевывать. Сомневаюсь, что она прям с разбегу выскочит за тебя замуж. — Сказала она то, что я и так уже знал.

— Что мне делать?

— Будь я моложе, посоветовала брать на плечо и тащить, потом свыкнется. Но сейчас…. Лучше дай ей то, что ей сейчас явно не хватает.

— Что? — не понял я.

— Тепло, заботу, будь рядом, но не стой столбом. Дай ей привыкнуть к себе, приручи. Не мне тебе рассказывать, — отмахнулась она.

— Да в том-то и дело, что я никогда не завоёвывал. Все сами приходили. А тут…

— Тем интереснее и слаще будет победа.

Я улыбнулся. Какая всё-таки она уже взрослая.

Мы поговорили ещё немного и я открыл портал в академию. Надо было проверить свою занозу.

Но заноза, не знала о моих планах на её счёт, а потому все так же спала.

Так продолжалось ещё три дня.

На четвертый день она пробудилась.

Я был у короля, поэтому отправил сообщение Эрику, чтобы он помог, а сам от нетерпения, чуть не сорвал совещание.

Так быстро, казалось, я ещё не решал свои дела.

Но придя в покои адаптки Ваоленс, я обалдел.

Как она хихикала с Эриком…

Насколько искренне ему улыбалась, а он…

Этот лис использовал свой магнетизм на полную.

Внутри меня снова что-то у утробно зарычало, а дальше начался полный фарс.

Я, как подросток, не смог совладать с ревностью, наговорил ей кучу неприятного, отхватил пощечину, полагаю, заслуженную, и ушел, оставив ее, в гневе, одну.

Дурак. Полнейший идиот.

Я метался по кабинету, словно раненный зверь.

Но когда я уже собрался вернуться, меня обожгло изнутри такой лавиной боли, горечи, обиды и злости, что я, на миг, задохнулся от чужих эмоций.

И это с ней сделал я?

Следом за этой мыслью, я почувствовал укол холода, а дальше… я перестал чувствовать ее вовсе.

Она пропала.

Пулей