— Да не парься, вот увидишь, когда мы достанем коня, она будет совсем иного мнения.

— Угу, — без всякого воодушевления согласился Фалайз, ни на йоту в это не веря.

— Наверх товарищи, все по местам! Последний парад наступает!

Именно с такими словами группа Гонгрика, разобрав баррикаду, ринулась на прорыв. И что самое удивительное: хотя их ожидало на пути огромное множество зомби, они прорвались.

Кто первым догадался запеть «Врагу не сдаётся наш гордый Варяг», никто не знал. В группе было много иностранцев, поэтому первая попытка ушла в никуда: слова-то они, по понятным причинам, не знали. Зато когда мотив подхватила троица новичков, запели кто как умел, с учётом особенностей автоперевода, уже абсолютно все. По мрачным коридорам, предвосхищая появление отчаянно пробивающейся к боссу группы, эхом разносились слова старинной оды идущих на смерть. Её, спустя пять минут пути, назубок знали уже все.

Шли они самым коротким путём, не мешкая и не пытаясь зачищать жилые помещения замка. Это было бессмысленно: игроков осталось слишком мало, к тому же комнаты эти представляли из себя самый настоящий лабиринт, напичканный ловушками пуще прежнего. Выход был только один: пробиваться вперёд так быстро, чтобы идущие следом противники не успевали за группой.

Несколько раз Фалайзу казалось, что вот сейчас им точно конец, но кто-нибудь непременно начинал: «Прощайте, товарищи! С Богом, ура!», и группа в едином порыве пробивалась дальше.

Комната Витора фон Альмагея располагалась на отдельном этаже и, как выяснилось, представляла из себя не жилое помещение вовсе, а храм. Все сопутствующие атрибуты были на месте: высокий потолок, витражи из цветного стекла, статуи какого-то, судя их общему сходству, одного бога, точнее богини, ряды длинных скамей, и, конечно же, алтарь, находящийся на небольшом возвышении. На нём лежал Витор, за которым бережно и с заботой ухаживал ангел.

Когда в помещение ворвались игроки, она отстранилась от барона и с презрением произнесла:

— Враги света снова здесь, мой верный рыцарь.

Однако в бой группа вступила сразу. Вместо этого они развернулись и принялись баррикадировать двери храма, самым наглым образом используя для этого внутреннее убранство. Тукан так вообще повалил одну из статуй и натурально покатил её.

— Воры, убийцы, мародёры — вот кто это, — прошипел Витор, с трудом поднимаясь.

— А ещё проститутки и наркоманы! — добавил, не оборачиваясь, крестоносец.

— И эти, гомо… — крикнул кто-то, — гео… как же их, гомеопаты, во!

— Вам не достанется ни клочка этой земли! — барон поднял свой молот, как для удара. — Во имя богини!

Он взмахнул своим монструозным оружием, однако первый удар пришёлся не по игрокам, а по витражу, и разбил его вдребезги. Сквозь него в помещение хлынул ослепительной яркости солнечный свет. Ангел подошла к Витору и осторожно поцеловала его в лоб.

— Богиня услышала твою мольбу и дарует тебе своё благословение, верный рыцарь…

От барона столбом повалил пар. Сквозь его доспех вдруг начали пробиваться всполохи белого пламени. Вскоре оно целиком охватило Витора, от головы, образовав там что-то вроде короны или нимба, до рук и ног.

— Воспылай же огнём веры и убей их всех до единого.

Закончила свою фразу ангел и отдалилась, вернувшись к алтарю, показывая, что она участия в бою принимать не будет.

— Сразу видно, — оценивая происходящее, заметил Фалайз, — религия добра и мира.

— Ага, сейчас он нас сожжёт во имя лучших своих побуждений, — поддакнул Гонгрик. — Ну шо, ребят, покажем этой образине? Как вы там стонали? Наверх, все по месту, оружия в ряд?

— ПОСЛЕДНИЙ ПАРАД НАСТУПАЕТ! — прозвучал в ответ нестройный хор голосов.

Бой с Витором, точнее его вторая фаза, очень предсказуемо оказалось трудной. Сказывалось как то, что босс был явно рассчитан на большее количество игроков, так и то, что группа имела перекосы в составе.

Потрёпанные, немногочисленные танки не могли удержать внимание барона на себе. Четвёрка чудом уцелевших лекарей едва справлялась с тем, чтобы держать их живыми. Больше прочих страдали игроки, специализирующиеся на нанесении урона, которых некому было лечить.

Витор хоть и был бойцом ближнего боя, но обладал на удивление широким арсеналом для нанесения урона издали. В основном с помощью огня. То и дело он точечно кидал огненные стрелы. Мог без предупреждения пыхнуть пламенем, словно какой-то дракон. Умел пускать из руки струю огня, которой бы позавидовал и иной огнемёт. Но самым опасным из этого было умение испускать неторопливую волну пламени, убивавшего мгновенно, при ударе молотом о пол. Спастись от него удавалось лишь в том случае, если вовремя заметить и успеть убежать за одно из укрытий — ими служили те самые статуи, часть которых очень некстати оказалась в баррикаде.

Фалайзу в этом плане было не привыкать. Он себя поджигал более чем регулярно и без посторонней помощи. Стоял новичок тоже поодаль от других магов, чтобы ненароком не задеть, и поэтому босса видел очень хорошо и всегда замечал момент перед испусканием волны смертоносного пламени. Кроме того, у него даже укрытие было личным — отдельно стоящий постамент. Другим игрокам бегать туда было далековато, да и места там было маловато, а дикому магу хватало в самый раз.

Во время очередной волны в укрытие вместе с новичком прибежал и Тукан. Ему, как одному из танков, приходилось, пожалуй, хуже всех. Вся битва для него состояла из постоянной беготни туда-сюда и попыток сбить с себя пламя.

Закопченный, запыхавшийся и явно очень недовольный происходящим, крестоносец нырнул за постамент и недовольно крикнул:

— Да сколько можно-то, а?!

— Надоело? — с усмешкой поинтересовался Фалайз.

В ответ Тукан продемонстрировал остатки своего меча — от того осталась хорошо если треть, да и та местами поплыла, словно была сделана не из стали, а из пластмассы.

— Этот гад не стоит того. Такой меч был… мой первый меч.

Мимо, уже в общем-то привычно и буднично, прокатилась волна пламени.

— Ну-с, — вздохнул Тукан, выглядывая из укрытия, — щас я ему покажу, почему не стоит связываться с Шабанами!

Фалайз проводил его задумчивым взглядом и выпил за его успех зелье маны — благо их теперь можно было не беречь.

Спустя пару минут, во время новой волны, компанию ему составила уже Фиона.

— А что? Тукан сбегал, и я сбегаю! — заявила жрица на ещё незаданный вопрос.

— И как тебе бой?

— Огонь, — жрица посмотрела на свои