Интересно, как это я вернусь, сам себе, что ли, я контракты сочиняю? Чушь!

* * *

– Виктор, завтра делаем праздник? – спросила по телефону Валя. Придут мои девчонки, как ты и хотел.

– Да, – сказал Виктор, как-то неопределенно.

– Ты не хочешь? – спросила Валя, уловив эти интонации в его голосе. А я уже придумала, что мы на стол поставим.

– Нет, нет, конечно, отметим, – поспешил оправдаться Виктор. Мы сообщим им о нашем решении пожениться. Это будет, как наш первый семейный праздник.

Пусть приходят! – решил Виктор, назло проводнику. А ты когда вернешься? – спросил он ее.

– Сегодня вечером, – сказала Валя. Сестра вернулась из больницы. У нее все в порядке, аппендицит не подтвердился. Небольшое отравление.

Виктор почувствовал в ее словах прилив радости.

– Жду, ты даже не знаешь, как я тебя жду, – проговорил Виктор, тоже наполняясь ею, и посылая к черту все эти предсказания.

* * *

– Тамара, – продумал Виктор начало своей фразы для разговора с женой, который был для него не очень приятным. За своими проблемами он не успел позвонить жене, встретиться с детьми. Сейчас он решил восполнить этот пробел.

– Я вернулся из Африки, – продолжил он готовить свои фразы. Хотел вам кое-что привезти. Как там дети, как сама?

Виктор хотел воскресить в памяти лицо своей первой жены, и почему-то оно возникло в мозгу не четко, а как в тумане.

– Как будто не видел ее много– много лет, гораздо больше, чем это было на самом деле, – подумал он. Ведь я разговаривал с ней всего-то… год назад. Год! – ужаснулся он. Значит, я не видел ее с того самого дня моего первого отъезда в командировку!?

Он даже удивился этому, потому что вдруг осознал, что не знает, что с ней, что с детьми, и как они сейчас поживают!

– За год могло случиться всякое! – подумал он. И приехав, я не вспомнил о ней и детях сразу. Может быть, конечно, помнил? Но отгонял эти, и так слабые позывы, все дальше и дальше, на потом, когда решу все свои проблемы. Почему? Эгоист! Давал иногда деньги думал, что все о кей, что сделал все, что положено порядочному человеку?

Ему вдруг стало очень тоскливо и стыдно. Картины его прошлой семейной жизни были, как будто покрыты газовым покрывалом и угадывались лишь слабыми очертаниями.

– Дети, но ведь они уже большие, и вряд ли нуждаются во мне так, как раньше, – успокоил он сам себя. А Тамара? Она теперь официально не его жена, вот и все.

Все как будто встало на свои места. И совесть на минуту затихла.

– Теперь я должен учитывать желания Вали, – довершая свое успокоение, сказал он сам себе.

Его мысли прервал телефонный звонок.

– Виктор это я, – услышал он знакомый голос и вздрогнул от того, что он пришелся в точку к его недавним мыслям и переживаниям. Это была жена.

– Виктор, ты совсем забыл нас, – сказала жена, и он удивился, как мило и добро звучит ее голос.

Он, почему-то, представлял его резким, он ждал от него издевательств, упреков, и зла. Но голос был нежный и добрый. И несчастный. Виктор вдруг ясно увидел, как она улыбается в этот момент, он увидел ее грустные глаза, и руку, сжимающую телефонную трубку. Он вспомнил за минуту всю их жизнь, и рождение детей, и их ссоры и счастливые дни. Он вспомнил ее упреки, и свои отговорки. Он вдруг вспомнил и понял свои ошибки, свою леность и свое безразличие к ее просьбам. Она говорила ему, что устала так жить, что ему нужно искать другую работу, потому что этих денег не хватает. А он считал все это за придирки и не собирался ничего предпринимать. Жил своей жизнью, своими стихами. Иногда изменял ей, на зло, иногда влюбляясь, иногда просто уходя в другую жизнь, от этой, где он был обязан, обязан. Обязан. Он представил Тамару в ее вечном платье с гвоздиками, которое он купил ей на ее тридцать пять. Он вспомнил свою скромную квартиру, которая тогда казалась ему вполне приличной. Теперь он знал, что это была бедность. И если у него и были иллюзии достаточности, то это была ее заслуга. В доме всегда были друзья, всегда был вкусный обед. А дети хорошо одеты. Все, что не хватало для покупки, Тамара дополняла своими руками. Шила, вязала, работала в конце– концов, и получала больше его. И ему это казалось нормальным! Он почему-то, не думал об этом. Ему стало очень стыдно, и чувство, которое возникло в душе, вдруг показалось ему очень знакомым и испытанным недавно. Виктор даже покраснел от этого самобичевания.

– Да дела, дела, – пробормотал он. Вот только вернулся из командировки. Не успел еще решить все проблемы, замотался.

– У тебя внук, – сказала Тамара. Леночка родила три дня назад. Я думаю, ты должен знать. И если хочешь, приходи на него посмотреть, она завтра, выйдет из больницы.

– Как родила! Она ж еще совсем девчонка! – воскликнул Виктор, сам еще не совсем понимая смысл полученной новости.

– Восемнадцать. Рановато конечно, но ничего, главное все как положено. Они поженились. Отец у ребенка есть. Ему тоже восемнадцать. Да в наше время это уже никого не удивляет. Не она первая, не она последняя. Тебя нет, а я одна с ними справиться не могу. Но, слава Богу, мальчик хороший. Будем помогать, а остальное, потом наживется, – как-то устало сказала Тамара.

– Как роды, все нормально, сколько килограммов? – выложил Виктор весь набор вопросов.

– Все нормально, ее там и не задерживают. А ребенок родился крупный, четыре с половиной килограмма. Крепыш, Леночка говорит, что на тебя похож, – немного оживилась она.

– Да?! – Виктор представил мордочку малыша, преломляя через призму лет свое лицо, и вспоминая свои фотографии, и все же, не смог представить этого малышку. В его представленной картине, в пеленочках лежал он, сегодняшний. Виктору, даже стало смешно от этой картины.

– Мама твоя тоже обещала приехать, но вот заболела, вроде бы и не очень сильно, сейчас в больнице… Сердце, есть сердце, – грустно сказала жена. Ты хоть сестре позвони, она на тебя очень обижается. Говорит, что ты совсем их не вспоминал. Ведь все тяжелое на нее легло. А мать то тебя все ждала.

– Я ей позвонил и денег дал, – он понял, как фальшиво звучат сейчас его слова. Деньги, разве ими все окупишь? Но мать? Да если бы он знал, он бы первым делом … Он вдруг поперхнулся своими благими раскаяниями, вспоминая, как откладывал иной раз поездку к матери, в угоду своих мелких проблем. И он уже получил сам от себя за все это, когда пережил смерть матери, получив телеграмму. А теперь, снова! И теперь этот удар был еще сильнее, потому что был двойным. Потому что он второй раз прозевал быть хорошим, и мог скрасить матери ее последние дни… Почему последние? – подумал Виктор. Мать еще не умерла, она в больнице. Да потому что, в прошлый раз она тоже вот так умерла в больнице, попав в нее с сердцем. Когда в прошлый? Это происходит сейчас? – в голове у Виктора все запуталось. Наверное, это был сон, только очень яркий, вот я все это и наложил друг на друга. Слава Богу, мать еще жива. Я успею увидеть ее, завтра же поеду к ней опять.