Я понимаю, что мы приехали на место, увидев на парковке людей, одетых в костюмы.

– Мы не единственные из «Игры престолов», да? – спрашиваю дядю Майкла.

– Не! – говорит он. – Есть еще Дом Болтонов. – Он показывает на группу ребят, идущих к двери, в черных джинсах и футболках с изображением человека с содранной кожей. – И еще есть Лорды Винтерфелла. – Он снова оглядывает меня с головы до ног и добавляет: – Думаю, в таком виде тебе нужно играть с ними. Есть еще Безымянная команда. Но мы пришли первыми!

Я поворачиваюсь к Джейсону:

– Ты когда-нибудь уже так играл?

Мне еще нужно узнать, откуда дядя Майкл его знает.

– Нет. Но мой брат играет в команде Майкла, так что я много слышал об этом.

– Вы каждый раз наряжаетесь для игры? – спрашиваю дядю Майкла.

– Не, только для последней в году.

Мы заходим внутрь. Нам с Джейсоном нужно взять ботинки. Мы единственные, кому они нужны. У всех остальных есть свои. Кажется, у них есть даже собственные шары, разрисованные в тематике команды.

Мы сидим рядом, обувая красные с голубым ботинки, когда заходит группа полуодетых парней. У них такие прически, словно перед носом у каждого есть невидимый вентилятор, сдувающий назад их волосы.

– Думаю, Оливия разочаруется, что она не в этой команде.

Джейсон смеется.

– Мне кажется, такое количество масла на волосах затрудняет игру.

А они все обмазаны этим маслом, которое блестит под флюоресцентными лампами.

Пока Майкл и члены его команды вписывают имена всех участников в табло наверху, мы с Джейсоном разглядываем людей вокруг. На соседней с нами дорожке стоит группа, одетая как священники и монашки. Есть команда в медицинских костюмах, какие-то парни с красными шеями и любители марихуаны из команды «Курнем?».

Но больше всех мне нравится команда «Свободные войны».

– Жаль, что они не одеваются так все время, – говорю Джейсону.

– Ну, теперь, когда мы все собрались, пора сделать коллективную фотку, – говорит дядя Майкл. Он расставляет всех по местам и ставит нас с Джейсоном в центр первого ряда. – Так как мы – Ланнистеры, я хочу видеть на лицах высокомерие и самоуверенность.

Он снова уставился на мой костюм.

– Или можем направить наши мечи на предателя в центре?

– Ха-ха, – говорю я.

После небольшого обсуждения мы с Джейсоном скрещиваем руки на груди и встаем спина к спине, поворачивая лица на камеру. Женщина-фотограф одета в черную юбку-карандаш и белую блузку, на ней черные очки, а волосы собраны в пучок.

– Она в какой команде? – спрашиваю.

– Команда «Библиотека шаров», – отвечает брат Джейсона Хэнкс. – Нет зрелища горячее библиотекарши, играющей в боулинг.

Она несколько раз щелкает камерой, потом дядя Майкл выкладывает фотки во все социальные сети, отметив в комментариях всех, кого только можно.

На телефоне высвечиваются уведомления о сообщениях.

Первое, что вижу, – это фотка Гриффина и девушки из класса на год младше нас по имени Сабрина. Они сидят на складных стульях перед костром, повернувшись лицом друг к другу.

Подписи к снимку нет, только строка эмодзи с пламенем.

Это слишком банально.

И, слава богу, я ничего не чувствую, глядя на это.

Наконец прибывают леди в розовом и бейсболисты. Им дают дорожку через четыре от нашей. Оливия пытается всех собрать для групповой фотографии.

Я бросаюсь к ним и говорю:

– Давайте я вас сфоткаю!

Она отдает мне свой телефон и встает между Чарли и Уэсом. Глядя на своих кузенов и Уэса, я уже не хочу быть леди в розовом.

Делаю несколько кадров и возвращаю телефон Оливии.

– Подожди, – говорит Уэс. – Давайте снимемся вчетвером.

– Да! – вопит Оливия.

Мы с ней встаем в середине, Уэс – за мной. Он обнимает меня одной рукой и близко придвигается. Я понимаю, что улыбаюсь по-дурацки, но ничего не могу с этим поделать. Мы снова та самая «великолепная четверка».

– О, мне нужно было быть в этой команде! – восклицает Оливия, когда мы покончили с фотографиями. Она наконец увидела команду «Не Могу Поверить, Что Это Не Настоящее Масло».

Я смеюсь.

– Софи, – зовет меня дядя Майкл, – иди сюда!

После двух бросков становится понятно, что я плохо играю в боулинг. Мой счет так и не открыт.

Ноль.

Джейсон ненамного лучше, но, по крайней мере, два очка он заработал.

– Сколько раз мы играем? – спрашиваю.

– Два, – хором отвечает мне моя команда. Все стараются быть милыми со мной, хотя мои очки удерживают команду в отстающих, а один парень так просто закрыл лицо руками.

Плохо ли то, что я наблюдаю за игрой через четыре дорожки от меня больше, чем за собственной? Наверно. Но я не единственная, кто не перестает засматриваться на леди в розовом и бейсболистов. Джейсон уже раз десять оглядывался на Сару.

Когда снова подходит моя очередь бросать, вижу скорбное выражение на лицах моих товарищей по команде.

– Ты должна делать первый шаг с той же ноги, в какой руке держишь шар, – сзади меня возникает Уэс. Он берет воображаемый шар в свою руку и делает шаг вперед правой ногой, одновременно выбрасывая вперед правую руку. – Это нужно делать одним движением.

– Ты что, помогаешь другой команде? – кричит Чарли.

Мы оба не обращаем на него внимания.

Уэс кивает мне.

– Попробуй, но пока не бросай шар.

Я держу свой шар перед собой и стараюсь воспроизвести то движение, которое он мне только что показал, но у меня не получается сделать одновременное движение рукой и ногой. Я отхожу обратно и снова пытаюсь, но опять ничего не выходит. И тогда Уэс встает позади меня, кладет левую руку на мое бедро, а правую – мне на локоть.

– Окей, давай попробуем еще раз, – говорит он мне прямо в ухо.

Я киваю, потому что от этих слов во мне все млеет. Он держит меня за локоть, я делаю шаг вперед с правой ноги, и он помогает мне делать одновременное движение правой рукой.

– Теперь сама, – говорит он.

Я делаю глубокий вдох и возвращаюсь на линию старта. И бросаю. Шар отскакивает пару раз от дорожки, затем начинает очень медленно катиться к кеглям. Я верчусь рядом с Уэсом.

– Не могу смотреть на это! Скажи, что будет?

Он улыбается, наблюдая за тем, как медленно катится шар, кивает головой и бормочет: «Давай… давай…». Когда раздается звук падающих кеглей, я оборачиваюсь и вижу, что их упало семь штук.