Управляющий облегчённо вздохнул.

– Женское соперничество… – вымолвил он и тотчас спохватился. – Ах, простите меня, госпожа!

– Вы всё правильно поняли. Вот два письма: одно предназначено госпоже Хитоми, другое – её ответ любовнику. Если эти послания попадут в руки господину, и он избавит Момодзоно от присутствия Хитоми и Ихары, то считайте, что вы – владелец нового дома.

Управляющий приосанился и сказал:

– Я помогу вам, госпожа Югей. Но учтите, ели вы обманите меня…

– Не волнуйтесь, огласка мне ни к чему, – заверила наложница.

Управляющий долго думал: как лучше показать хозяину любовные письма госпожи Хитоми? Наконец, он сочинил правдоподобную на его взгляд историю и вечером, когда господин Уми-Сайто прибыл в поместье из Нисиномии, вошёл к нему в покои.

– Что тебе нужно? – удивился канцлер.

– Господин, простите меня, – управляющий рухнул на колени и коснулся лбом пола.

– Что-то случилось?

– Да, мой господин…

Уми-Сайто удивлённо приподнял брови.

– Ты – управляющий и во время моего отсутствия несёшь полную ответственность за поместье! – воскликнул он.

– Точно так, господин канцлер. Поэтому я – у ваших ног.

– Хорошо, – хозяин немного смягчился. – Я не сомневаюсь в твоём радении и преданности. Говори…

– Вот… – управляющий потянул канцлеру письма госпожи Хитоми, тот бегло прочёл их. И по мере прочтения лицо его краснело от ярости всё больше и больше.

– Где ты взял эти письма? Ты украл их из покоев госпожи Хитоми? – канцлер постепенно впадал в ярость. Управляющий прекрасно знал, что в таком состоянии хозяин может вытащить вакидзаси из ножен и тогда – прощай голова…

– Нет, мой господин. Умоляю, выслушайте меня!

Уми-Сайто с трудом взял себя в руки.

– Говори!

– Вы сами сказали, что в ваше отсутствие я несу ответственность за поместье…

– Да, но не за моих наложниц… Хотя… – канцлер осёкся и на мгновенье задумался. – Продолжай…

– Так вот. С появлением господина Миёси Канаиэ, брата несравненной Югей, госпожа Хитоми стала странно себя вести. И это заметили почти все в поместье.

– Все, кроме меня!!! – воскликнул канцлер. – Какова! И ночь успела с ним провести, в то время как я радею на службе, она…

– Словом, господин, я взял на себя смелость и велел своему слуге следить за госпожой Хитоми. Я понимаю, что совершил неслыханную дерзость… – управляющий в испуге распластался прямо у ног хозяина.

– Встань. Говори…

Управляющий продолжил.

– Так вот из Киото прибыл посыльный с посланием для госпожи Хитоми. Мой слуга проследил, как она написала ответ и хотела отправить с тем же посыльным обратно. Слуга предложил посыльному пятьдесят рё, и тот не устоял перед такой суммой…

– Да, сумма внушительная. За старания ты получишь больше. Но госпожа Хитоми отдала посыльному ответ, – канцлер указал на свиток с пятистишием. Он ещё раз пробежал по нему глазами: – Несомненно, писала она, её рука… Но как ты раздобыл письмо от господина Миёси, наверняка оно было спрятано в её покоях?

– Простите меня, господин. Мой слуга выкрал его…

Уми-Сайто хмыкнул и неожиданно рассмеялся, затем снял с руки внушительный серебряный перстень и потянул управляющему.

– За него ты сможешь выручить в Киото не менее восьмидесяти рё.

Управляющий, уже приготовившийся испытать на себе господский гнев, чуть не лишился сознания от радости. Он с поклоном принял перстень, упал в ноги канцлеру и начал целовать полы его кимоно.

– Ступай прочь! – приказал канцлер управляющему. – Ты сделал своё дело…

Уми-Сайто подошёл к столу, на котором стоял кувшин с вином, наполнил им чашку и залпом осушил её…

– Порочная женщина! – воскликнул канцлер в сердцах, сгорая от обиды и ревности. – Как она могла предпочесть мне какого-то чиновника из провинции?! – самолюбие его было уязвлено.

Уми-Сайто тотчас направился в Южные покои Хитоми. Она, ни о чём не подозревая, рисовала тушью. Когда господин вошёл в покои, женщина улыбнулась и поспешила ему навстречу, но, завидев его гнев, отпрянула и испугалась. «О всё знает…Стража видела меня ночью…» – мелькнула у неё в голове.

Неожиданно господин Уми-Сайто протянул наложнице два свитка.

– Что это? – спросил он, стараясь сохранять спокойствие.

Хитоми взяла свитки, развернула один из них и прочла, придя в неподдельное недоумение.

Свиток, испещрённый изящной каллиграфией, гласил:

«Драгоценная Хитоми, это пятистишие я написал под впечатлением проведённой с вами ночи…

Печаль со мной,

Как будто в зыбком сне

Мы встретились, —

Сердце, пленённое тобой,

Страстными чувствами полно…[140]

Миёси Канаиэ».

– Не знаю. Некто, судя по всему, господин Канаиэ пишет о том, что якобы провёл со мной ночь… Но я не понимаю…

Она стояла, сжимая свитки в руках, удивлённо взирая на Уми-Сайто.

– Зато я понимаю. Ты вступила с этим ничтожным чиновником в связь. Письмо тому – подтверждение!

– Нет, господин, выслушайте меня! – Хитоми упала перед ним на колени. – Это чудовищная интрига!

– Неужели? – наигранно удивился канцлер. – Тогда прочти свой ответ… – он указал на второй свиток, который держала наложница. Та быстро его почла, понимая, что погибла, – действительно это была искусно разыгранная интрига.

Ответ, написанный беглым фонетическим письмом и почти что её почерком, гласил:

Подобной любви

Может не выдержать сердце,

И я умру.

Был ты прежде чужим, а ныне…

Вся моя жизнь – в тебе.[141]

– Я не писала этого письма, хотя почерк весьма похож на мой.

– Ты можешь всё отрицать, но я уже принял решение!

Хитоми, затаив страх, взирала на канцлера.

– Я сделаю всё, что вы прикажите, – тут же вымолвила наложница, понимая, что данная интрига может быть ей весьма на руку.

– Завтра ты и Ихара покинете Момодзоно. Можете взять с собой всё, что пожелаете…

Хитоми разрыдалась и упала в ноги Уми-Сайто.

– Надеюсь, ты выражаешь искреннее раскаяние.