– Добро! – хлопнул меня по плечу седоусый дядька, как я понял, командир. – Отдышись пока.

Я, в общем-то, не запыхался, но осмотреться стоило. Нападавшие где-то на порядок превосходили шипасов. Алыми мы уже повосхищались. Хушшар брали неистовством и боевым умением. Им-то шипасы, потомственные пираты, с детства танцующие со сталью, противостояли достойно. Но вот то, что вытворяли эти полуголые юноши – Стальные Лососи, немедленно подсказал Саин – превосходило всякое воображение. Для упора им совсем не нужна была плоскость, они атаковали с любой поверхности, вертикальной, горизонтальной, наклонной, используя их и, казалось бы, совершенно игнорируя всякие законы гравитации. Все это проделывалось с невероятной скоростью, которая не оставляла противнику никаких шансов.

Бой неуклонно двигался к своему логическому завершению. И, что особенно приятно, вполне нас устраивавшему. Палуба и носовая надстройка уже, безусловно, были наши. Шипасы удерживали лишь корму. На двух лестницах, ведущих наверх, уже рубились. Но если на одной полуголые молодцы уверенно теснили многоцветье пиратов, то на второй синие безрукавки раз за разом откатывались, оставляя на ступеньках тела, наткнувшиеся на стальную метель, которую раскрутил шад Онгак Оглан.

Я хлопнул по плечу командира и подбородком указал в ту сторону. Он согласно кивнул, что-то рявкнул и алый квадрат неторопливо двинулся. Как раз туда. Победу добывать.

Однако нас определили. Раздвинув Хушшар, вперед вышел Леонид. Остановился. Секунду они просто смотрели друг другу в глаза. Лорд и шад. Лица Леонида я не видел, а по бесстрастной физиономии старого кречета понять что-либо не представлялось возможным. Он просто стоял, опустив залитую кровью по крыж саблю, и смотрел поверх голов. Слегка улыбнулся. Действительно, какой еще смерти мог желать себе старый воин. Именно такой. На залитой кровью палубе.

Бой как-то подзатих. Еще бы. Битва вождей.

Леонид вытянул меч.

– Сдавайся.

Шад улыбнулся шире. Чистоплотно сплюнул за борт и прыгнул вперед. Красивые позы еще никого до добра не доводили. Не довели и Леонида. Стальной щит отшвырнуло, вытянутый клинок и сабля куснула высокий ворот лорда. Не знаю, из чего изготавливалась одежда его, но сегодня она спасла жизнь наследнику лордов Буря. Быть бы ему без головы, но скрежетнув по богато расшитому вороту, прорубить его сабля не смогла. Правда, скользнула по скуле Леонида, ударила изрядно, и он рухнул, заливаясь кровью. Место директора порта вполне могло бы оказаться вакантным, но на шада со злобным клекотом налетел один из тех алых усачей, что охраняли лорда во время боя. По возрасту они казались равными, и там где молодость надеется на ловкость и силу, зрелость ставит на умение, а старость верит лишь в точный расчет. Схватка затягивалась. Выверенная атака сменялась столь же выверенной защитой, и так – до бесконечности. Казалось, два старика танцуют какой-то лишь им одним ведомый танец. Красиво. И страшно. Очень равные встретились противники. В какой-то момент соперники, заклинив клинки гардами, замерли. Тишину прорезал всем хорошо знакомый свист, и алый стал заваливаться с метательным ножом в глазнице. Моему неверному союзнику надоело любоваться красотой боя. Шад разъяренно развернулся к племяннику.

– Онгак! – вскочил на ноги уже, похоже, давно пришедший в себя Леонид.

Тот перевел взгляд на нового противника. Поздно. Лишь для того, чтобы зафиксировать торчащий из своей груди меч лорда Бури. Инфаркт. Попытался поднять саблю. Не смог.

А шипасы стали бросать оружие.

* * *

На совет меня не позвали. Чему я весьма обрадовался. Я нашел не залитую кровью бухту каната и просто сидел, прихлебывая вино из фляги, позаимствованной у одного из шипасов. Ему она по ряду причин была уже ни к чему. Денек выдался хороший, хотя и не для всех. Солнечный.

– Эй, яр! – окликнул меня Краб, тот самый, что командовал подразделением, к которому я примкнул. – Пойдем, тебя зовут.

Вставать не хотелось.

– Слушай, а как вы нас нашли?

– А. Это. Так наши же весть послали.

Я ловко впал в ступор. Радио тут вроде нет. Оценив мое состояние, Краб усмехнулся.

– Да вас когда опоили, гоард лорда укрыться успел. Как, не скажу. Это наше умение. А весть... Так был фалер у них. Это ж голову надо пропить, чтобы в своей памяти к шипасу на корабль в силах малых взойти. Вот дружинушки и расстарались. Фалер, он без моря не живет долго. Ну, а если его после суши в воду опустить, да серебром угостить, заорет так, что его все его братики услышат. Ну, наши и услышали. Мы соседей позвали и напереймы пошли.

Из объяснений его я понял мало. Но зерно ухватил. Имелась у них некая система оповещения.

– Ну, пойдем, что ли?

* * *

Знаете, есть такое красивое выражение «дежа вю». Вот в это самое выражение я, проснувшись, и попал. И хотя меня в этот раз не связали, помещение, куда поместили, выглядело попроще. Чтобы не сказать грубее. Тюрьма. Камера. Только деревянная. Но не могу не признать, завтрак мне подали богатый. Наверное, в честь былых заслуг. Оружие опять отобрали. Одежду же в этот раз оставили. Ну, что можно сказать? Поругаться разве что. Развели, как лоха. Второй раз наступил на одни и те же грабли.

В капитанской каюте сидело высокое общество во главе с лордом Буря. Остальные, как я понял, занимали должности капитанов, коим мы все и были обязаны освобождением от перспективы экзотического тура. Душу мою, конечно, переполняли чувства благодарности, но истина остается истиной. Физиономии у наших спасителей хотя и лучились добродушием и добросердечием, но являли собой образчики – очень яркие притом – рож бандитских.

– Разрешите представить вам, дружинушки, доблестного побрательничка нашего по имени Саин. Званием он яр, – заявление было встречено шумным проявлением радости, стуканьем кубками и опустошением оных. – А еще он – преступник Короны, – и я оказался подвергнут пристальному изучению четырьмя парами глаз. – Но ведь это не помешает ему с нами выпить. – И те же глаза на меня уставились уже с заинтересованным ожиданием.

– Признаюсь, не вижу никаких причин не выпить в столь достойной компании.

Леонид указал мне подбородком на стоящий на столе кубок, полный красного вина. Аж с мениском налили.

А и выпил. Тем самым вторично наступив на означенные грабли. При этом дружинушки, явно не зная тактико-технических характеристик шипасской отравы, зелья не пожалели. Я даже бокал допить не успел. И мыслей никаких не возникло. Как слон в лоб лягнул.

Тишину огромного, отделанного деревом тренировочного зала, совершенно пустого в эту позднюю пору, с неторопливой регулярностью вдруг разрубал веселый посвист метательного ножа, раз за разом завершавшийся гулким ударом. Лишь иногда его сменял звон, который издает сталь. Это когда нож случайно цеплял своего собрата, уже обосновавшегося в вязком теле мишени. Ножи торчали густо, и с каждым разом все труднее было находить место для нового броска. Но ведь тем было интереснее.