— У меня нет ненависти к госпоже, — промолвила наконец она. — Иногда, при всем ее сумасбродстве, я ей даже завидую. Берилд живет жизнью полнокровной и страстной. Но я ее боюсь… боюсь того зла, которое они вместе с Кайноном могут принести моему народу.

Эрик Джон Старк тоже этого опасался, но он ничего не сказал. Сейчас его больше занимала собственная безопасность.

— Поскольку я зверь, то мне нужно где-то укрыться. Ты ведь сама заявила, что со мной хотят разделаться.

— Все не так просто, — отвечала Файанна, — Вы нужны Кайнону для того, чтобы обучать его головорезов современному военному искусству… когда они все соберутся. Но Делгон и его сподвижники еще больше необходимы Кайнону. Если Делгон потребует вашей смерти, чтобы отомстить за Лухара…

Старк не дал ей докончить.

— Понятное дело, тогда Кайнон, скорее всего, пожертвует одним человеком, то есть мной, лишь бы были довольны жители Нижних Каналов… Спасибо за предупреждение. Но я уже обо всем догадался.

— У вас есть возможность скрыться до появления здесь Делгона, — с надеждой в голосе произнесла Файанна. — Можно устроить побег, похитив монстра и запас воды.

«Нет, — пронеслось в голове у Старка, — Если бы я задумал спасать свою шкуру, то, вероятно, так бы и поступил. Но ведь в Таараке меня будет ждать Саймон Эштон. Не могу же я явиться к нему и сказать, что решил отказаться от участия в этом деле только потому, что оно слишком опасное… Кроме того, я не во всем еще здесь до конца разобрался. Нужно кое-что выяснить…»

Файанна напряженно следила за выражением лица Старка.

— Вы хотите остаться, — догадалась она. — Не нужно меня обманывать, выдумывая разные предлоги. Вы остаетесь из-за Берилд…

Старк улыбнулся:

— Всем женщинам кажется, что мужчины если что-то делают, то исключительно из-за них.

— А все мужчины пытаются это отрицать, хотя это правда, — возразила девушка. — Признайтесь, что, оставшись в пустыне одни, вы с Берилд стали любовниками?

— Ты меня ревнуешь, Файанна?

Старк ожидал в ответ бурной реакции, но девушка восприняла его слова спокойно. Лицо ее приобрело загадочное, почти сочувственное выражение.

— Нет, Эрик Джон Старк, я не ревную. Но мне очень грустно…

Она неожиданно встала со скамьи и произнесла деловым тоном:

— Госпожа Берилд послала меня к вам с приглашением посетить ее.

Глаза у Старка чуточку сузились.

— Несмотря на то что здесь Кайнон? Понравится ли ему это?

Файанна невесело улыбнулась:

— Как прекрасно, что умный, осторожный зверь об этом подумал!.. Кайнон находится внизу, в лагере, а не в городе. Что же до госпожи Берилд, то ей этот дворец не по душе. Она остановилась в другом месте. Я вас туда провожу…

Они вышли на просторную, совершенно безлюдную площадь. Скульптурные группы воинов на стенах дворца были подсвечены пылающим закатом. Над площадью нависла зловещая тишина, и в ней отчетливо звучало эхо их шагов. Старку казалось, что все камни мертвого Синхарата прислушиваются к этим звукам.

Внезапно в лицо пахнуло ветром пустыни. Старк остановился. Он снова уловил едва ощутимую вибрацию воздуха. Это было похоже на шепот, на бессвязное бормотание, которое доносилось отовсюду и в то же время — ниоткуда. И потому чудилось, что Синхарат не только прислушивается и наблюдает за ними, но еще и что-то говорит.

Неожиданно шепот сменился мелодичными голосами. Пели трубы — звуки их исходили словно бы из самого кораллового рифа, на котором покоился город. Звучали флейты — будто с высоких сторожевых башен, все еще освещенных последними лучами солнца. Доносились пронзительные далекие голоса волынок — как казалось, из различных частей города, — отражаясь от сказочно красивых зданий, украшенных резьбой.

Старк схватил Файанну за руку:

— Что это?

— Голоса Рам.

— Не говори глупостей!

Девушка пожала плечами:

— Так думают все обитатели Пустынных земель. И потому они не любят сюда приходить. А другие считают, что это ветер поет среди мертвых коралловых рифов…

Старк наконец сообразил. Массивный коралловый пьедестал, служивший основанием городу, был подобен гигантскому нагромождению пчелиных сот с множеством пустот и отверстий. По этим пустотам свободно циркулировал воздух, который и рождал фантастические звуки.

— Понятно, почему ваши варвары-кочевники этого не любят, — заметил землянин. — Я сам варвар… И мне тоже не нравится этот «концерт».

Они шли по улицам, напоминавшим туннели без верха, которые соединяли между собой стены и башни, высившиеся над городом в вечернем небе. У некоторых зданий не было верхних этажей, а кое-где дома обрушились целиком… И все же в целом эти развалины были прекрасны, а мрамор стен не утратил окончательно своих красочных оттенков.

Ветер вдруг изменил направление, и одновременно поменялась тональность поющих голосов Синхарата. Порой эти голоса были мягкими и нежными: они шептали о непреходящей юности и ее наслаждениях. Но внезапно голоса окрепли — окрепли и ожесточились… Они гордо и громко заявляли:

— Умрешь ты, а не я!..

Порой они становились тягучими, безумными, смеющимися и исполненными ненависти. И всегда их песня содержала утонченные зловещие нотки.

За пределами Пустынных земель, особенно в Валкисе, культ Рам воспринимался лишь как легенда. Умнейший варвар, Кайнон использовал его для того, чтобы создать вокруг себя блистательный ореол властителя. Но здесь, в самом Синхарате, Рамы представлялись вполне реальными. Старк начал понимать, почему этот мир издавна боялся Рам, ненавидел их и завидовал им.

Файанна вела своего подопечного к высокой западной оборонительной стене, которая находилась чуть в стороне от большой каменной лестницы. Девушка вошла вместе со Старком в здание; в сгущающихся сумерках оно походило на волшебный белый замок из юношеских грез. Дальше они прошли по длинному коридору, освещенному горящими факелами. Хоровод танцовщиц, изображенных на стенах, казалось, двигался в неровном свете.

Файанна открыла какую-то дверь в стене и отступила, давая возможность войти Старку.

Комната была низкая и вытянутая в длину. Ее освещали лампы с абажурами из тончайшего, словно бумага, алебастра. Перед землянином возникла Берилд, но уже не та, которую он привык видеть в пустыне. На ней был пояс с самоцветами и широкое изумрудное ожерелье, чуть прикрывавшее ее грудь, а на плечи был накинут легкий плащ из белого шелка.

— Мне ненавистны те мрачные руины, где Кайнон поместил своих советников, — сказала Берилд, — Тут намного лучше. Тебе не кажется, что здесь были покои какой-нибудь королевы?

— Они и сейчас — покои королевы.

Взгляд Берилд смягчился. Старк обнял женщину за плечи.