– Да. – Он опускает голову. – Не знаю, чем бы еще хотел заниматься. Да, я получаю знания в области бизнеса и финансов. Но я сделал это, чтобы угодить отцу.

– Эй. – Я кладу руку ему на колено и слегка сжимаю его. – Все будет хорошо. Правда.

Дрю кладет свою руку поверх моей, стискивая ее. Мы смотрим друг на друга, пока наши пальцы сплетаются, а затем он наклоняется ко мне, целуя так нежно, так сладко, что мне хочется плакать. Касаясь моей щеки другой рукой, он выдыхает в мои губы слова, из-за которых мое сердце разрывается от боли.

– Я чертовски сильно люблю тебя. Знаю, все случилось очень быстро, и нам пришлось иметь дело с большим количеством дерьма, но если мы сможем пройти через это, то справимся с чем угодно.

Он прав. Он должен быть прав. Если бы я могла, то умоляла бы его отнести меня в постель прямо сейчас. Чтобы мы могли затеряться друг в друге, хоть ненадолго.

Но сейчас не время. Есть другие проблемы, с которыми нужно разобраться в первую очередь. И Оуэн…

– Где Оуэн? – спрашиваю я, разрывая наш поцелуй.

Он словно прячется за дверью своей спальни и ждет возможности выскочить наружу. Оуэн входит в гостиную и останавливается, когда видит, что мы вдвоем сидим очень близко друг к другу. Мы старались не допускать ласк и объятий в присутствии моего брата. От этого мне очень неловко. Глупо, конечно, но я знаю, что Оэун все еще не одобряет мои отношения с Дрю.

Вроде бы, какое мне дело. Я люблю человека, сидящего рядом со мной. Но я люблю и мальчика, стоящего перед нами.

– Эта цыпочка была жуткой. – Оуэн качает головой, глядя на Дрю. – Она сказала, что она твоя мама.

Дрю каменеет.

– Она не моя мама. Она вышла замуж за моего отца. Мама умерла, когда я был маленьким.

– Погоди минутку. – Я отрываюсь от Дрю и встаю, чтобы подойти к Оуэну. – Ты встречался с ней? Ты говорил с ней?

– Когда я вернулся домой, она уже была здесь, – добавляет Дрю.

– С Оуэном? Наедине? – Я потрясена. Какого. Черта. – Кто впустил ее?

– Я, – смущенно признается Оуэн. – Когда я пришел, она ждала снаружи. Сказала, что она мама Дрю, и ей нужно увидеть его, так что я позволил ей войти.

– О, мой бог. – Я не могу прийти в себя. – И долго ты был с ней наедине?

– Не знаю. Минут десять? – пожимает плечами Оуэн. – Подумаешь. Она странная, это точно. Но она ничего мне не сделала. Вы ведете себя так, словно она хочет меня во что-то втянуть.

Я смотрю на Дрю. Ни в коем случае не собираюсь что-либо говорить Оуэну об… этом.

– Сейчас она немного не в себе. Психически. Это вызывает беспокойство. – Ой. Я не могу поверить в то, что только что сказала. Я не беспокоюсь о ней. Но хочу, чтобы она провалилась под землю и сгнила в аду.

– Мне показалось, что вы с ней подрались, – осторожно говорит Оуэн, переминаясь с ноги на ногу. Ему явно неловко.

– Мы действительно недолюбливаем друг друга. – Я обнимаю Оуэна за плечи и веду его на кухню. Мне нужно сменить тему и быстро. – У меня есть хорошие новости. Я нашла для нас квартиру.

– В самом деле?

Он так разволновался, пока я рассказывала ему все подробности. А погруженный в себя Дрю сидит в это время в гостиной. Наедине со своими мыслями. Я разрываюсь между радостью от того, что нашла квартиру для нас с Оуэном, и печалью из-за того, что придется уехать от Дрю. Мне нужна эта независимость. Но Дрю мне тоже очень нужен.

И он нуждается во мне – сейчас еще больше, чем когда-либо. Надеюсь, что у меня получится его поддержать.

Надеюсь, мы сможем быть хорошей опорой друг другу.

Правда редко бывает чистой и никогда не бывает простой.

Оскар Уайльд

Я больна и устала от чувства вины за то, что натворила. Ничего не могу с этим сделать. Да, я влюбилась. Почему это такое преступление – влюбиться? Муж пренебрегал мною годами. Его сын так сильно мне напоминал его… только был лучше. Моложе. Ярче. Сладкий и желающий угодить.

Сначала все было только для удовольствия. Когда муж теряет интерес к сексуальным потребностям жены, женщина начинает чувствовать себя отвергнутой. Игнорируемой. Одинокой. Я начала флиртовать с Дрю, и он ответил. Ну, может быть, сначала он чувствовал себя немного неудобно, но чем больше мы разговаривали, чем больше времени проводили вместе, тем больше ему нравилось наше общение.

И я ему нравилась все больше.

Теперь он ненавидит меня. Не знаю, что пошло не так. Не понимаю, почему он испытывает ко мне такое отвращение ко мне. Я бы хотела это изменить. Хотела бы, чтобы он увидел – я желаю для него только хорошего. У него такой огромный потенциал. Когда-нибудь он станет звездой. Ярко сияющей звездой, которую я так недолго держала в руках.

Только он ускользнул от меня и не собирается возвращаться. Каждый раз, когда я думаю о нем, меня охватывает такое отчаяние, что долго я не выдержу.

Да и не хочу.

У меня были интрижки. Короткие, бессмысленные интрижки с красивыми молодыми людьми, которые лишь на некоторое время давали мне чувство удовлетворения. Джон, инструктор по гольфу, стал моим последним грехопадением, он великолепен в постели, невероятно внимателен, но молод и глуп, и любит хвастаться своим друзьям тем, что трахает взрослую женщину. Они называют меня пантерой.

Эти мальчики такие грубые. Совсем не похожи на моего Дрю. К черту – моего Эндрю. Я единственная, кто называет его так. Единственная, кому позволено.

Я въезжаю в этот маленький университетский городок, плутаю по улицам с односторонним движением и пытаюсь найти приличный отель. Кампус хорош, центр города, заполненный симпатичными магазинчиками и ресторанами, эклектичен. И все же этот город – самая настоящая дерьмовая дыра. Если он останется здесь с этой глупой, бесполезной девчонкой, то никогда ничего не добьется.

Думая о ней, впадаю в бешенство. Не могу поверить, что она накинулась на меня. Голова все еще болит в том месте, откуда она буквально выдергивала волосы. То, как она смотрела на меня, слова, которые бросала в мой адрес. Она меня ненавидит.

Отлично. Я тоже ее ненавижу. Она настроила красивого мальчика против меня, одна мысль о том, что она занимается с ним сексом, заставляет меня мечтать о том, разорвать ее на части.

Эндрю мой. Он принадлежит мне.

Я наконец нахожу отель и регистрируюсь, используя кредитную карту мужа. Цена не имеет значения. Цена никогда не имеет значения. Энди не заблокировал ни кредитные карты, ни доступ к нашему общему счету. Неважно, что я делаю или говорю, он хочет меня вернуть. Я его любимая дорогостоящая собственность, и мысль о том, что я могу принадлежать кому-то еще, выводит его из себя.