* * *

Дальше последовала безобразная сцена. Хозяин кабинета и разъяренный посетитель орали друг на друга, срывая голос, махая руками и аккуратно избегая перехода к членовредительству. Когда громкость перепалки немного уменьшилась, уставший молодой человек приложил руки к груди и проникновенно сказал:

– Знаете, только из уважения к вам и вашей дружбе с господином Ивановым, который возглавляет наш район… Согласны пересмотреть сумму иска до пятисот тысяч. Но это последняя цифра, окончательная и бесповоротная. Иначе над нами все арабы смеяться будут, что мы так дешево оценили столь вопиющий случай…

– Слушай, ты, египетский беженец, сорокалетний скиталец! – вновь завелся мистер Данбартоншир, автоматически перейдя на идиш. Он хотел уже было продолжить, но увидел непонимание в глазах собеседника и замолк. Потом еще раз спросил, внятно произнося фразу на чужом языке: – Так-так, умник… А не мог бы ты мне что-нибудь процитировать из Торы?

– Извините, это по крайней мере невежливо – лопотать что-то на своем местном ненецком наречии! – попытался выкрутиться из непонятной для него ситуации пухленький радетель за чужие интересы, но старик уже медленно наливался черным бешенством, при одном запахе которого бежали без оглядки самые страшные порождения Тьмы.

– О своих близких беспокоишься, да? О загубленных и оплеванных, оболганных и развеянных по всему миру?.. А сам даже двух слов на языке прадедов связать не можешь, балабол?

– Позвольте, мы здесь не мои школьные успехи обсуждаем, мы… – взмахнул задымившейся газетой испуганный хозяин кабинета.

– Не знаю, зачем ты в эту гадость влез, болван, но зато ты отлично должен помнить, кто возглавляет этот гадюшник, кто еще деньги вымогает, где и как… А чтобы ничего не забыл, мы с тобой сейчас к моим друзьям заглянем. Они, душегубы длинноухие, отлично умеют вопросы неприятные задавать. А потом мы все вместе, все обиженные и оскорбленные, прогуляемся в одно милое место, на четыре тысячи лет тому назад. Там вы на практике узнаете, как начиналась эта древняя и страшная история…

* * *

Стоя у подножия пирамиды, колдун внимательно смотрел, как тела каждого нового раба касается раскаленное клеймо. Убедившись, что дело сделано, он повернулся к надсмотрщику и отчеканил:

– Я побывал в храме Ра и говорил с богами. Эти презренные, продавшие своих родных и близких, не заслуживают иной участи. За них не будет внесен залог, их не выкупят обратно. И если кто-то сумеет сбежать, ты займешь его место. Пусть работа пожрет их тело, а тоска – душу… Так решили боги, и я доверяю тебе исполнить их волю…

Поздним вечером старый усталый мистер Данбартоншир пришел в гости к своему другу, который уже много лет держал полученную по наследству лавку рядом со Стеной Плача.

– Мойша, объясни мне, глупому и невежественному, куда катится мир?.. Почему я мог спокойно сидеть с твоим прапрадедом в Париже и любоваться цветением тюльпанов в его крошечном садике? Или обсуждать с твоим дедом, профессором философии, новые прически красивых студенток, что вечно опаздывали на лекции? Или даже с тобой, сколько времени мы провели вместе, пока приводили в порядок разрушенные войной могилы рядом с Варшавой? И ни разу ни ты, ни твои близкие ни словом не обмолвились, что я вам что-то должен. Ни монетки не попросили, хотя я бы поделился последним с хорошим другом… А сейчас повылезала какая-то плесень и смеет говорить от имени целого народа, вымогая себе состояние на чужой крови и чужом горе? Почему?..

– Не волнуйся так, Карлович, не надо… Люди разные, и среди отары может оказаться паршивая овца. Но ты же не будешь судить по ней обо всех, кто встретился тебе в горах?.. Забудь и не горюй… Ты ведь знаешь, что, когда уйдем во тьму, там спросят с нас по делам нашим, а не по словам… И тебе зачтется и маленькая девочка, которую ты спас от обезумевших от крови викингов, и целые семьи, вывезенные в сорок третьем из Польши… Не трать свое время на жуликов и идиотов, они этого не заслуживают. Они все равно ответят, когда придет срок…

Уткнувшись в холодное стекло пылающим в горячке лбом, чернокнижник смотрел на древний Иерусалим и тихо шептал:

– Прости, мой друг, я не могу изменить историю… Я поклялся… И поэтому моя душа болит за миллионы погибших в этих безумных войнах… И когда я ворочаюсь бессонными ночами, то свербит в подсознании хитрая мысль: «А если заглянуть в колыбель к Адольфу, если убить лишь одного, то скольких получится спасти?»

Мудрый еврей подошел к другу и положил сухую ладонь на вздрагивающие плечи:

– Не надо, Карлович… Мир не исправить… Надо лишь делать что должно, и будь что будет. Как нам завещано Им…

Сглотнув горький ком, колдун попрощался и отправился домой. Лишь в дверях он обернулся и произнес:

– Я совершил сегодня черный поступок, злой. Но не жалею об этом… Видимо, моя истинная суть проявила себя в полной мере. Но когда наступит мой час, с меня спросят и за это… Хотя кому-то нужно все же совершать злые поступки, чтобы мир хоть на миг задумался, куда он катится… Хоть на миг…

И мистер Данбартоншир вышел на улицу, сгорбившись и кутаясь в складки черного балахона. Потому как рано или поздно с нас всех спросят. А так, делай что должно, и будь что будет…

Мягкие снежинки тихо поскрипывали под ногами. Сашенька тронула рукавицей калитку и помахала на прощание серой тени, мелькнувшей между высокими сугробами. Неизвестно, где именно учитель откопал раненого оборотня, но вылечившийся зверь с осени поселился в ближайшем лесу и с удовольствием сопровождал девушку, гулявшую изредка по округе. Для охоты оборотню построили в чащобе портал в один из многочисленных темных миров, и селяне смирились с новым лесным жителем.

Ну волк. Ну ленивый волк, забывший на старости лет, как принимать человеческий облик. Ну бегает среди деревьев и на луну воет под настроение. Скотину не жрет? Не жрет… На людей не нападает… Брагу пьет, если угостишь, и пьяных из сугробов добывает ловко… Так пусть живет, не жалко…

Говорили даже, что двое механизаторов договорились с оборотнем и стали возить на охоту экстремалов из района. Лишь бдительно проверяли, чтобы серебро не брали с собой. А там – пусть бегают по сугробам и палят в каждую тень в оврагах и буераках. Как устанут, клыкастый монстр из кустов выскочит, во всей красе предстанет, и побегут горе-охотники, теряя по пути штаны и ружья. Зато кровь бурлит, адреналин зашкаливает и прыгаешь через поваленную осину так, что никаким чемпионам и не снилось. Можно потом свысока на коллег по работе поглядывать и страшилки рассказывать. Про борьбу с ожившими верованиями темнолапотных крестьян…

Сашенька вошла во двор и недовольно прислушалась к глухому шуму. Кто это может ругаться?..

Боевые роботы после первого же снегопада поехали на отдых к оркам. Мохнатые любители балалаек пригласили железных колоссов на охоту. Побегать по степи, погонять зверье, помериться силами с местными батырами… Бывшие пограничники неизвестной империи обещали вернуться к первым подснежникам, не раньше…