– Последняя прессовка. Как раз заканчиваю, и в баньку. Ты уже освободилась? – Рик пережал пару кожаных шлангов, отчего воздух перестал раздувать пламя. Погасил горелку у наковальни и бросил в тигель несколько кусочков блестящего металла.

Этот слегка матовый сероватый блеск показался Ветке чем-то знакомым. Ну конечно. Месяц назад в клинике появились новые иглы для шприцев. Совершенно незнакомые. Чуть толще и короче обычных, но вполне удобные и хорошо стерилизующиеся. Так вот металл их острия блестел точно так же.

Сунув руку в тепловатую воду, она вытащила из-под наковальни горсть проволочек по полметра длиной. Их диаметр совпадал с диаметром игл. По крайней мере на глаз.

– Рик, а как ты внутри проволочки дырочку проковыриваешь?

– А она там сразу проковыряна.

Ветка глянула на торцы, но они оказались сплошными.

– Концы заплывают. Их потом отпиливают.

– Кто отпиливает?

– Здешний ювелир. Он с тонкой работой справляется лучше меня. И потом иглу надо заострить и припаять к хвостовику, который надевается на носик шприца. Я ему эти трубочки экструдирую, а он из них делает готовые иглы и продает.

– Экстру… что?

– Ну, выдавливаю расплавленный металл через кольцевое отверстие, чтобы сразу получилась трубочка. Тогда в ней не нужно ничего проковыривать.

– Надо же, как все просто! И как раньше никто до такой простоты не докумекал? Слушай, радость моя, я ведь не малое дитя. И в технике маленько разбираюсь. Как тебе удалось сделать кольцевую фильеру в этом твердом материале. Кстати, что это?

– Платина. Достаточно тверда и очень тугоплавка. Вообще-то труднее было подобрать состав сплава для игл. И еще труднее оказалось научиться угадывать момент начала кристаллизации. Надавишь раньше – вылезет проволочка. Канал схлопывается, если металл не застыл. Надавишь позже – вообще ничего не вылезет.

Когда Рика спрашивают о вещах интересных, он очень здорово рассказывает. Так что в баньку они отправились только через час.

Веткино обучение не ограничивалось хирургией. Вскоре ее перевели помогать лекарю, который занимался хворями. И снова работа без продыха. Приемы больных, назначения, процедуры. Потом ее заставили ломать голову в лаборатории по определению ядов и наркотиков. После чего началось изучение гипноза и иных методов воздействия на сознание. С крыш уже капало, под ногами хлюпало, снег осел и почернел, а учеба продолжалась, будто на износ.

Как-то, прикорнув на плече у Рика, она уже почти сквозь сон услышала его вопрос:

– Слушай, крошечная, как тебе сил на все это хватает?

– Интересно очень…

И уснула.

Утром Рик растолкал Ветку и сообщил:

– В Вальдинии вчера умерла королева Валента II. Трон опять пустует.

– Откуда ты знаешь? – Ветка тупо уставилась на него. – Оттуда самый быстрый пакетбот раньше чем через две недели до нас не доберется. А сухим путем, если конной эстафетой, десять дней пути.

– По радио сообщили.

Рик провел ее в кладовую, где на столе был установлен длинный ящик. Зажег фитилек, закрыл дверцу и предложил посмотреть в окошко в короткой стенке. Накинул ей на голову темный платок, чтобы не мешал посторонний свет. И Ветка увидела, как там, в черной глубине, словно семафорный фонарь, замерцал огонек. Чередование длинных и коротких вспышек легко складывалось в слова на родном фурском языке.

– …герцога Ольси подошли к стенам Гарпа. Король Дормидонт V выслал на выручку защитникам Гарпа два полка копейщиков и три эскадрона тяжелой кавалерии…

Долго колебалась, рассказать ли целителю про это изобретение своего благоверного. Решила погодить до вечера, а потом потолковать с мужем. Но день завершился вдали от дома. Только Ветка начала раскладывать инструменты для очередной плановой операции, ее вызвали в ординаторскую. Все еще держа стерильные руки на отлете, она ногой распахнула дверь.

– Сударыня, вы способны передвигаться на лыжах? – Шеф-хирург смотрит строго.

– Километров десять за час пройду.

– Тогда собирайтесь. Брат вот этой девушки был придавлен упавшим деревом. Говорит, что везти его нельзя, и дороги туда нет никакой. Только на лыжах.

Девушка выглядела заурядно. Не мала, не велика. Одета опрятно и очень устала.

– Дайте ей маленькую чашку свежего чая. Соберусь скоро. Вот только где мне лыжи взять?

– Я принесла. – Голос низкий, хрипловатый, видимо, долго бежала по все еще морозному, несмотря на робкую капель, воздуху.

– Отставить маленькую чашку. В кружку налейте как следует. И меду пару ложек туда. Больших ложек. Столовых.

* * *

Сумку с медикаментами Ветка несла сама. А в плетеном из березовой коры ящике за спиной у провожатой ехали инструменты, перевязочные материалы и вообще все, что смогли предусмотреть на этот случай лекари, собирая студентку в путь. Вес получился изрядный, но девушка уверенно шла, и, чтобы поспевать за ней, приходилось напрягаться. Около трех часов добирались они до места.

Ветка, хотя и рысила, высунув язык, старалась примечать все вокруг. Кусты там, деревья, следы на снегу. Приметный отпечаток тянулся цепочкой вдоль лыжни навстречу их пути. Волчара, и неслабый, шел по следам ее спутницы, когда та направлялась в город. Окликнула, показала. Попутчица кивнула, всхрипнула успокаивающим тоном: «Наш это», – и припустила дальше.

Три просторных избы на лесной поляне. Рядом баня, хлев, сараи. Похоже на родовое поселение в Монтаре. Раненый лежал в самом большом из домов. Ветка быстро поняла, что надежды на успех у нее почти нет. Что удивительно, при такой травме все кости и суставы целы, но внутренние повреждения обширны и многообразны. И щепа торчит из пропоротого живота.

Быстро трудоустроила всех, кто попался на глаза. Кипятить, стерилизовать, держать светильники. Народ здесь оказался на редкость бестолковым и каким-то зашуганным. Если бы не девушка, что привела Ветку, наверное, ничего бы не получилось. Только от нее была реальная помощь. Остальные, прежде чем выполнить команду, косились на старшего мужика, а тот как-то неприятно медлил, прежде чем согласно кивнуть.

– Уйдите и спрячьтесь от всех. Вас никто не должен видеть, пока я не закончу.

– Да кто ты такая, чтобы мне указывать.

– Выполняйте. Авторитетом померяемся позднее. – Надо же, тон командирский прорезался вовремя.

И дядька ушел, недовольно ворча. Сразу все заладилось. Ввела сыворотку плесени против заражения, противошоковое, убедилась, что раненый без сознания, и не стала спешить с эфиром. Обезболила локально, сделала разрез… Мама родная!

Глаза боятся – руки делают. Управилась еще до темноты. Но состояние пациента внушало опасения. Шок, воспаление, потеря крови – полный букет проблем. Ночь и следующий день Ветка со своей недавней провожатой не отходили от раненого. То и дело приходилось делать инъекции. Шприцем и двумя иглами перекачали немного крови. Девушка тоже завернула рукав, но ее группа крови неизвестна, а химикатов для анализа с собой нет. Хорошо, что своя универсальная. Еще у Рапида такая же, но нет его здесь.