«Всё те же иллюзии! Хоть и сделанные на высшем уровне».

На длинных шнурах, крепящихся на самом своде, на уровне поясов висели многочисленные… мм, как бы правильно их классифицировать? Штуковины? Муфты? Неровной формы кувшины? Скорей и в самом деле кувшины, сотворённые из мрамора (по виду) и висящие горизонтально. Они висели вдоль всей стены, но не касаясь её. Отверстия для рук довольно большие, как раз внутрь две руки войдут свободно. Вот именно в одно из этих отверстий, долго постояв, словно в сомнениях, мужчина и женщина засунули свои руки. Он левую, она правую. При этом их пальцы переплелись, будто поддерживая друг друга.

Минуту они так простояли, прикрыв глаза и чего-то ожидая. И дождались: из кувшина донёсся тихий звук, словно где-то очень далеко ударил большой колокол. С каким-то вожделением пара вынула свои руки, глянула на них, после шумно и с разочарованием выдохнула.

– Нет благословения! – шепнула прижавшаяся ко мне Найкисса.

Тогда как мужчина с женщиной выглядели не слишком расстроенными. Всё так же держась за руки и чему-то заулыбавшись, они не спеша пошли на выход. Мне почему-то захотелось пошутить, но удержался, не став ничего говорить об остром, скрепляющем гвозде. Сгладил резкость:

– Если без царапин и капелек соединившейся крови, то свадьбы не будет?

– Необязательно. Пара в любом случае может жить вместе сколько и как угодно. И делать попытки получить благословение хоть всю свою жизнь. Но вот благосостояния и потомства они не получат. И при чём тут кровь? Свои знаки благосклонности божество даёт совсем иначе.

И замолкла, давая мне возможность самому понаблюдать за происходящим и сделать соответствующие выводы. Что я и сделал благодаря представившейся возможности. К кувшинам деловито подошли трое: парень чуть за двадцать и такого же возраста две девушки. Обе они держались за руки парня, да так и засунули свои руки в кувшины: одна с одной, другая с другой стороны. Минута ожидания, звон – и вытянутые наружу руки оказались очень плотно и густо обмотаны красной лентой. Все трое заулыбались довольно, да так и отправились на выход, не снимая лент. При этом они получали поздравления как от группы сопровождения, так и почти от всех встречных.

«Ловко! И впечатляюще! – восклицал я мысленно. – Неужели эти ленты – тоже иллюзии? Или в подвешенных кувшинах внутри скрывается некое обмоточное устройство?»

– Повезло им! – радовалась княжна. – Даждьбог их благословил на супружество. Красный цвет – это уверенность в чувствах и крепкая семья.

– Бывают иные цвета?

– Ну да. Чёрные ленты – обязательно расторжение связей. Жёлтые – супружество возможно, но надо крайне бережно относиться к чувствам друг друга. Ну и зелёные ленты – это наивысшее благо и дар судьбы. Супружество обязательно, а все, кто будет этому противиться, пострадают.

– Сурово, – задумался я. – Не знал, что такое бывает. Ну и нам, как я подозреваю, достанется зелёная лента?

Она со счастливой улыбкой заглянула мне в глаза:

– Если ты меня любишь, то конечно! – и тут же показала удивительную рассудительность: – Но я понимаю, мы ещё так мало знакомы… Поэтому хорошо, если нас Даждьбог наградит жёлтой лентой.

Всё правильно, наша пылкая увлечённость друг другом – скорей всего, никакая не любовь. Это я своим циничным умом понимал. Но вот сердце бухало в груди словно после стометровки, по спине заструился пот от переживания, глаза отчего-то заслезились. Так что я не стал мучить девушку напрасными ожиданиями, да и себя следовало приструнить как можно скорей. И мы двинулись в ближайшему, произвольно выбранному кувшину.

Уже засовывая туда наши переплетённые пальцами руки, рассмотрел «муфту» чуть получше. В самом деле мрамор, с виду холодный и гладкий. Но внутри рукам стало тепло, даже горячо, и все мои чувства сосредоточились на тактильных ощущениях открытых участков кожи на руке. Прислушался… И ничего! Греет да и греет! И лишь подрагивающие от переживания девичьи пальчики напоминали, что мы не погреться сюда пришли. И никто к нам не прикасался, ленты не наматывал, ногти не откусывал. И минута подошла к концу, вызвав вдруг жуткое разочарование в душе:

«Что за безобразие?! Да нас проигнорировали! Даже паршивой жёлтой ленточки пожалели!» – в тот момент у меня из головы вылетело, что сам считал подобный вариант событий самым предпочтительным.

Удар колокола. Мы вынимаем руки… И у меня глаза на лоб лезут! Наши руки плотно, чуть ли не по локоть, обмотаны густым слоем зелёной ленты!

«Кто-о-о?! Ка-а-ак?! Кто и как умудрился такое сделать в тот самый момент, когда мои чувства были обострены до предела?»

Это я так мысленно прокричал, краем глаза отметив, что Айки тоже ошеломлена. И сейчас она уставилась на ленту расширенными глазищами, не в силах поверить случившемуся чуду. То есть со своей стороны она никак не могла участвовать в предварительном сговоре с продавцами «опиума для народа». Тогда кто? И как?…

Всё те же вопросы пошли по кругу. А нас в чувство привели и заставили двигаться поздравления и восторженные восклицания присутствующей в храме публики. Судя по такой реакции, благословение зелёной лентой в самом деле невероятная редкость и великое благо. Для нас живо выстроили живой коридор, в котором справа стояли более редкие здесь мужчины, а слева – женщины. Туда же втискивались и добровольные священники из числа рьяных почитателей Даждьбога. И когда мы проходили мимо, каждый человек из этого коридора старался коснуться нашего плеча или свободной руки и прошептать несколько слов.

В основном желали счастья и желали всегда быть щедрыми, делиться радостью и радовать мир благими делами.

Тогда как меня раздирали два противоречивых чувства. Одно – это невероятный восторг, пронзающий всё тело. Так и казалось, что, оттолкнись я сильней от мраморного пола, и сразу взлечу к самому своду. Другое чувство, это какой-то нерациональный в данной ситуации страх. И страх этот появлялся в результате построения логической цепочки: две жены – век свободы не видать – в родной мир я больше никогда не смогу наведаться.

Только выйдя наружу и двинувшись к дому бабушки моей новой супруги, я попытался в составляющих этой цепочки найти нечто позитивное:

«Ну две жены и две. Чего тут пугаться до судорог? Уж кому-кому, но мне к подобному не привыкать. Да и по убеждениям своим я наверняка скорее сторонник многожёнства, чем склонен к строгой моногамии. Дальше насчёт свободы… Так я тоже вроде как привычен к постоянному надзору в последние годы со стороны моих „бывших“, последней „там“ и всех их родственников. И всё равно умудрялся или умудряюсь сходить налево и влипнуть в какую-нибудь любовную интрижку. Ну и по поводу возвращения… А не лучше ли убедить себя заранее, что обратной дороги нет? И спокойно плыть по течению обстоятельств и событий? Хм! Наверное, лучше… А вот когда доберусь к месту моего прихода в этот мир, тогда и стану себе ломать голову, соображая, как быть дальше. Решено!..»

Пока я так себя успокаивал, Найкисса аккуратно, прямо на ходу смотала у нас с рук ленту и прижала этот рулон к себе так, словно боялась ограбления. И всё время молчала, улыбаясь только краешком губ да красуясь несколько неестественным румянцем на щеках. Серьёзно её пробрало. Наверное, похлеще, чем меня ошарашило. Да и я помалкивал, пытаясь осознать своё новое гражданское положение.