Тут я не соврал, выбраться из подвала и без цепи проблема. Вместо окон тут крошечные световые окошки, одно на несколько метров, куда только кошка и пролезет. Дверь хоть и ржавая, но железная, с засовом под замок. И на саму дверь с Базы камера направлена, так что войти туда и выйти незаметно не получится. И на самом деле, даже если он и орать начнет, никто его не услышит. А если вдруг и услышит, то просто сбежит подальше. Мы все же в Гадюжнике.

Сегодня решили его не трясти. Первый шок уже прошел, он наоборот собран и готов сопротивляться. Пусть помаринуется в темноте денек, а может и не один, тогда размякнет. Он не герой, это я уже заметил. Все из него вытрясем, никуда он не денется. Главное — список клиентуры. И пусть бы теперь дожил в этом подвале до того, как здесь Настя появится.

Прав был Уоррен, когда сказал: «Просто есть такие люди, которых совсем не жалко использовать для этой цели. В нашем случае это были два сутенера и торговца наркотиками». Все верно. Я бы все равно убил этого Димана, с радостью. Так пусть хотя бы пользу принесет, вроде как из дерьма удобрение получится. Никаких угрызений совести. Вообще никаких.

— Обувь, — сказал я Косте, когда вернулись в «клуб» на Базу. — Там наследить могли, так что обувь надо бы выбросить.

Неплохо бы и покрышки на «газели» поменять, не раз по выбоинам проехали, следы могли остаться, но дождь зарядил уже так, что любые следы исключались, все смоет.

— Выбросим, — согласился он. — Что-то еще?

— Одежду бы постирать, завтра с утра.

Не думаю, что до этого когда-то дойдет, но если менты все же до нас доберутся, то пусть никакие следы нас к месту преступления не привязывают. Оружие бы лучше вообще сейчас выбросить, но с НП сказали, что в Гадюжнике появились машины с ОМОНом, заблокировали основные дороги. Все же шухер начался, похоже. А ночевать опять здесь придется, получается.

За окном дождина хлещет, темень вокруг, на одной из камер на НП виден дорожный блок из двух микроавтобусов, возле них пара бойцов мокнет, но ни к блоку, ни от блока никто не едет. В «клубе» общее возбуждение, все обсуждают операцию, Свисток с Амиром здесь же сидят, вид довольный. Не вложат, если менты прижмут? Да кто угодно вложить может, но мне все же кажется, что искать нас всерьез никто не станет. Обозначат активность, потом сообразят, что их сотрудник ходил к малолеткам и их сутенеров крышевал — да и спустят все на тормозах. Никому такое дело громким не нужно. Опять прототип опытом поделился.

В «офесе» тихо и пусто, все в «клубе», а мы с Костей здесь, с чаем.

— Ну что, люди через испытание прошли? — спросил я.

Люди на самом деле не стреляли, но в остальном не подкачали.

— Если понадобится — они выстрелят, — ответил на незаданный вопрос мой собеседник. — Теперь я уверен. Когда чеченцы приехали, я уже был уверен. Они были готовы стрелять. А большего от них и не требуется. Мы не банда, нам для самообороны.

— Это тебе кажется, что вы не банда, — усмехнулся я. — Раз начали организованную криминальную активность — значит, банда. То есть рано или поздно вы начнете или мешать, или с вами не смогут договориться полюбовно, или вас просто попробуют прикрутить, завести под крышу. Если бы вы сейчас пострелялись с чеченцами, то что дальше было бы? От вас бы отстали?

— Нет, — пожал он плечами.

— Именно. У вас бы пошла война. Противник знал бы, где вы находитесь, а вы понятия не имеете, где они.

— У нас тут большие запасы. — Он усмехнулся.

— В смысле?

— В прямом. Мы можем запереться и сидеть тут так долго, что им надоест нас караулить. И ты же видишь, — он показал на светившиеся в темноте мониторы, — что мы все вокруг видим.

— Они могут просто вложить вас ментам. Что здесь оружие и всякое такое. Это кавказцы, у них другие понятия. Приедет ОМОН, найдет…

— Не найдет, это мы предусмотрели.

— Найдет, я думаю. Не надо ментов недооценивать. И если даже не сможет доказать, что это ваше, то вас отсюда выпрут.

— Может, и так, — немного неожиданно для меня согласился Костя. — Но запасной план у нас тоже есть, поверь на слово. Так что пока готовность моих людей к насилию была для меня главной заботой. Теперь этой заботой меньше. И да, мы сделали очень хорошее дело.

— С последним согласен, дело действительно хорошее. Главное — чтобы оно нам боком не вышло.

И он даже пока не знает, что мы сделали на самом деле. Не знает, что у нас в подвале сидит «ключ» от следующего прохода. Обратно в Форт-Мак-Мюррей, скорей всего. Там, правда, место поганей некуда, но… разберемся как-нибудь. А может, и не туда.

— Зачем нам пленный?

Ну вот, стоит подумать… как подслушал.

— Нужен. Но не сейчас. Он должен досидеть до того, как через тот подвал в этот мир пройдет моя жена.

— Зачем нужен?

— Он будет нужен по другую сторону прохода, — соврать получилось легко и естественно. — Там увидишь.

Да, мы перешли на «ты» между делом.

— Почему именно он?

— Его особенно не жалко, — усмехнулся я. — Много кого не жалко, но именно таких — особенно.

Не надо рассказывать про совсем несложную «технологию прохода». А то, в силу общего нетерпения, они еще решат активировать проход до того, как сюда попадет Настя. И вот этого нам точно не надо. Пусть все идет по плану.

— Его что, в жертву приносить?

— Почти что. — Я снова усмехнулся. — Он свое получит, обещаю. Как Амир, кстати?

— На удивление спокойно. Но явно рад тому, как все повернулось. А вот Свистка аж распирает.

— Не проболтался бы кому, — забеспокоился я.

— А ему некому пробалтываться, он только с нами или с Амиром общается. Закрытая система, можно сказать. С кем тут еще общаться?

Ну да, верно, Гадюжник, граница Свалки и территории бомжей. Самое место друзей и собеседников поискать.

— Все, уходят, — сказал Костя, постучав ногтем по экрану.

Точно, омоновцы быстро загрузились в свои микроавтобусы, и те покатили в сторону Восьмого Марта. Выждать минут двадцать и можно ехать самому будет. Мне сегодня уже домой надо.

— Заночуешь? — опять, словно услышав мои мысли, спросил Костя.

— Нет. Дела впереди, чуть выжду и поеду.

— Через бомжатник езжай. Там вообще мрак, но проехать можно и туда без ОМОНа точно никто не сунется.

— И куда я выеду?

— Если по Путевой, то почти к самой Муслимке, к Окружной.

— Нормально. Маршрут нарисуешь?

— Давай планшет.

Он быстро пальцем расставил по экрану реперные точки, затем по ним проложил маршрут.

— Если бы ты не на «ниве» был, я бы не советовал, но так проедешь. И оружие под рукой держи.