Искомый отдел нашелся быстро. И джинсы там были нужного цвета. Но все хорошо не бывает. Втиснувшись в кабинку и облачившись в предложенную модель, Серафима приуныла.

– Девушка, а классические, не с заниженной талией у вас есть?

– Так сейчас модно, зачем вам старье? – ожила «девушка» лет пятидесяти. У нее на лбу читалось крупными буквами, что неотоваренной она покупательницу не выпустит.

Сима угрюмо взглянула на живот, уверенной складкой нависавший над ремнем.

– Вам этот фасон чрезвычайно идет, – с азартом заявила продавщица, возведя к потолку бесстыжие глаза. Вероятно, ей казалось, что ее позиция, проиллюстрированная столь выразительной мимикой, выглядит убедительнее.

Никакие фасоны никогда ей не шли, это Серафима знала точно. Тяжело вздохнув, она начала расстегивать обновку.

– Живот не того… – обиженно пробормотала Сима, выпутываясь из брюк.

– Да где ж «не того»! – завопила тетка, бросившись к ускользающей покупательнице и заново втискивая ее в джинсы. – Так аппетитно смотрится. Просто чудо! Столько шарма в этой ямочке.

– Это пупок, – рассвирепела Серафима, – а не ямочка.

– Надо сделать пирсинг, – тетка уверенно ткнула ее в мягкое пузо. – К этим штанам пойдет синий камушек. И даже прокалывать необязательно. Можно приклеить.

– Ужас, в моем возрасте и с моей комплекцией только висюлек в пупке не хватало. Для смеха, – зло заявила Серафима.

– Вы такая юная, – подольстилась продавщица. – Надо следовать модным тенденциям.

– Значит, так. Я хочу классические, резиновые, чтобы пузо убрать, а талия на талии, а не в неприличном месте. Если таких нет, то так и скажите.

«Такие были». Загвоздка была в том, что они оказались частью старой коллекции, которую распродавали со скидкой.

– Может, две пары возьмете? – вздохнула продавщица.

– Взяла бы, денег не хватит, – в унисон с ней вздохнула Серафима.

КДарье она ехала уже в джинсах, аккуратно спрятав юбку в сумку. Как же Серафима сама себе нравилась! Живот, надежно упакованный в плотную ткань, грудь, аппетитно вздымавшаяся над стянутой ремнем талией, – красавица!

На остановке она даже не стала садиться, а стояла в полный рост у края дороги, чтобы такую красоту смогли разглядеть все желающие.

– Ну ты и мерзавец! – услышала она сзади сдавленное шипение. – Просто невероятное что-то!

– Да, рыбка, я такой! А ты вся белая и пушистая, да? Все, что тебе от меня было надо, ты отхапала. Квартира у тебя теперь есть, машинка тоже, – с насмешливым превосходством парировал мужской голос.

– Да она не на ходу! – взвизгнула женщина. – А в квартире нужен ремонт! Ты хотя бы понимаешь, что я вынуждена была пойти работать, чтобы прокормить ребенка!

– Миллионы женщин работают, чтобы прокормить своих детей, но возмущает сей факт только тебя. Чего ты от меня хочешь? Вместо алиментов ты получила квартиру, сама бумаги подписала.

– Да твой юрист мне голову задурил!

– Это ты мне голову задурила. Думаешь, я не знаю, почему ты ребенка родила! Мне он был не нужен, я тебе это прямым текстом сказал. Удержать меня хотела? Привязать? А я не племенной бык, чтобы меня в колхозном стойле насильно держать! Все. Это было твое решение. У тебя своя жизнь, у меня своя.

– А ребенок общий! Общий! И ты обязан! Ты мне при разводе ничего не оставил, кроме квартиры!

– И правильно сделал. Таких стерв надо учить. А квартиру я тебе зря отдал, дурак был.

– Я тебя любила.

– Ну, надеюсь, теперь-то ты поняла, как ошибалась? Кстати, за твою ошибку и мне платить пришлось.

– Но ребенок-то? Как с ним быть?

– Слушай, милая, ты его родила в браке с другим мужчиной! Почему я должен верить, что этот ребенок мой? И вообще, зачем ты все это устроила?

– Но ты же меня бросил!

– Бросил, дорогуша. Бросил. Здорово, что хотя бы это ты понимаешь. Так зачем было надо меня провоцировать на ту поездку, мы же развелись, расстались. Так нет, тебе надо было от меня родить! Родила? Довольна?

– Нет, не довольна. И что мне теперь делать?

– Когда ты всю эту ерунду задумывала, ты меня не спрашивала. А теперь спрашиваешь?

Сима так увлеклась, что решила даже пропустить автобус. Какие страсти. Вот так полюбишь мерзавца, а потом ходи с ребенком, как курица с яйцом: и на работу не выйти, и папеньке отпрыск не нужен, да еще и гадостей про себя наслушаешься. Ей смертельно хотелось оглянуться и посмотреть на эту пару, но Сима стеснялась. Женщина ей представлялась невысокой, полненькой и милой, а мужик – наглым, лысоватым и несимпатичным. Единственное – она никак не могла уловить временную и логическую связь событий. Подслушать чужой скандал – это как увидеть одну серию из середины бразильского сериала. Когда люди ссорятся, они припоминают все крупные и мелкие обиды, вменяя в вину даже провинности многолетней давности, таким образом, перечисление грехов становится похожим на предисловие к сто двадцать восьмой серии, когда и событий много и постичь их очередность весьма затруднительно. Но, как истинная женщина, Серафима по умолчанию была на стороне брошенной одинокой матери.

– Да, я ошиблась, – печально прошептала женщина. – Но ведь ребенок от этого не перестает быть твоим. Неужели ты такой подонок, что даже в душе ничего не шевелится?

– Я, милая моя, за здоровьем слежу, анализы сдаю, поэтому в моем организме не шевелится ничего лишнего! – отрезал мужик.

«Зачем она унижается? – заволновалась Серафима. – Надо плюнуть и уйти. А он потом сам приползет. В старости… Хотя такой может и не приползти. Тем лучше!»

– Где были мои глаза? – обреченно и отрешенно обронила женщина.

– В моем кошельке, – не поддержал драматического надрыва собеседник. – Они и сейчас там вместе с загребущими ручонками, по локоть. Иначе ты бы тут сейчас не топталась, и не караулила бы меня, и не шантажировала!

– Но мне нужны деньги не для себя, а для ребенка!

– А когда ребенка не было? Зачем они тогда тебе были нужны? – разъярился мужчина. – Хотя о чем я спрашиваю. Деньги нужны всем и всегда. Так пошла бы и заработала. А то сначала свадьбу мою расстроила, на себе женила…

– Ой-ой-ой, – неожиданно базарным тоном пошла в атаку женщина. – Я тебя на себе женила? А ты что же, не участвовал? В обмороке был? Или в спячке?

– Ты со мной переспала, прекрасно понимая…

– …твою поганую сущность. Только я тебя любила. А ты воспользовался. И вообще, что значит «я с тобой переспала»? А ты со мной нет, что ли?

– Ну и что дальше? Развелись же, не было никаких детей, никаких проблем.

– Ребенок не проблема, а счастье! – с ненавистью прошипела женщина.