Однако собрал силы, откинул голову и издал ответный клич, после чего крикнул Макдоналдам:

— Держитесь! Помощь пришла!

И повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как в ворота въезжают братья. Сотни воинов Маккабе нападали со всех направлений. Он впервые в жизни видел столь великолепное зрелище. Проживи он хоть тысячу лет, никогда не забудет этой минуты!

Ситуация явно переменилась в пользу Макдоналдов. Чуть раньше они выглядели измотанными и почти обессилевшими, но теперь принялись драться так, словно Господь влил в их жилы свежую кровь.

Юэн, который вел отряд сквозь ворота, соскользнул с лошади в нескольких футах от Кэлена. Почти сразу же подъехал Аларик, так что Кэлена с обеих сторон поддерживали братья.

— Очень плохо? — крикнул Юэн, глядя на струйку крови, стекавшую по боку Кэлена.

— Выживу.

Братья прорубили кровавую дорогу через толпу Камеронов. Они сражались с решимостью, подогреваемой желанием мести.

— Где Рионна? — крикнул Аларик, когда они оказались посреди двора.

Кэлен огляделся перед тем, как отразить удар противника.

— Не знаю! Я потерял ее из виду, когда появились вы.

— Твоя жена потеряла разум, — заявил Юэн, перерубив почти надвое очередного врага. — Самая ненормальная, упрямая, раздражающая, храбрая девочка, которую я имел честь знать.

— Да, она такая и есть. И еще она моя, — согласился Кэлен.

Аларик широко улыбнулся и, развернувшись, нанес смертельный удар врагу. Меч вылетел из раны, окрасившись кровью.

— Тебе очень повезло, Кэлен. Очевидно, твоя жена слишком упертая особа, чтобы дать тебе умереть.

— Где Камерон? — отчаянно крикнул Юэн. — Я не позволю этому ублюдку снова сбежать от меня.

— Рионна ткнула ему факелом в лицо. Я не видел его с той минуты, как она меня освободила.

Они молча отразили очередную атаку. Враги наступали со всех сторон, и требовались все умение и сосредоточенность Кэлена, чтобы забыть о мучительной боли и думать только о победе.

Он жаждал найти Дункана Камерона. Он искал Рионну и боялся за нее больше всего на свете.

— Они бегут! — крикнул Хью Макдоналд. — Смыкайте ряды! Не дайте им улизнуть!

Двор был усеян телами. Белое покрывало снега теперь стало алым. Кровь блестела на солнце, контрастируя с остатками белого, и едкий запах поднимался ввысь и уносился ветром.

Ряды сражающихся поредели настолько, что Кэлен мог видеть на несколько шагов вперед и продолжал лихорадочно высматривать жену. А когда увидел, кровь застыла в жилах. Она сражалась с отцом. Тот дрался яростно, забыв о сдержанности бывалого воина. Дрался, как человек, которому предстоит умереть.

Она сражалась, стоя спиной к Кэлену, дралась храбро, отражая беспорядочные выпады мечом, но было заметно, что силы ее убывают.

Кэлен бросился бежать, игнорируя собственные боль и усталость. И уже был на середине двора, когда заметил Дункана Камерона.

Как любой подлый трус, он прятался за стеной своих людей, но большинство были убиты, и он оказался беззащитным для атаки. Левая сторона его лица была обожжена и залита кровью после нападения Рионны. В одной руке у него был меч, в другой — кинжал.

Прежде чем Кэлен сообразил, что он делает, Камерон прицелился и метнул кинжал в Рионну.

— Нет! — проревел Кэлен.

Слишком поздно. Удар Камерона нашел свою цель, и кинжал вонзился под правую лопатку. Рионна покачнулась, отразила удар отца и упала на колено. Грегор снова поднял меч, чтобы нанести смертельный удар, но в грудь ему ударила стрела. Кэлен даже не обернулся посмотреть, откуда она прилетела. Его взгляд был устремлен на Рионну.

Ярость, подобной которой он не знал доселе, придала Кэлену силу сотни воинов. Он выкрикнул имя Камерона и бросился на человека, ранившего Рионну.

Оба скрестили мечи, и по двору пронесся звон стали. Кэлен боролся как одержимый. Он буквально ощущал вкус крови Камерона. Хотел искупаться в ней после того, как вырвет сердце ублюдка из груди.

Но и Камерон сражался, как человек с меткой смерти на лбу. Надменность, окутавшая его невидимым плащом, почти исчезла. Он словно впервые осознал, что тоже смертен, и отчаянно пытался выжить.

Ослабевший от жара, потери крови и ярости битвы Кэлен стал отступать под натиском Камерона. Он уперся каблуками в землю и встретил удар Камерона собственным, от которого боль прошла по всему телу.

Но Кэлен, собравшись с силами, ударил Камерона в солнечное сплетение, отбросив его назад. Кэлен стал наступать, воспользовавшись мгновенным преимуществом и нанеся Камерону ряд ударов.

В ушах Кэлена раздавался назойливый звон металла. Его окружал густой приторный запах смерти. Рев воинов почти затих, пока Маккабе и Макдоналды вместе старались избавиться от людей, поклявшихся в верности бесчестному человеку.

Все, что мог видеть Кэлен, — Рионну, упавшую на колени, прежде чем медленно повалиться лицом в снег. Из горла Кэлена вырвался рев раненого животного.

Несмотря на трусость, Камерон был искусным воином и дрался не на жизнь, а на смерть. Он опрокинул Кэлена на спину и взмахнул мечом. Кэлен встал на колени и отдернул голову, так что лезвие просвистело в воздухе в дюйме от его горла.

Плечо Кэлена было мокро от крови. Кожу щипал пот. Его силы быстро истощались, так что нужно было заканчивать поединок как можно быстрее. Братья вели собственные битвы на другом конце двора. Помочь Кэлену было некому. И он едва держался на ногах.

Он покачнулся, отразив очередной удар и приготовился наброситься на врага. Камерон поднял меч над головой и с рычанием рванулся вперед, когда меч неожиданно вонзился ему в спину. Вонзился во всю длину. Из груди высовывался окровавленный кончик лезвия. Камерон недоуменно глядел вниз. Глаза уже заволокло смертной дымкой.

Когда он повалился на землю, рядом появилась Рионна. Она обеими руками держала меч. Лицо было бледнее смерти. Когда она оторвала взгляд от безжизненного тела Камерона, Кэлен увидел, что ее глаза заволокла боль. Сейчас они были такими же стеклянными, как у Камерона в его смертный час.

— Он не заслужил того, чтобы умереть с честью, — прошептала она. — Потому что у него самого чести не было.

Она шагнула вперед, но пошатнулась и отступила, чтобы не упасть. Однако тут же обмякла и упала в снег.

Кэлен увидел кровь, пропитавшую ее тунику.

— Рионна! — крикнул он и, уронив меч, метнулся вперед. Прижал ее к груди и осторожно уложил на бок, помня, что кинжал по-прежнему глубоко сидит в ее спине.

— Слава Богу, — прошептала она, глядя на него такими померкшими глазами, что, казалось, из них вытекает вся жизнь. Обычное сочетание золота с янтарем, такое живое и теплое, превратилось в унылый оттенок коричневого, цвета осенних листьев.