— Помоги ему! — шепнула я Эмону.

Принц обошел стороной тело отца, склонился к Лайму и вынул из раны меч Оберона. Запахи мелиссы и мяты распространились по комнате. Рана на руке Ли уже заживала. А у Тени не хватало на поясе меча. Ли опустился на колени рядом со мной и озабоченно меня осмотрел. Он обнял меня, прижал к себе и помог подняться на ноги. Лайм был вне опасности. Эмон стоял на коленях у тела отца.

— Извини, что не помог тебе, — обратился Эмон к Ли.

— Трудно поднять руку на родного отца, — ответил Ли, — я понимаю.

— Я всегда им восхищался, — с горечью произнес Эмон, — он был суровым, но справедливым правителем. И я хотел быть похожим на него. А он желал только власти.

— Я знаю, ты станешь лучшим королем, чем твой отец, — я пожала руку принца, и он сжал мои пальцы, когда нас едва заметно ударило током, — удачи тебе!

Он посмотрел на меня. Жаль, что я умею читать не все мысли. Зато мысли кузена прочел Ли и криво усмехнулся. Он отдал Эмону рубашку, ведь свою Эмон использовал, чтобы забинтовать мою рану.

— Пойдем, надо закончить эту бессмысленную бойню, — напомнил Ли.

Ли перебросил мою руку себе через плечо и повел к выходу.

Эмон надел рубашку и уже совсем по-королевски объявил:

— Да, пора закончить эту войну. Раз и навсегда.

И мы двинулись по коридору к выходу.

— Иди с ним, — обратился Ли к Лайму, — тебе предстоит стать следующим Мерлином. Ты нужен новому королю.

Уже поздоровевший, хоть и все еще бледный, Лайм поднялся, опираясь на руку Финна, и они вместе последовали за Эмоном.

Напоследок я, набравшись смелости, с отвратительным звуком извлекла из тела мертвого Оберона меч с янтарем, отерла кровь с лезвия и обратилась к Тени:

— Значит, ты мой брат?

Он кивнул.

— Вот черт!

Кажется, Тень обиделся.

— Выясняется, что у меня есть такой милый брат, а я даже не могу с ним поговорить.

Тень выглядел растроганным.

— Вот, — я протянула ему меч, — он принадлежит тебе.

Клинок исчез из моих рук, а Тень уже вешал Грам на пояс.

— Но мы не прощаемся, правда, братец? Не люблю шарады, но уж коль скоро с тобой по-другому не поговоришь, давай общаться хотя бы так!

Тень кивнул и послал мне воздушный поцелуй.

— Ловлю тебя на слове. Удачи!

И я повернулась к Ли, крайне удивленному нашим нетривиальным общением с новым родственником.

— Не уверен, что смогу поладить с твоей семьей, Фей, — произнес он.

— Между прочим, мы уже одна семья. Мы родственники. Я вроде как твоя двоюродная бабушка. Так что это еще вопрос: можем ли мы с тобой быть парой?

— Морган, — предостерегающе произнес Ли, — только не начинай опять все сначала! Тема закрыта. Все решено, отмазки не принимаются. Нам предначертано совместное будущее.

Тень на стене энергично кивнул. Ну, что сказать? Судьба так судьба. От нее не убежишь. Иди сюда, двоюродный внучок, я тебя поцелую! Я так боялась, что тот предыдущий поцелуй будет последним. Зря боялась. Мы живы. И мы вместе.

— Ты все еще думаешь, что мы друг другу не подходим? — мысленно спросил Ли.

— Я люблю тебя, — пробормотала я, — давай уже сбежим отсюда и перепрыгнем куда-нибудь, где мы будем совсем одни.

— Одинокий пляж в Карибском море?

Я промолчала и подумала о своем.

— Ну и правильно, Фей, — улыбнулся Ли. — Грот Фей — лучшее место на свете.

Я стояла перед зеркалом и не верила своему счастью. Белое. Я вся в белом! Пять лет прошло после битвы на Авалоне. За пять лет Эмон с помощью Ли восстановил эльфийское королевство. На волшебном острове снова цвели яблоневые рощи и открылась школа. Ректором теперь был Лайм, а Финн — его правой рукой. Пять лет. Я сдала выпускной экзамен, хотя это было и нелегко, Ли пришлось мне помочь. Колледж был окончен. Я поступила в университет и выучилась на учительницу и 1 сентября, после медового месяца, выхожу на работу в школу в Кэмдене учительницей младших классов.

Джейден стал программистом и разрабатывает компьютерные программы для спортивных центров. Это его изобретение, которое теперь нарасхват. Николь выучилась на экономиста и делает карьеру. Ездит по всему миру и продает изобретение Джейдена в крупных фитнес-центрах. Руби учится на Авалоне. Она там счастлива. И после окончания собирается трудиться в международных благотворительных организациях. Эмон ее всячески в этом поддерживает. Ему нужны свои люди в этой сфере. С тех пор как Руби учится на Авалоне, Эмон стал там частым гостем, и не всегда по долгу службы.

Кори удивил всех: занялся теологией, пошел по стопам отца. Год назад он наконец выяснил, что испытывает к своей сводной сестре Шерил чувства более сильные, чем просто братская забота. С тех пор они с Шерил стали парой, к крайнему неудовольствию их родителей и нас, их друзей. Хотя постепенно мы с этим смирились. Шерил теперь мягче и добрее, она утратила большую часть своей стервозности. Но, конечно, мы с ней вряд ли будем когда-нибудь лучшими подругами.

Теперь все они ждут внизу. Все мои старые друзья. Здесь, на Беркли Сквер. Все, кроме одной. За эти пять лет я старалась не думать о ней, хотя иногда мне ее так не хватало!

Я очень переменилась после тех событий. Много месяцев я почти не смеялась и не улыбалась. Гибель Кайрана и предательство Филлис надолго выбили меня из колеи. Правду о Филлис знали немногие. После битвы на Авалоне выяснилось, что это она подмешала мне тогда драконий яд в еду. Филлис пыталась меня убить. Дважды. И Кайрана убила тоже она. Ее смерть объявили несчастным случаем, и никто не стал вдаваться в подробности. Правду, кроме меня и Ли, знала только Руби, но она свято хранит эту тайну. И сегодня все собрались на Беркли Сквер, потому что сегодня — наша с Ли свадьба. Даже мое семейство сбежалось. За исключением Филипа. Он опять сидит в тюрьме.

— Фели, ты волшебно выглядишь, — Николь расправила складки на моем платье.

— Руки прочь! — возмутилась Флоренс. — Это моя работа!

— Вы кое-что забыли. — Руби передала Флоренс маленькую филигранную корону, которую носила еще сама Элеонора Аквитанская.

Флоренс водрузила венец на мою высоко взбитую прическу и закрепила на затылке фату.

— Вот это да! — выдохнула моя сестра, входя в комнату с бокалами. За ней появилась мама с бутылкой шампанского.

— Отлично. Мне как раз это сейчас и нужно, — я протянула руку за бокалом.

— Может, не стоит? — нахмурилась Руби. — Насколько я помню, алкоголь на тебя действует весьма необычно.

Представляю, что ей там на Авалоне обо мне наплели, сплетники.