Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Кто первый, кто второй… Это знаешь что? Плотские страсти. Деньги, яхты, девки. Я не выдержал испытания деньгами… Они были не настоящие, за них с меня причиталось. Отель поехал, и это было нормально. Он и не мой, собственно. Не очень я его хотел, легко смирился. «Была без радости любовь — разлука будет без печали…» Но потом выяснилось, что это продуманно, это от зависти твоего любовника… Мы с тобой белые люди, к нам липнет черное… И когда мы слабеем, нас растаскивают.
— Это вранье. Ты недавно говорил совсем другое. — Ира произнесла это вяло, скорее по обязанности.
— А ты говорила, что хочешь моей смерти. Ты все еще ее хочешь?
— Алексей, ты переменчив, как весенняя погода. Я точно помню, что ты меня ненавидишь. Обзываешь окаменелостью.
Ей было скучно все это произносить. Хочешь ты быть с человеком или нет, решается по первому прикосновению. И все было решено. Она хотела его и только его. Все остальное — ошибка. Игра, ложные ходы, дешевая подмена. Просто есть его запах и все. Неважно, какой он и что он выделывает. Лишь бы он не отворачивался.
— Ты не виновата, просто попалась. Это козни. Дьявольские чары. Но все закончилось. Все встало на свои места. Я хочу сделать тебе чисто деловое предложение.
— Ну.
— Я знаю, где находится то, что ты ищешь. Я меняю эти документы на…
— Говори. На что?
— На нашу прежнюю жизнь, — закончил он.
— Вставай. Поехали за водкой. Потом договорим.
Вот и все. Все, чего она хотела. Все, о чем мечтала и уже потеряла всякую надежду. Предложено в форме сделки. «Чисто деловое предложение…» Ты же этого хотела? Этого? Что же ты молчишь? Тебе предложили все забыть, простить все «последние» слова, так в чем же дело?
— Поехали, — повторила она. — Я буду думать.
Они завели мотор и покинули остров. Решение потребовало от Иры трех дней. Все три дня она не могла перестать пить. Он заплатил за жилье какой-то женщине. В комнате стояли яркие букеты из мертвых цветов и сундук с замком. Стекла давно не мыли, на кухне пахло луком. Она хотела бы остаться там на всю жизнь, не есть, не спать. Алексей куда-то уезжал, потом возвращался. Когда уезжал, она просто молча сидела или стояла у окна. Когда появилась хозяйка, Ира спросила у нее, какое сегодня число и как называется поселок.
— Девонька, ты не пей больше. Лица на тебе нету, — ответила та.
Первое, что сделала Клементина, попав в дом братьев Абрамовичей, это вымела пол и перевесила кривые занавески. Хоть и временное жилье, все должно быть по-хорошему. Вокруг кипела строительная работа с шутками и матом, день был ясным, веселым. Она вызвалась купить продуктов и еле дотащила сумку. Придется завести тележку. Клементина готовила на ужин плов и даже напевала, так легко было на душе. Хорошее настроение.
Вечером они ужинали втроем, Лев был весел, его брат насмешлив и поглядывал на Клементину недоверчиво, хотя ужин похвалил. Ей выделили небольшую комнату, и она отправилась ее обустраивать. Помещений было много, и в каждом она находила пустые бутылки и переполненные пепельницы. Сразу видно, что дом холостяцкий. Братья себя уборкой не утруждали. Клементина подумала, что с этим она разберется завтра, посмотрела телевизор и спокойно уснула, непонятно чему радуясь. Хотя, с другой стороны, понятно — в доме были люди, и один был к ней неравнодушен.
С утра она успела купить молока и свежий лаваш, наспех позавтракали, и она снова осталась в доме одна, раздумывая, чем заняться вначале. Все-таки нужно убрать мусор. Освобождая тумбочки, в одной из них она обнаружила фотографию женщины, с недавних пор ей знакомой, но не удивилась. Такие совпадения как раз подтверждали теорию о том, что у большинства нормальных людей существуют судьбы, а случайностей нет, и знакомство с Левой тоже не было случайностью. Приехав сюда, Клементина получила знак согласия с приездом. Ей встретилось лицо той самой женщины, которая сказала, что нужно интересоваться людьми, и с которой все началось. Значит, все идет по верному пути.
«Я та, которая падает с неба и помогает всем», — напомнила она себе и отложила фотографию в сторону. Лишь к вечеру, когда строители мыли под шлангом натруженные спины, а у Клементины в духовке поспевало овощное рагу с бараниной, она вспомнила о фотографии и показала ее Якову, отгадав, что фотография принадлежит ему, а не Леве.
— Я с ней знакома, — сообщила Клементина. — Она покупала у меня гобелен.
Братья переглянулись.
— А! — удивился Лев. — Это с которой вы встречались на вокзале. — Он вопросительно посмотрел на брата. — Это Ирина Юрьевна?
Яков кивнул, давая понять, что продолжать не следует.
— Говорил по телефону с ее родственниками. Там все в порядке, — проинформировал он.
— Она нашлась? — спросила Клементина.
— Ты в курсе, что она терялась? — заинтересовался Яков Александрович.
— Наверное, я в этом виновата. Она пропала из дома, куда я ее позвала. Уехала, не попрощавшись, потом меня допрашивали. Значит, с ней все в порядке?
— Да, она звонила, завтра появится.
— Хотелось бы ее повидать, — сказала Клементина.
— Могу снабдить адресом, и передавай поклон.
— У меня есть ее адрес.
Перед сном они прогулялись с Левой. Сели в машину, доехали до берега и немного погуляли у моря, кормили крикливых чаек.
— Давай, я поучу тебя водить машину. Не придется таскать сумку с продуктами.
— Хорошо, но в другой раз. Сейчас нет настроения. Ты не передумал делать операции? По-прежнему хочешь стать красавчиком?
— Не передумал.
— Станешь красавчиком и забудешь о своих братьях и сестрах.
— Шрамы останутся.
— Смотри.
— Не волнуйся, не забуду.
— Мне нечего волноваться. Внешность имеет значение. И еще какое.
Они вернулись в дом. Лева поставил на стол таз с водой и вынул из шкафа кораблик с черным бумажным парусом. Они сели за стол напротив друг друга.
— Начнем?
— Начнем, — улыбнулась Клементина.
Они уставились на парус. Корабль двинулся к Леве, но, не доплыв до края, вернулся в центр, затем двинулся с сторону Клементины. От напряжения она сдвинула брови, но парус упорно плыл к ней. Она отвела взгляд и нахмурилась.
— Это что ж такое?
— Тренировался.
— Это не зависит от тренировки.
— Зависит.
В кухню зашел Левша и усмехнулся, увидев парочку за столом.
— Играйте, детки, играйте.
Они не обратили на него внимания.
— Не зависит, — упорствовала Клементина.
— Но ты же видела своими глазами. Ты не убедилась?