Нет, лучше подождать. Надя слишком ценный сотрудник.

Но теперь нельзя сводить с нее глаз.

— Черт! — воскликнула Надя, бросая трубку.

— Что-то случилось? — донесся с кухни мамин голос.

Надя стояла в гостиной. Маленькая квартирка пропахла голубцами, которые тушились на плите в большой кастрюле. Зная особую любовь Дага к этому блюду, мама предложила пригласить его на ужин.

Но как это сделать, если его телефон постоянно занят?

— Не могу дозвониться. Даг все время сидит в сети.

Надя довольно рано ушла с работы и весь остаток дня пыталась связаться с Дагом — и не только для того, чтобы пригласить его на ужин. Но к нему было невозможно пробиться. Его сотовый тоже не отвечал. Вероятно, он его отключил, как часто делал в выходные.

Возможно, Даг ушел в очередной компьютерный запой. Надя уже знала, как это происходит. Даг снимал трубку с телефона, прятал ее под подушку и начинал стучать по клавиатуре. Постепенно он сливался с компьютером в одно целое и выпадал из жизни. В этом было что-то пугающее.

Но почему именно сегодня надо было уходить в подполье? С самого утра, когда она увидела молекулу «берсерка», Надя пребывала в подавленном состоянии. У нее пропало всякое желание ее стабилизировать.

О господи, я оставила образец в установке, вдруг вспомнила она, холодея.

Надя так расстроилась, увидев молекулу, что забыла об осторожности.

Она постаралась себя успокоить. До вторника никто в лаборатории не появится. Завтра утром она пойдет туда и все уберет.

А сейчас ей так надо с кем-нибудь поделиться. С мамой об этом не поговоришь. Здесь требовался Даг.

— Иди поешь, — позвала ее мать. — Тебе и полегчает.

Почему бы и нет? Все равно больше нечем заняться.

Но, сев за стол, Надя поняла, что есть не сможет. Ковыряя вилкой голубцы, она посмотрела на пиво и водку «Фляйшман», стоящие рядом с маминой тарелкой.

— Мам, а ты мне не нальешь немножко? — спросила она тихо.

Бросив взгляд на свои владения, Милош Драгович остался доволен. Меньше чем за двое суток армия уборщиков и рабочих сотворила чудо. Они еле уложились в срок. Последние штрихи наносились прямо перед приходом первых гостей.

Милош смотрел, как они кружат вокруг бассейна и собираются в стайки на газоне. Большинство женщин были в черном, мужчины же щеголяли разноцветными пиджаками. Совсем другая публика. Среди светских персонажей, приехавших из города, мелькали и представители хемптонской элиты. Не все сливки общества приняли его приглашение, но те, что пришли, давали все основания считать прием удавшимся.

Милош улыбнулся. Для непосвященных могло показаться странным, что на вечеринку, устроенную гангстером, пришло столько светской публики. Но надо было знать стратегию Милоша. Изучив хемптонское общество, он разделил его верхний эшелон на три потока. Потом разослал приглашения, но не сразу всем, а в три захода, причем с двухдневными перерывами. Он знал, что, когда будет получена первая порция приглашений, о них пойдут разговоры в местных светских кругах. Он так и слышал, как они говорят друг другу: "Знаете, этот неотесанный Драгович пригласил меня на свою вечеринку. Вы представляете?"

Конечно, те, кто еще не получил приглашения, будут думать: "А почему меня не пригласили? Разумеется, и речи нет, чтобы туда идти, но почему именно я оказался в стороне?"

Когда будет разослана следующая порция приглашений, обойденные вздохнут с облегчением. О них тоже не забыли. Просто почта не доставила приглашения вовремя. И то же самое произойдет при третьей рассылке.

Таким образом, приглашения не будут отвергнуты сразу. Их станут обсуждать. «Интересно было бы сходить, своего рода приключение, вроде посещения дикарей. Будет над чем посмеяться потом... Отчего бы не позабавиться?»

Но, увидев, как безупречно и с каким вкусом организован прием (об этом позаботится Ким), и обнаружив там самое первоклассное угощение, они вряд ли найдут повод для насмешек. И все последующие разговоры сведутся лишь к обсуждению того факта, что вечер превзошел все ожидания.

И в следующем году уже никто не откажется от приглашения.

Со временем Милош почистит список гостей, вычеркнув из него всех, кто недостаточно респектабелен. Приглашение на ежегодную ассамблею Милоша Драговича станет предметом зависти, его станут жаждать и домогаться, как членства в клубе «Мейлстоун».

Интересно, думал Драгович, пришел ли кто-нибудь из членов Комитета по охране окружающей среды? Вряд ли. Те, кто так его ненавидят, что готовы сбрасывать ему на голову всякую дрянь, не рискнут к нему прийти.

С другой стороны, есть старая поговорка: ночью все кошки серы. Враги Милоша могут решить, что если они здесь отметятся, то будут вне подозрений. Но вот тут они ошибаются.

Никто не может быть вне подозрений. Ни одна живая душа.

— Извините, мистер Драгович, — послышался голос у него за спиной.

Обернувшись, Милош увидел высокого светловолосого человека. В левой руке он держал бокал с красным вином, а правую протягивал Драговичу. Лицо его показалось Милошу знакомым, но имя он никак не мог вспомнить.

— Джас Слобожан, — представился мужчина, пожимая Драговичу руку.

Ну конечно. Джастин Карл Слобожан. Знаменитый кинорежиссер, снимающий триллеры и боевики. Нью-йоркский миллионер, живущий в Латинской Америке, но проводящий каждое лето в Амагансете.

— Мистер Слобожан, я всегда восхищался вашими фильмами, — поспешил сообщить Милош. Это была правда. Хотя героями этих фильмов часто были наркобароны и мафиози, которых всегда ждал кровавый конец, Милош не пропускал ни одной слобожановской картины. — Очень рад с вами познакомиться.

Драгович был действительно рад его видеть, особенно после того, как Майк Николс и Диана Сойер проигнорировали его приглашения.

— И я рад, что пришел. Чудесный вечер. — Слобожан наклонился к Милошу: — Я слышал, что у вас позавчера были неприятности.

Милош пристально посмотрел на режиссера. Уж не связан ли он с этим пресловутым комитетом? Маловероятно. Он проводит здесь слишком мало времени, чтобы переживать из-за нежелательных соседей. Слобожан и сам был здесь чужаком. Он ведь, кажется, родился на Украине. Так что происхождение у них схожее.

— Да так, небольшой вандализм со стороны местных жителей, — небрежно обронил Милош. — Ничего страшного.

— Это хорошо, — обрадовался Слобожан. — По слухам, у вас были большие разрушения, но теперь я вижу, что они сильно преувеличены. У вас прекрасный дом. Стол просто великолепный, а это вино... — Он поднял бокал. — Если вы пьете такое красное каждый день, то что тогда у вас в погребах?