– Ты уже знаешь, что в Японии две официальных религии – буддизм и синтоизм. А сейчас и христианство заняло в жизни японцев своё место. Есть даже поговорка, что японец рождается в синтоистском храме, женится в христианском, а умирать идёт в буддийский.

– Получается, что религии делят между собой сферы влияния?

– Да, так получилось как бы само собой. До нашей эры и в ранние века нашим людям было важно, чтобы был урожай, не было болезней, и боги давали достаток. Этого хотят молодые люди. Потом из Индии через Китай пришёл буддизм, который много рассказывает о жизненном пути, о жизни после смерти, о великом и вечном. Об этом обычно задумываются в старости, когда на это есть время. А христианство предложило людям очень красивый обряд венчания, с белым платьем и цветами. Всем хочется быть красивыми в день свадьбы, и японцы просят христианских священников провести этот обряд. Хотя официальным считается только тот брак, который зарегистрирован в городской ратуше, – уже смеясь, закончила Мицуко-сан.

– А разве для проведения обряда венчания в христианском храме не нужно принять крещение?

– Нет, священники этого не требуют от японцев. Мы уже всем доказали, что вера – это дело сугубо личное, и мы никаких крещений не принимаем. А если не хотите нас венчать без крещения, то сидите без денежек, которые мы платим за этот недешёвый обряд. Ну, как-то так.

– Как интересно! – оценила позицию японцев Дана.

– Ну, давай помолимся, – предложила Мицуко-сан. – Вот тебе монетка, брось её вот в тот ящик перед алтарём, потом возьмись за толстый канат и раскачай колокольчик, затем хлопни в ладоши два раза, один раз поклонись и молись о том, чего ты хочешь. Когда закончишь, ещё раз поклонись и хлопни ещё раз в ладоши.

– А зачем всё это? – невежливо поинтересовалась Дана.

– Звоном монет и колокола мы привлекаем внимание богов. Ведь у них есть свои дела, и они не всегда готовы тебя слушать. А когда бросаем монетку, сообщаем, что сейчас будет молитва, чтобы они всё-таки прислушались к нам. Хлопками мы настраиваем себя на молитву, а поклоном выражаем своё почтение Богам.

Подойдя к алтарю и повторяя за молящимися положенные действия, Дана заметила, что никто друг на друга не смотрит, каждый занимается своим делом и как бы не замечает всех остальных. «Может быть, Боги действительно сейчас слушают наши молитвы?» – первый раз в жизни поверила Дана и постаралась попросить обо всём важном, что смогла вспомнить.

Мицуко-сан повела Дану в кафе, расположенное у подножия горы, там подавали травяной и фруктовый чай, пекли очень вкусные ягодные торты. По дороге Мицуко-сан рассказала, что здешний кондитер учился и долго работал во Франции, поэтому пирожные восхитительны, что она знает его лично и считает обязательным зайти в это кафе, приезжая в Камакуру.

– Я даже посылаю ему каждый год чернику, когда она созревает на ферме неподалёку от нашего дома, – добавила Мицуко-сан.

– Вы так много знаете о Камакуре и даже знакомы с кондитером из кафе. Вы здесь когда-то жили? – предположила Дана.

– Нет, я просто очень люблю этот город. Я очень часто здесь бывала раньше. А кондитера я знаю, потому что однажды мне очень понравился ягодный торт, и я попросила официанта передать шефу моё восхищение. Он тогда только приехал из Франции и, видимо, был очень тронут моим вниманием, сам вышел в зал. Мы с ним разговорились и подружились. Очень милый человек, – просто объяснила Мицуко-сан.

«Надо же! Как всё просто. Взять и передать кондитеру, что его пирожные вкусные. Написать благодарственное письмо на имя водителя автобуса, который предупреждал, что скоро на дороге будет кочка. Как это просто и как редко мы так делаем. Написать жалобу получается намного быстрее. Почему?» – подумала Дана.

Они сели за массивный деревянный стол у окна, открыли меню.

– Заказывай всё, что хочешь, – предложила Мицуко-сан.

– Может быть, вы что-то порекомендуете?

– Я обычно здесь беру чай с мелиссой и кусочек ягодного торта. Не могу отказать себе в удовольствии.

– Я, если можно, буду то же самое. Я уже поняла, что вы плохого не посоветуете.

Официантка принесла прозрачный чайник с плавающими чаинками, чашки с розочками и кусочки ягодного торта на ажурных тарелочках.

– А почему здесь заваривают чёрный чай? – Дана удивилась, потому что японцы знают много о том, как заваривать зелёный чай, а чёрный обычно подают в пакетиках в чашке с горячей водой.

– Я же тебе говорила, что здесь много дач богатых людей, они и научили. Когда у тебя дача на берегу моря, хочется, чтобы рядом было хотя бы одно место, где можно попить хорошо заваренный чай.

Дана взяла вилку и попробовала кусочек торта. Выглядел он обычно: песочное золотистое тесто, белая начинка, много красных ягод наверху. Таких много на прилавках японских кондитерских. Может, тортик удивит своим вкусом? И удивил! Сухим и немного хрустящим тестом, нежной, сладкой начинкой и великолепными свежими, ароматными ягодами наверху.

– Теперь тебе будет трудно найти что-либо подобное в простых кондитерских, – засмеялась Мицуко-сан.

– Да, придётся ездить в Камакуру, – улыбнулась в ответ Дана.

– Бери меня с собой, я всегда рада побывать здесь.

После кафе отправились смотреть большую статую Будды. На каменном пьедестале, спиной к горе, сидел Будда огромного размера. Когда-то он был золотой, но золото облетело, и статуя приобрела зелёный цвет древней бронзы.

– Здорово! – как русский человек, она питала слабость ко всему большому.

– Большая, да? Рада, что тебе понравилось, – несколько отчуждённо проговорила Мицуко-сан. – Всем детям нравится эта статуя. Раньше она сидела в цветке лотоса, но после того, как два раза падала при землетрясениях, от цветка решили отказаться. Теперь Будда сидит без цветка, зато устойчиво.

– Представляю себе, что будет, если эта огромная статуя упадёт!

– Да уж. А вот посмотри, какая будет нужна Будде обувь в том случае, если он встанет и пойдёт, – Мицуко-сан указала на стенд справа от статуи, там висели огромные шлёпки, сплетённые из рисовой соломы. – Это сделали школьники из местной младшей школы. Хорошо придумали, правда?

– Конечно! А это действительно размер Будды?

– Нет! Эти шлёпки всего метр с чем-то в длину, Будде понадобились бы размером не меньше трех метров двадцати сантиметров, если бы он надумал прогуляться.

– Вот как? А вам не нравится эта статуя?

– Почему же, мне она кажется очень милой. Но к этому Будде я никак не могу заставить себя относиться как к объекту архитектуры или как к религиозному символу. Для меня эта статуя – только объект политической игры и обороны, – ответила Мицуко-сан, чем вызвала новый вопрос.

– В каком смысле?

– А ты подумай, Камакура – маленький городок на берегу моря, созданный воином, руками воинов и для воинов. Зачем в этом городе огромная статуя Будды? Здесь же не монахи собрались, правда? Во всём городе был всего один храм, и тут вдруг строят огромную статую Будды, да ещё недалеко от дороги. Давай задумаемся, у дороги куда? Или, яснее сказать, дороги откуда? Ответ очевиден: это основная дорога из города по направлению к Киото. Одним словом, эту статую построили для того, чтобы показать свою мощь. Политическую, военную и даже, может быть, религиозную. Говорят, статуя была сделана даже раньше родового замка. Так что религия – наверное, это последнее, о чём думал полководец Минамото, когда вкладывал деньги в эту скульптуру, – ответила Мицуко-сан.