Он встал на колени и снял с нее кляп – шелковый шарф, завязанный так, чтобы не помешать дыханию и не оставить следов.

– Твой дружок только что искал тебя, – сказал он. – Он уже уехал.

Теперь ослабить путы на ее левой руке и ноге…

– Мамочка, какую книжку ты мне сегодня почитаешь? – неожиданно детским и просящим голоском спросил он.

В четверг утром Кевин сидел в кабинете агента ФБР Лу Феррони. В столице уже цвели вишни, но он смотрел в окно, не замечая их. Все казалось смазанным, особенно последние два дня: его лихорадочный звонок в полицию, допросы, звонки семье Бри, звонки друзьям, неожиданное вмешательство ФБР… Что там говорит Феррони? Кевин заставил себя прислушаться.

– Она отсутствует уже достаточно долго, чтобы считать ее пропавшей, – сказал агент.

Пятидесятитрехлетний Феррони, которому уже недолго оставалось ждать до пенсии, смотрел на Картера и думал, что слишком часто за прошедшие двадцать восемь лет видел такие лица. И всегда у людей, чьи близкие исчезли. Потрясенные. Испуганные. Удрученные тем, что любимого человека может уже не быть в живых.

Картер был ее другом, или бывшим другом. Он открыто признал, что они с Мэтьюз поссорились. Феррони не вычеркивал его из списка подозреваемых, но это было маловероятно, и алиби Картера уже проверили. Бриджет, или Бри, как ее звали друзья, была дома в субботу, это им известно. Но им не удалось найти ни одного человека, который видел ее или говорил с нею в воскресенье. И она не явилась на заседание суда, назначенное на понедельник.

– Давайте повторим еще раз, – предложил Феррони. – Вы говорите, когда домработница мисс Мэтьюз пришла утром в понедельник, она удивилась, что кровать застелена, а посуда вымыта.

Он уже говорил с домработницей, но хотел проверить, нет ли каких-то расхождений с рассказом Картера.

Кевин кивнул.

– Я позвонил Айке, как только сообразил, что Бри пропала. У нее имелся ключ от дома Бри. Я подвез ее, и она открыла мне дверь. Конечно, Бри там не оказалось. Айка сказала, что когда она пришла утром в понедельник, она не поняла, почему постель убрана, а чистая посуда стоит в посудомойке. Это было просто ненормально. Бри никогда не заправляла постель в понедельник, потому что Айка меняла белье именно в этот день. Это значит, что в ночь с воскресенья на понедельник в постели не спали и Бри исчезла в какой-то момент между субботой и вечером воскресенья.

Чутье Феррони подсказывало ему, что страдание на лице Картера – искреннее. Если это не он, то кто же остается? На Ричи Омберта, подрядчика, с которым судилась Мэтьюз, было подано несколько жалоб: ненормативная лексика и угрожающие жесты в адрес недовольных клиентов.

Само собой, ремонт заставляет людей вспыхивать как порох. Феррони знал это из первых рук. Его жена была готова убить парня, который делал пристройку к их дому. Омберт, правда, выглядел хуже прочих. Мерзкий парень и пока – главный подозреваемый в деле об исчезновении Бриджит Мэтьюз.

Но у этого дела имелся один аспект, которым Феррони не собирался делиться с Картером. Компьютер VICAP, подразделения ФБР, занятого анализом серийных убийств и сексуальных преступлений, отследил определенный шаблон исчезновения молодых женщин. След тянулся из Калифорнии, где десять лет назад исчезла молодая студентка художественной академии. Ее тело нашли три недели спустя; девушка была задушена. Странность заключалась в том, что ее нашли в той же одежде, в которой она пропала, но свежевыстиранной и выглаженной. На теле не было ни признаков развратных действий, ни следов насилия, не считая причины смерти. Но где она пробыла эти три недели?

Вскоре после этого компьютер VICAP выплюнул еще одно поразительно похожее дело из Аризоны. Затем – из Нью-Мексико. Потом Колорадо… Северная Дакота… Висконсин… Канзас… Миссури… Индиана… Огайо… Пенсильвания… Последнее, всего шесть месяцев назад, – здесь. Вашингтон, округ Колумбия. Пропала студентка художественного института, Тиффани Райт. Через три недели ее тело выловили из канала Вашингтона, но оно пробыло в воде недолго. Ее одежда, не считая воздействия воды, была в полном порядке. Единственной странностью было несколько пятен художественной красной краски, все еще заметных на блузке.

Эта крошечная улика заставила их посмотреть на дело под новым углом, искать преступника среди одногруппников. За все время это был первый раз, когда одежда женщины оказалась испачканной, порванной, разодранной или что-то в таком роде. Однако этот след никуда не привел. Вряд ли исчезновение Бриджит Мэтьюз как-то связано со смертью Тиффани Райт. Две жертвы в одном городе – слишком серьезное отклонение от образа действий этого серийного убийцы. Хотя, возможно, он решил поменять свои привычки…

– Есть какая-то вероятность, что мисс Мэтьюз интересовалась искусством? – спросил у Картера Феррони. – Может, она брала уроки, в качестве хобби…

Кевин потер лоб. Головная боль напоминала ему о том единственном разе, когда он слишком много выпил.

«Бри, где же ты?»

– Насколько я знаю, она никогда не брала уроков рисования. Бри больше интересовалась музыкой и театром, – ответил он. – Мы довольно часто ходили в Центр Кеннеди. Особенно она любила концерты.

«Любила, – подумал он. – Почему я сказал о ней в прошедшем времени? Господи, пожалуйста, нет!»

Феррони заглянул в блокнот, который держал в руке.

– Кевин, давайте повторим еще раз. Это важно. Вы были знакомы с ее домом. Возможно, вы что-то заметили, когда заходили туда с домработницей.

Тот колебался.

– В чем дело? – быстро спросил Феррони.

Кевин посмотрел на него измученным взглядом. Потом угрюмо покачал головой.

– Было какое-то отличие. В тот момент я его почувствовал. Но не могу понять какое.

«Сколько дней я пробыла здесь?» – спрашивала себя Бри. Она сбилась со счета. Три? Пять? Они смешались вместе. Менш только что ушел наверх, унося остатки ее завтрака. Не пройдет и часа, как он вернется, чтобы она снова ему читала.

Он строго следовал распорядку дня. По утрам приносил свежую одежду, блузку или свитер, слаксы или джинсы – явно успел порыться в ее шкафах после того, как сделал ей укол. Похоже, он взял только повседневную одежду, которую можно стирать.

Потом сосед развязывал ей руки, сцеплял путы на лодыжках и вел в ванную. Там он оставлял на стуле чистую одежду и запирал дверь. А через минуту сквозь дверь уже слышался вой пылесоса.

Бри внимательно изучила мужчину. Он был худым, но сильным. Какой бы способ побега она ни придумала, из этого все равно ничего не выйдет. Путы на лодыжках вынуждали ее шаркать ногами, по паре футов зараз, так что обогнать его она не сможет. В комнате не было ни одного предмета, которым она могла бы оглушить мужчину на такое время, чтобы успеть подняться по лестнице и выскочить за дверь.

Бри знала, где находится, – в подвале его таунхауса. Стена справа была смежной. Она вспомнила, как ее расстроили промокшие обои на этой стене… «Нет, не обои, драпировки», – напомнила себе женщина, еле сдерживая истерический смех.