— В кабинет. Молча, — Ульф повернулся к оруженосцу: — Ликит, тебя это тоже касается.

— Что происходит? — Арселия проводила притихших юнцов удивленным взглядом.

— Вынужден просить вас быть свидетелем нашего разговора. В некоторых вопросах опыт у вас гораздо больший, особенно, когда дело касается женской половины дворца.

Арселия заняла кресло чуть в стороне и приготовилась слушать, Ульф устроился на самом краю стола и кивнул Ликиту и Сурии.

— Сядьте оба. У меня очень мало времени, а терпения еще меньше, поэтому говорим сразу и начистоту. Мне нужна от вас обоих только правда, без недомолвок и увиливаний. Это понятно?

Ликит выглядел крайне удивленным, Сурия же нахмурилась и как-то очень по-взрослому кивнула. Регент смотрел только на нее. Он не приближался, не угрожал, даже голоса не повысил, но девушка поймала себя на мысли, что змее, брошенной на сковородку, пожалуй так же уютно, как ей сейчас.

— Итак, для начала: я отлично понимаю истинную причину твоего появления в моей жизни. Императорский двор без шпионов — это даже слегка неприлично.

— Милорд! — Ликит от возмущения даже привстал.

— Когда твое мнение понадобится — я спрошу, — остановил его Ульф. — Не стану скрывать, это игра была слишком забавной, чтобы ей мешать. В первое время я думал, старший евнух пытается добиться моего расположения, посвятив в тонкости местных обычаев. Что ж, это понятно и простительно, но, увы, похоже, не соответствует истине.

Сурия почувствовала, как руки начинают мелко дрожать. Все-таки, слишком поздно она взялась за ум, слишком долго откладывала важный разговор. А теперь… Кто же поверит, что она хотела, как лучше?

— Уж не знаю, случайность тому виной или тонкий расчет, но ты привлекла внимание моего оруженосца. Он хороший юноша, хотя еще немного наивен. Доверчив не в меру, — Ульф жестом запретил Ликиту вмешиваться. — Недостижимость будоражит сознание, манит тайной, а между вами лежит самая настоящая пропасть: традиции, привычки, простейшие навыки, в конце концов. Ты же это понимаешь, верно?

Пришлось кивнуть. Ликит демонстративно встал рядом с девушкой и положил руку на ее плечо.

— Ты не убийца, не отравитель, не воровка, — продолжил регент, полностью игнорируя воспитанника. — Навыков не хватит и самообладания, а уж отнять чью-то жизнь сознательно — прости, но не с твоей выдержкой, — он глазами указал на ее крепко сцепленные руки. — Основной задачей было слушать и наблюдать. Стихии видят, я не хотел создавать лишних проблем, решил, один явный шпион лучше нескольких тайных. Даже оставил на виду любопытные документы — ты даже не коснулась их.

Сурия моргнула и низко-низко склонила голову. Ликит растерянно перевел взгляд со своего лорда на девушку и обратно.

— Ну, пока я ни в чем не ошибся?

Сурия предпочла бы сгореть от стыда под взглядом сине-зеленых глаз северянина, но не отвечать.

— Не молчи, — голос Ликита дрогнул. — Скажи, что это ошибка. Милорд, это какая-то проверка, да? Испытание?

— Нет никакой ошибки. Это правда, — выдавила девушка. — От первого до последнего слова. Прости, что не сказала сразу, — она подняла на юношу огромные глаза, полные слез.

Он отшатнулся, на лице его проскользнула сперва растерянность, а затем — недоверие.

— Это ложь! Неправда!

— Ликит, — поморщился Ульф. — Что в моей просьбе молчать было непонятным? Сядь, очень тебя прошу.

Юноша, как во сне, вернулся к своему креслу.

— Все шло вполне терпимо, — сдержанно продолжил регент. — Ровно до того момента, как совершили покушение на Адиля. Знаешь, Сурия, мои люди следили за всеми, кто мог оказаться замешан в интригах против правящей семьи. Мы были везде, кроме одного места: женской половины дворца. И враг ударил именно там. Совпадение?

Дышать отчего-то стало тяжело, сердце комком подкатило к горлу, да так и застряло там, мешая говорить. Ульф, заметив бледность наложницы, встал, отошел к окну и открыл его, впустив в комнату холодный воздух. Но Сурия будто не заметила.

— И тут я совершил непростительную ошибку: оставил Ликита одного, более того, позволил вам встретиться и поговорить. Итог: погиб единственный свидетель, который мог бы привести нас к разгадке.

— Вы говорите о господине Виддахе? — от удивления девушка даже дрожать перестала. — Но нам сказали, что его сердце просто остановилось.

— Это был яд, — сухо поправил ее регент. — Достаточно редкий, но все же яд. Поначалу я не сложил все обломки мозаики в единый узор. Мне нужны были факты, а не предположения, и я был уверен, что стою в шаге от разгадки. До сегодняшнего дня.

Арселия бросила на него удивленный взгляд, но Ульф чуть качнул головой: позже, все объяснения будут потом.

— А теперь вопросы к вам обоим: кто из вас проболтался, о чем именно и самое главное — кому?

Сурия и Ликит переглянулись, вот только если на лице девушки мелькнула печальная улыбка, то юноша был хмур, как зимнее небо. Мгновение молчания — и они выдохнули хором:

— Это я виноват.

— Я рассказала.

Сурия думала, что будет очень страшно. Десятки раз прокручивала у себя в голове подобный допрос и всегда чувствовала, что по спине катятся капли холодного пота. И потому удивилась, осознав, как накатывает ни с чем не сравнимое облегчение.

— Редкое единодушие там, где обычно ему места не находится, — Ульф закрыл окно, вернулся к столу и присел, сложив руки на груди. — Давайте по очереди. Ликит?

Юноша поднялся и расправил плечи.

— Я приму любое наказание безропотно, — девушка поднялась на ноги. — Я одна во всем виновата.

— Ох уж мне эти дети, — Ульф страдальчески поморщился. — Один скорбит над разбитым сердцем, вторая жертвует собой. Не терпится взойти на эшафот? Ну так найди более весомый повод, выслушаю с интересом. Думаешь, я не понимаю: у тебя не было возможности поступить иначе? Но вот за то, что не рассказала обо всем Ликиту, высечь бы тебя лозиной. Чтоб неделю сидеть не могла.

— А господин Виддах, он ведь умер по моей вине?

— Только если ты лично подлила яд в еду.

— Нет! Я бы не смогла, не стала… — она усиленно замотала головой, отметая это обвинение. И вдруг уточнила: — В еду?

— Или питье, в день смерти или накануне, — Ульф насторожился. — Что-то вспомнила?

— Тем утром… Я случайно оказалась на кухне, видела, как питье господину младшему евнуху относила Зинат, а не одна из простых служанок, — слова давались с трудом. — Неужели она могла? Не верю, Зинат обычная женщина, несчастная, возможно, со скверным характером, но убить? — девушка опустилась в кресло и закрыла лицо руками.

— Виддах и Зинат ведь дружны с Джалилом? — Ульф обернулся к Арселии.

— У господина старшего евнуха нет друзей, только слуги, а их, как известно, всегда можно заменить.