Сердце Сарады радостно забилось: дедушка впервые говорил то, что ей так давно хотелось услышать.

Но как? Неужели дяде прошлым вечером удалось убедить его? Невероятно…

— Капитан…

— Я все взвесил и решил для себя. Как глава Учиха — я не могу допустить уничтожения клана. Я выступаю против переворота. Вот мое слово. Друзья, кто полагает так же? Поднимите руки.

Зал остался неподвижен.

— Ничего не бойтесь. В этом и смысл собраний — чтобы каждый Учиха мог озвучить свое мнение и к нему прислушались. Вы ничем не рискуете. Я лично отвечаю за безопасность любого из вас.

Из толпы неуверенно потянулась рука. За ней еще одна. И еще. И еще.

Сарада хотела тоже проголосовать, но ладонь Шисуи вдруг накрыла ее руки. Такая широкая и теплая ладонь. Он запретил ей, непонятно почему, но Сарада поняла намек и не стала поднимать руку. Вот только Шисуи не торопился убирать ладонь, словно опасался, что «шпионка» ослушается.

— Капитан, — сцепив зубы, процедил Яширо. — Что все это значит?

— Я сказал то, что думаю, — ледяным тоном ответил Фугаку. — Я понимаю ваше негодование, но вы вспыльчивы. Многие из вас еще молоды. Ваша страсть и жажда справедливости вызывает уважение, но я не могу позволить вам рискнуть всем: жизнями наших собратьев, будущим наших детей. Мой сын служит в Анбу. Да, я хотел, чтобы он стал глазами и ушами Учиха. Но в Анбу его неожиданно хорошо приняли. Если он закрепится в сердце деревни, он сможет понемногу подтянуть других наших, и мы вырвемся из изоляции.

— Ваш сын… Вы очень много говорите о своем сыне, капитан. Вот только за все полгода от него не было никакого толку. Он не сказал нам ничего нового. А сейчас… При всем уважении, тайчо, такое чувство, что он «вправил вам мозги». Вы начали говорить как Итачи, — с ненавистью выплюнул Яширо.

Стало очень тихо. Учиха с трепетом ожидали развязки. Уже никто не голосовал, и Шисуи отпустил руки Сарады, но она неожиданно для себя ухватилась за его ладонь. Подозрения подозрениями, но к тому разговору они больше ни разу не возвращались, и Сарада незаметно для себя привязалась к дядиному другу. Ей было страшно. Она не видела лица Шисуи и боялась поднимать на него взгляд. Но пальцы Шисуи крепко сжали в ответ ее руки. Он понимал, что она ищет поддержки.

— Ты-ы, — протянул Фугаку и внезапно заорал: — Что ты ляпаешь своим языком? Ты полагаешь, что у меня нет своей головы на плечах?!

Сарада испуганно вжала голову в плечи. Она и без того опасалась дедушку, но в гневе он был особенно страшен.

— Вы говорите, что хотите защитить наш клан, — вмешался Инаби. — Но своей слабостью вы лишь потворствуете его разложению. Если не показать деревне зубы — Учиха выродятся в бессильных ублюдков. Таких, как…

Он запнулся.

— Таких, как кто? — участливо уточнил Фугаку. — Вы хотели сказать, «таких, как мой сын»? Или, может, таких как я?

Инаби молчал. Судя по всему, именно это он и хотел сказать, но вовремя спохватился.

— Во всех ключевых этапах нашего плана задействованы Итачи и Учиха Шисуи. И я. Вами там и не пахнет. Поэтому прежде чем бросаться словами, Инаби, посмотрите на себя. И подумайте, кого вы смеете называть слабым.

Инаби так и не ответил. Зато снова заговорил Яширо:

— Кстати о вашем сыне. Учиха Итачи есть в зале?

Храм ответил ему тишиной.

— Учиха… Итачи!

Рев Яширо эхом откликнулся из углов зала. Мужчина поднялся и обернулся, ища глазами Итачи.

— Где этот щенок?

— Вы говорите о моем сыне! — с нажимом произнес Фугаку.

— Хватит поучать нас, капитан, и кичиться своим сыном, — вмешался Текка. — Да, мальчик талантлив. Но он явно на стороне деревни. А сейчас…

— Текка!

— … такое чувство, что он сманил и вас.

— Вы что себе позволяете? У вас совсем мозги поплавились! — гневно воскликнул Фугаку, сверкнув активированным шаринганом.

Сараду била дрожь. Ей казалось, что офицеры полиции в любой момент могут накинуться на дедушку и начнется драка. Но Шисуи рядом был уверен и сосредоточен. Она крепче сжала его ладонь.

Все будет хорошо. Правда, все будет нормально.

Глава 21. Кавалер

21

Сарада мирно отпраздновала свой тринадцатый день рождения в кругу семьи. Огонь восстания погас, так и не разгоревшись. Железная воля деда придавила бунтующих на последнем собрании, и сторонники революции понемногу притихли. Мир заиграл для Сарады новыми красками. Если прежде она жила в постоянном напряжении, наблюдая, как клан, к которому она только успела привыкнуть, неотвратимо катится к океану смерти, то сейчас смогла выдохнуть и расслабиться. Она чувствовала себя абсолютно счастливой.

Учиха были шокированы внезапным решением лидера, даже для бабушки заявление мужа стало полнейшей неожиданностью. Но так или иначе дедушка изменил свое мнение, и вдруг оказалось, что среди Учиха было достаточно людей колеблющихся: тех, что плыли по течению и не решались высказать свое мнение, глядя, как лидер и Яширо давят на Итачи. Но сейчас дедушка Фугаку дал им шанс, и они показались на свет.

Сарада попыталась выяснить у дяди, как ему удалось убедить дедушку, но тот лишь поморщился, ответил, что он тут совершенно ни при чем, это, мол, все решение самого Фугаку, и спросил, как там у Сарады с подготовкой к экзаменам.

Вопрос Итачи застал ее врасплох. Она совсем забыла, что совсем скоро ее ждет аттестация, о которой дедушка договорился с Хокаге. Еще полгода назад Сарада была уверена, что сдаст без проблем, но сейчас вдруг занервничала. Нельзя подвести дедушку, который за нее поручился. А что, если в прошлом более жесткие требования? Или экзаменатором будет некто вроде Шестого и устроит им сущий ад с условиями «пройдет только один» или еще чем-нибудь эдаким? Не пройти аттестацию на генина уже будучи генином — позор. Как смотреть после этого в глаза своей семье, Итачи и Шисуи?

Заметив ее испуг, Итачи неожиданно рассмеялся. Сарада никогда раньше не видела, чтобы он хохотал, улыбка — и то была редкостью.

— Дядя, ты чего?

Итачи, который было успокоился, снова прыснул.

— Просто это смешно.

— Почему?! — возмутилась Сарада.

Дядя вдруг ткнул ее пальцами в лоб, и Сарада часто заморгала, не вполне осознавая, что только что произошло.

—