— А коробка с драгоценностями?

— Увы…

Мерри раздраженно посмотрела на нее, словно подозревала, что Кейт что-то утаила.

— Я знаю, что вы очень бедны. Грейс мне все рассказала. Кейт, собиравшаяся встать, замерла.

— Я не стала бы вас винить, если бы вы утаили что-то для себя. Вы этого заслуживаете, ведь вы единственная родственница Грейс. Но уверяю, что бы это ни было, для меня это значит гораздо больше, и я бы охотно вам заплатила.

— Ваши предположения беспочвенны.

Услышав холодный голос Кейт, Мерри умоляюще протянула к ней руки:

— Я вас обидела?

— Вы, кажется, удивлены, — ледяным тоном проговорила Кейт. — Возможно, вы привыкли к обвинениям в воровстве, меня же они обескураживают.

Мерри мучительно покраснела.

— Конечно, я не привыкла. — Губы ее задрожали. — Я так скучаю по ней. — В ее искренности не было никаких сомнений. — Она ушла, а я осталась.

Девушка не могла бы сказать ничего лучшего, чтобы вызвать сочувствие Кейт.

— Я понимаю, — сказала она, подходя к Мерри с протянутой рукой.

— Нет! — воскликнула та, отступая. — Вы не можете этого понять!

Кейт не обиделась. Она заметила, что настроение у этой девицы меняется постоянно: то она кажется растерянной и ранимой, то вдруг становится жесткой и агрессивной. Мерри очень напоминала Кейт, какой она была в тот год, когда потеряла и мужа, и отца.

Мерри хлопнула себя по щекам.

— Если бы я только могла прочесть ее последние слова! Узнать, думала ли она обо мне вообще!

— Вы уверены, что это вас утешило бы? — осторожно спросила Кейт.

— Наверное, от этого мне стало бы еще хуже, — прошептала Мерри, ломая руки. — Но мне необходимо знать, была ли она счастлива перед смертью. Вот это было бы утешением.

Между ними явно существовала некая связь. Обе потеряли дорогих людей, претерпевших насильственную преждевременную смерть. Если Грейс стала жертвой преступления, отец Кейт пошел на смерть добровольно. Вроде бы какая разница? Но все же разница была. И Кейт тоже хотелось бы знать, какое настроение было у отца перед смертью. Испытывал ли он себя таким образом, или его смерть произошла по воле обстоятельств, как утверждал Кит?

Жаль, что отец не оставил предсмертной записки, которая могла бы успокоить его семью. Им было бы легче, знай они, что он думал о них с радостью и, быть может, гордостью перед смертью. Но ее отец никогда не любил писать письма, а значит, она никогда ничего не узнает.

И Мерри тоже не узнает.

— Мне, право, очень жаль, мисс Мерри, но больше никаких писем от Грейс я не получала. Только то, в котором говорилось, что они с Чарлзом вскоре отправляются в Лондон. Она также спрашивала, не могу ли я подержать у себя ее вещи до их приезда.

— Вы сохранили это письмо? — спросила Мерри.

Кейт покачала головой:

— Нет, в нем было всего несколько строк.

Она обхватила себя руками и устремила невидящий взгляде окно. На дворе замка появился капитан Уоттерс. Его золотые эполеты сверкали в утреннем свете. Он оглядел двор и, увидев Кейт и Мерри, стоявших у верхнего окна, улыбнулся и низко поклонился.

— Если это может вас утешить, маркиз очень верит в капитана Уоттерса, — сказала Кейт. — Познакомившись с ним, я тоже почувствовала, что это такой человек, который не остановится, пока не добьется своего.

Мерри слегка покраснела:

— Он необыкновенный человек.

Капитан стражников явно покорил эту девушку.

— А я-то подумала, что только контрабандисты вызывают у вас восторг, — сказала Кейт, надеясь шуткой побороть ее грустное настроение. Так и случилось.

Мерри презрительно фыркнула:

— Мистер Мердок неверно меня понял. Я не восхищаюсь контрабандистами. Они невероятно низменны. — Она беззаботно махнула рукой. — Ах, когда-то я могла вообразить контрабандиста героем романа!

— Капитана Ламонта?

Мерри бросила на Кейт настороженный взгляд.

— В нем есть определенная грубая привлекательность, — призналась она. — И непонятная сила.

Кейт наклонила голову:

— Что вы имеете в виду?

— Существуют ведущие и ведомые. Первых мало, последних много. — Ее взгляд снова устремился на капитана Уоттерса, который шел по двору, ведя за собой четверых человек. — Вот как сейчас капитан.

— Добрый человек, — проговорила Кейт с одобрением. Мерри с жалостью посмотрела на нее:

— Не будьте наивной. Доброта не имеет к этому никакого отношения, миссис Блэкберн. Именно воля ведущего определяет движения ведомого. Большинство людей пойдут за самым сильным вожаком и будут жить по тем правилам, которые тот установит. — Она слегка вздохнула. — Доброта редко может выстоять перед силой.

— Вы озабочены тем, что Каллум Ламонт может оказаться слишком грозным врагом для капитана Уоттерса?

Мерри пожала плечами.

— Поскольку я знаю обоих, могу с уверенностью сказать, что капитан Уоттерс может привлечь для осуществления своей цели больше людей, чем мистер Ламонт, — сказала она. — Так что в соответствии с вашей философией в данном случае добрый должен победить, равно как и сильный.

Девушка следила за мужественной фигурой капитана Уоттерса с нескрываемым восхищением, и Кейт порадовалась за семейство Мердок. Очевидно, Мерри переживала новое увлечение.

— Кто-то должен верить, что капитан Уоттерс добьется любой поставленной перед собой цели, — пробормотала Мерри. Она оглянулась на Кейт, на лице у нее появилось лукавое выражение. — Судя по всему, ваш капитан Макнилл из того же теста.

— Понятия не имею, — отозвалась Кейт.

— Неужели? — Было ли в голосе Мерри легкое недоверие или просто презрение? — Впрочем, кажется, я слишком долго мешаю вам закончить туалет, — сказала она и, больше не добавив ни слова, торопливо вышла, а сбитая с толку Кейт смотрела на вещи Грейс, так и оставшиеся лежать на полу.

Наведя порядок в комнате, Кейт спустилась к завтраку. Маркиз уже сидел за столом. Он встал, чтобы усадить ее, осведомился о ее самочувствии и объяснил, что остальные члены его семьи встают поздно. Потом подозвал лакея, и вскоре тарелка, на которой громоздилась горка еды — копченая и соленая рыба, яйца, картофель и печенье, — стояла перед Кейт.

Она работала вилкой, а маркиз занимал ее, рассказывая замечательные анекдоты из истории своей семьи. Она всячески старалась внимательно слушать, но глаза ее то и дело устремлялись на дверь, ожидая появления Кита.

— Вы, миссис Блэкберн, вероятно, скучаете по сестрам. Кейт встрепенулась:

— Мои сестры? Да, ужасно. — По правде говоря, в эти дни она почти не вспоминала о сестрах. Она была полностью погружена в собственные дела. Но теперь вспомнила.