— Где моя мона? — спросил 667-ой.

Господин посмотрел ему в лицо.

— Она не присоединится к тебе сегодня вечером. — Затем он посмотрел на меня, и я распознал радость на его лице. — Никто не придет.

Разочарование пронзило меня, но я не позволил Господину распознать мои чувства.

Челюсти 667-ого сжались, а руки крепче схватили прутья решетки.

— Выступи хорошо завтра, и ты получишь взамен от нее награду, — сказал Господин.

Затем он покинул наш коридор, а я вернулся к своей кровати. Я плюхнулся на матрас, заставляя себя немного поспать. Но все, о чем я мог думать, была 152-ая. О ее металлическом браслете, который вводил ей наркотики. Наркотики, которые заставили бы ее нуждаться в моем освобождении, когда меня не было рядом, чтобы облегчить ее боль.

Мои глаза резко открылись, и я заставил себя оставаться неподвижным. Гнев был густым и горячим, когда я подумал об этом хрене, который взял ее в свою постель. Думал о ее криках, когда он был жестоким и грубым. Одержимость ярко горела в моем сознании. Как бы я ни старался заснуть, ничего не выходило.

Угли моего гнева разгорались.

Они усиливались и усиливались, пока не стали всем, чем я был. Я приветствовал завтрашний бой. Бой, который затяну так долго, как только смогу. Потому что награда того стоит. Просто чтобы 152-ая еще раз оказалась в моей постели.

Даже если это означало лишение меня свободы воли.

Даже если это означало отдать Господину все, что у меня осталось.

***

— Они хороши, — сказал 667-ой, когда мужчина со шрамом вышел из ямы в туннель.

Мы наблюдали за длинноволосым грузином и русским со шрамом. Они убили своих противников в течение нескольких секунд после выхода на арену. Грузин пронзил своими саями глаза противника. А русский со шрамом проломил пиканой череп. Ни один из них даже не вспотел.

Подошел охранник и указал на 667-ого. 667-ой взял свое оружие в руки и повернулся, чтобы пойти и подождать своего выхода в туннеле. Турнирные бои быстро изменили ситуацию. Не успел закончиться один бой, как начался другой. Я смотрел бои всю прошлую ночь и сегодня. Толпе это нравилось. Она была кровожадной. Но Господин все это время сидел неподвижно. 152-ая оставалась у его ног, редко поднимая глаза.

Я мог бы с уверенностью сказать, что Господин хотел большего от боев. Его зубы скрежетали друг о друга, когда грузин и русский легко победили своих противников. Господин жаждал зрелищ. В своей яме он дорожил не смертью, а борьбой за жизнь.

Толпа взревела, когда мужчина выбежал в яму. У него была гладко выбритая голова и бледная кожа. На груди тату с номером 289. Он был крупным и носил молоток в качестве оружия, но с той минуты, как белокурый чемпион России, 818-ый, выбежал в яму, все поняли, кто победит. Кастет блондина был наготове в его руках.

Он рванул вперед, увеличивая скорость по мере приближения. Крупный боец взмахнул своим молотком. Но с идеальной точностью блондин нанес три удара своему противнику. 818-ый пробежал мимо него, оставив своего противника в шоке, но все еще на ногах. Мужчина посмотрел вниз. Я проследил за его взглядом. Светловолосый русский стоял неподвижно, даже не оглядываясь. Внезапно его противник упал на колени. Я увидел, что у него было два прокола лезвием в животе и один прямо над сердцем. Как по команде, он перевернулся, и его тяжелое тело с глухим стуком упало на землю.

Развернувшись, блондин выбежал из ямы прямо в туннель.

140-ой вздохнул. Когда я посмотрел на него, он оглянулся на меня в ответ. Покачав головой, он сказал:

— Они проверят нас на мастерство.

Я согласился. Господин мог получить от этого турнира именно то, что хотел, — нового чемпиона. И меня. Мертвым.

Появился охранник и просигналил 140-ому, чтобы тот ждал в туннеле. Он ушел, а я крепче сжал свои Кинжалы, зная, что скоро придет и моя очередь. Охранник закрыл дверь в камеру, и я наблюдал за ямой, ожидая, когда выйдет 667-ой. Движение в глубине трибун привлекло мое внимание. Я прищурил глаза, увидев мону 667-ого в объятиях охранника. Точно так же, как и несколько дней назад, когда охранник приставил нож к горлу 152-ой. Он стоял прямо перед туннелем, в поле зрения 667-ого, когда тот выбежал.

Я наблюдал, как боец побежал к яме, спотыкаясь на каждом шагу, когда обходил арену. Он видел ее, видел свою женщину в объятиях охранника. Его лицо исказилось от ярости, когда он впился взглядом в Господина. Господин же едва отреагировал, если не считать легкой ухмылки, растянувшейся на его губах.

От волнения я покачнулся на ногах. Ублюдку это не должно сойти с рук. 152-ая подняла глаза, когда 667-ой начал издавать гневные звуки, ожидая своего противника. Она уставилась на чемпиона, затем проследила за его взглядом в дальнюю часть трибун. Я наблюдал, как ее глаза расширились, а рот открылся в шоке. Затем, как я и надеялся, она посмотрела на клетку, в которой меня держали. Я увидел мольбу в ее глазах.

Она хотела, чтобы я сделал так, как требовал того Господин. Она хотела, чтобы я жил.

Звук шагов, бегущих по туннелю, привлек мое внимание. 667-ой держал свои кортики в руках и принял первый удар шипастой дубинки своего противника. Его плечо стало усеяно десятками и десятками отверстий от шипов, и я знал, что он делает так, как приказал Господин.

Он устраивал шоу.

Я придвинулся ближе к решетке, когда 667-ой включил режим истребителя. Но как только он это сделал, боец замахнулся дубинкой на голову 667-го. Это произошло почти в замедленной съемке на моих глазах. 667-ой, инстинктивно защищаясь от удара, пригнулся и выставил свои ножи. Оба длинных клинка скользнули, как по маслу, сквозь грудь его противника.

Лицо 667-ого побледнело, когда он повернулся, чтобы посмотреть, как мужчина падает головой вперед на песок. Некогда возбужденная толпа теперь застонала от разочарования. 667-ой повернулся к трибунам как раз вовремя, чтобы увидеть, как Господин махнул запястьем охраннику, держащему мону 667-ого. Громкий, полный боли рев вырвался изо рта 667-го, когда охранник, не теряя времени, полоснул клинком по горлу его моны. Кровь немедленно хлынула из шеи белокурой женщины, и ее глаза расширились от смеси страха и шока.

Охранник бросил ее мертвое тело на землю, наклонившись, чтобы вытереть свой клинок о ее быстро пачкающееся платье. Мое внимание вернулось к 667-ому как